Повторный брак - Олег Рой

Так что в поклонниках недостатка не было. Но ей хотелось свободы, воздуха, простора. Хотелось быть хозяйкой своей жизни. Ходить куда хочет, встречаться с кем ей интересно, принимать в своем доме тех людей, которых выбирает она, а не слушаться разумных соображений своего степенного и занудного мужа, про которого ей было все ясно до конца его дней. Их отношения погубило тогда благополучие и однообразие жизни.

Но вот ее подруга Мария считала, что они слишком рано начали свою совместную жизнь.

Анна задумалась, а и правда, почему у них с Сергеем так получилось? Ведь все начиналось так хорошо…

Глава 8

Школьная любовь

Аня и Сергей жили по соседству, на одной лестничной площадке. Их квартиры разделяла общая стенка, и иногда в детстве Аня прикладывала ухо к стене, чтобы услышать, чем теперь занят Сергей. Слушает свою любимую группу или смотрит по телевизору боевик. Когда она призналась ему в этом, он долго смеялся и посоветовал слушать через кружку.

— Как это — через кружку? — не поняла Аня.

— Да я в кино видел. Мужик сидел в тюрьме, а через стенку сидел его друг. Вот этот первый кружку к стенке приставлял, а к донышку ухо прикладывал или наоборот, не помню… В общем, так лучше было слышно. Я проверял — точно лучше. Как-то мать тебя ругала за немытую посуду, так я почти все расслышал! — похвастался он и тут же получил щелчок по голове.

Их школа была в соседнем дворе, так что по утрам они встречались на лестничной площадке и шли в школу вместе. Сергей был на два года старше Ани, он защищал ее от драчунов, а когда соседка подросла — отгонял настырных поклонников.

Их родители тоже дружили, все праздники отмечали большой компанией. Иногда и в отпуск выбирались семьями. Несколько лет подряд летом снимали квартиру в милом латвийском городке Саулкрасты, что на берегу Балтийского моря. Чтобы дети могли купаться в холодных волнах и закалять здоровье все лето, родители по очереди брали отпуск и «пасли» своих отпрысков. Это было замечательное время. Даже частая смена погоды не портила настроения. Отцы проявляли чудеса изобретательности, чтобы ребятам было не скучно отдыхать в тихом уютном городке. Здешняя размеренная спокойная жизнь больше подходила пенсионерам, чем живым и энергичным детям. Так вот, энергичные папы соорудили в лесу «тарзанку», привязав к толстому суку высокого дерева прочный канат. И дети с восторженным визгом взлетали между деревьями над обрывом, оглашая своими звонкими голосами всю округу. Отцы тоже любили развлечься на «тарзанке», приводя в восторг детей. Мамы больше любили путешествовать по маленьким городам Латвии. И когда приходила их очередь пестовать детей, частенько садились на пригородный поезд и ехали час или два, чтобы выйти в незнакомом месте и посмотреть на развалины старинных замков или соборов, а потом прошвырнуться по местным магазинам. Дамы сразу бросались в отделы тканей, женского белья или посуды, детей, как магнитом, тянуло к спортивным товарам или игрушкам. В результате из каждой поездки они возвращались, нагруженные пакетами и свертками, чтобы дома хвастаться экзотическими покупками перед друзьями и знакомыми. Тогда по сравнению с Москвой в Прибалтике был настоящий рай для покупателей. Аня до сих пор хранила несколько мисочек с рисунками, которые так напоминали счастливое детство — бегущие по голубым волнам парусники или необыкновенной красоты хризантемы. В Москве тогда такой посуды и в помине не было.

Сергей помогал Ане по математике. Благодаря его стараниям она успешно овладевала трудной для нее наукой. Зато она «тянула» его по английскому языку. Аня рано проявила способности к языкам, и родители, видя ее увлечение, оплачивали репетитора. Так что всю школьную программу по английскому Аня знала на несколько лет вперед и неустанно совершенствовалась.

И Сергей, и Аня поступили в один и тот же финансово-экономический институт. К этому времени отца Ани уже не стало, он погиб в автокатастрофе, когда она была в выпускном классе. Мама умерла от тяжелой болезни, когда Аня училась на втором курсе института. Аня навсегда запомнила, как мучилась мама. Старенькая бабушка пыталась заменить Ане обоих родителей, но силы у нее уже были на исходе, ее подтачивала тяжелая болезнь, и она часто сидела в своей комнате у окна и тихо плакала. Ей было очень жалко Аню. Она чувствовала, что скоро та останется совсем одна.

Родители Сергея всячески опекали девочку, поддерживали как могли угасающую бабушку. Но настал час, когда Аня осталась одна. Заботы о похоронах взяли на себя родители Сергея. Они утроили свое внимание к осиротевшей девочке, поэтому страшного одиночества она не чувствовала.

А потом и в семье Сергея наступили неожиданные перемены. Его отец стал частенько задерживаться на работе, дома он что-то невразумительно мямлил о частых вечерних совещаниях, а вскоре и вовсе ушел из семьи. Все оказалось просто и даже банально: он на старости лет влюбился в молодую женщину. Чтобы не мыкаться по съемным квартирам в Москве, молодожены уехали в Донецк, на родину «разлучницы». Отец Сергея проявил необыкновенную расторопность и деловитость, в отсутствии которых его часто упрекала прежняя жена, так что столичному специалисту местные власти очень быстро выделили приличную квартиру.

Мать Сергея стойко перенесла этот удар и никогда не говорила о своем бывшем муже худого слова. Поэтому никто не удивился, когда она уехала к нему в Донецк, как только узнала, что он тяжело заболел. Молодая жена ухаживать за больным немолодым мужем не захотела. Она вовсе не рассчитывала на такой поворот в жизни — Москву сменять на Донецк, здорового человека на больного, приличную зарплату мужа на его пенсию по инвалидности. «Извини, дорогой, но я не хочу ухудшать свою жизнь…», — заявила она ему на прощанье и сдала с рук на руки прежней жене. Проявила в некоторой степени благородство. На произвол судьбы вот так сразу не бросила, а написала письмо прежней жене и дождалась ее. То есть передала его в хорошие руки, даже не претендуя на добытую мужем квартиру, где они вместе с ним провели счастливые два года. А сама опять отправилась в Москву, в свободное плаванье и вольный поиск. Она была хороша собой и перед ней в очередной раз раскрывались широкие горизонты.

Мать Сергея не могла уехать от прикованного к постели мужа, так что Аня и Сергей остались одни. Как-то оба разом поняли, что им пора пожениться. Ни для кого из знакомых их решение не стало неожиданностью. Это было так естественно — многолетняя детская дружба как нечто должное и неизбежное переросла в любовь. Они знали друг о друге все, понимали друг друга с полуслова, так что никаких неприятных сюрпризов ожидать не приходилось.

Свадьба была скромной и пришлась на самый разгар лета — 14 июля. Город, фигурально выражаясь, был пуст. Однокурсники Ани и Сергея разъехались кто куда, с сотрудниками на работе Сергей еще не успел наладить дружеских отношений. Пригласили нескольких бывших одноклассников, дворовых друзей да самую близкую подругу Ани — Машу.

Расписались в Грибоедовском дворце бракосочетаний. На этом настояла Аня. Этот ЗАГС считался самым престижным в столице. Кстати, Аня решила оставить свою фамилию — Степанова и не менять ее на фамилию Гаврилычева. Не потому, что ей она не нравилась, а просто хотелось сохранить свою. Привыкла, как объяснила она Сергею. И тот не стал возражать.

После брачной церемонии они проехались в свадебном лимузине по Москве, постояли на ветру на Воробьевых горах, прошлись по Поклонке. В общем, совершили программную поездку, как и полагается молодоженам. В маленьком ресторанчике заказали непышный ужин, лишних денег у них не было. За столом, как водится, подвыпившие гости кричали «горько», Сергей и Аня послушно целовались. Небольшое оживление внесли музыканты, когда гитарист поздравил «дорогих Аню и Сергея с законным браком» и оркестр сыграл попурри на тему любимых мелодий Сергея. Услышав ритмы группы «Пинк Флойд», молодежь тут же пустилась в пляс, и, глядя на них, посетители постарше вышли на середину зала. Скоро уже все были вовлечены во всеобщее веселье.

Зачинщиком повального братания оказался бывший одноклассник Ани, Ромка Панов, которого она из-за черной бороды, скрывающей почти все его лицо, сразу не узнала. Ромка теперь руководил оркестром при ресторане. На обильных ресторанных харчах он раздобрел, обрел импозантность. Ей странно было осознавать, что когда-то они сидели за одной партой и она дергала его за короткие волосы на круглой голове и дразнила «лысой башкой». Он смущенно улыбался и уворачивался, стесняясь своей короткой стрижки. Теперь он отрастил длинные волосы, которые собирал в хвост.

В общем, тогда они повеселились на славу. Машка подцепила какого-то симпатичного флегматичного литовца и весь вечер пыталась его расшевелить. Они танцевали почти все танцы, он устремлял на нее томные взгляды, Мария призывно улыбалась. Когда Аня бросила невестин букетик, Машка вовремя оттеснила дворовую подружку Настю и ловко подхватила цветы. Настя так и осталась стоять с открытым от удивления ртом. Все расхохотались. Но когда Маша с победным видом обернулась к литовцу, того уже и след простыл.