Мозг и его потребности 2.0. От питания до признания - Вячеслав Дубынин

перемещается вперед и встает на опору, перенося тело в пространстве. Потом движется передняя лапа с той же стороны, затем задняя левая, передняя левая. И без каких либо пауз цикл запускается вновь – опять движется задняя правая, передняя правая – и так по кругу. Точнее, «по восьмерке». Вот так и нервное возбуждение движется «по восьмерке», чтобы перемещаться в пространстве, – и животное идет. Отличный слаженный «марш» конечностей! Замкнутый контур «задняя правая → передняя правая → задняя левая → передняя левая» – врожденная локомоторная программа. Эти связи с момента появления на свет функционируют в спинном мозге, и сигнал только переходит с центра на центр. Из головного мозга (из субталамуса) поступает лишь общая активирующая команда.

Эти древние программы работают у всех наземных позвоночных, начиная с амфибий (например, тритонов). Есть они и у человека. Именно поэтому мы машем руками, когда ходим, причем рука немного отстает от ноги. Эти движения, от которых человеку нет никакой видимой пользы, являются, по сути, физиологическим рудиментом. Они достались нам от наших четвероногих предков и возникают, поскольку «по восьмерке» активируются центры спинного мозга. Можете провести эксперимент и пройтись на четвереньках, начав движение с задней правой ноги. Так сказать, прильнете к далеким корням.

Если вы захотите не махать руками при ходьбе, придется тратить на это дополнительную нервную энергию – концентрировать свое внимание: «Держи руки вдоль тела, держи руки вдоль тела». В общем, проще махать, чем не махать. Вот так люди и ходят, демонстрируя свою неизменную принадлежность к миру древних четвероногих.

Шаг – это самый медленный способ локомоции. Существуют другие, более быстрые варианты перемещения в пространстве. При дальнейшей активации субталамуса до частоты разрядов 50–70 Гц спинной мозг дает команду перейти на рысь, и организм начинает одновременно сгибать заднюю и диагональную переднюю лапы. То есть правая задняя сгибается и отталкивается от опоры одновременно с левой передней; потом также одновременно срабатывают левая задняя и правая передняя; а потом цикл повторяется. При частоте разрядов 80–100 Гц начинается еще более быстрый аллюр – галоп, при котором одновременно сгибаются и разгибаются две задние, а потом две передние конечности, плюс мощно работает спина. Если вы хоть раз смотрели передачу о дикой природе, где показан, например, стремительный бег гепарда, вы живо себе это представите.

Люди из-за своей двуногости нормально галопировать не способны, поэтому даже наши олимпийские чемпионы в спринте бегают рысью – их руки совершают диагональные движения по отношению к ногам. Хотя, когда маленькие дети учатся ползать и бегать на четвереньках, они пробуют все перечисленные аллюры, ведь все эти замкнутые нейронные контуры врожденно существуют в нашем спинном мозге. Галопирование у человека – это бег в мешках. Попрыгайте с двух ног и обратите внимание, как синхронно (и в противофазе к ногам) будут двигаться ваши руки. А еще есть стиль плавания, который называется баттерфляй. Это, по сути, галоп в воде – вот на такое мы способны. Дельфины и киты тоже плавают галопом (прыжками), изгибая тело сверху вниз, – ведь их предки когда-то были сухопутными, но однажды решили вернуться в океан. А вот рыбы так не могут – они плавают, изгибаясь в горизонтальной плоскости: у их предков никогда не было опыта хождения по твердой земле.

Поговорим немного о конкуренции потребностей. Итак, есть любопытство и положительные эмоции, которые возникают, когда мы узнаем что-то новое. Но при этом, поскольку одновременно работают центры других потребностей, любопытство зачастую может вступать с ними в конфликт. Оно конкурирует с ленью и, что тоже часто встречается, с оборонительным поведением: вроде интересно, но страшно; страшно, но все-таки интересно.

Например, услышав невдалеке звуки драки, человек автоматически оценивает баланс между любопытством и потенциальной опасностью. «Точка равновесия» такого баланса индивидуальна для каждого конкретного мозга: один пойдет, рискуя получить по голове, а другой поспешит ретироваться. Соотношение между тревожностью и стремлением к новизне – очень важная личностная характеристика. Психологи предложили модель «Большой пятерки», в которой структура личности рассматривается через призму экстраверсии, невротизма, доброжелательности, добросовестности, а также открытости опыту. Первый и особенно последний факторы очевидно связаны с исследовательским поведением, любопытством; второй – с программами страха и тревоги.

Соотношение исследовательских и оборонительных программ можно изучать и на экспериментальных животных. Существуют специальные тесты, которые используют физиологи и фармакологи, чтобы оценить действенность лекарственных препаратов, уменьшающих тревожность (транквилизаторов).

Один из тестов выглядит так: есть платформа в виде знака «плюс» – крестообразный лабиринт, подвешенный на высоте 1 метра. Два противоположных рукава лабиринта прикрыты с боков экранами, и в них относительно темно и комфортно, эдакие укромные местечки. Два других рукава лишены боковых стенок (то есть открыты) и ярко освещены. Если посадить крысу в самый центр, то сначала она уходит в темный отсек: там она чувствует себя в безопасности. Но, поскольку крысы любопытны почти так же, как и люди, животное довольно быстро начинает посещать открытые рукава. Ей там интересно, но все-таки страшно. И когда смелость кончается, крыса опять прячется в один из темных отсеков. Тест длится 10 минут, и по тому, сколько времени грызун провел в темных и светлых отсеках, определяется уровень тревожности животного. И чем он выше, тем меньше времени крыса проводит в светлых рукавах – не хочется ей быть на виду. Если же ей дать препарат, уменьшающий тревожность, – транквилизатор (или, иначе, анксиолитик), она может стать более «оптимистичной» и больше времени проводить на открытых рукавах. Теперь они кажутся ей более безопасными, а значит, их можно изучать и обнюхивать. Все это исследователи оценивают, проводя статистический анализ не одного, а, как правило, нескольких десятков грызунов. И опираясь на результаты, могут рекомендовать ту или иную молекулу транквилизатора для дальнейших испытаний в клинике.

С использованием уменьшающих тревожность препаратов важно не переборщить, поскольку если сделать существо абсолютно бесстрашным, ему будет нехорошо. В нас должен сохраняться разумный баланс исследовательского и оборонительного поведения: бежать на любой шум «с шашкой наголо» попросту опасно. Как и крысе быть всегда на виду – пусть не в лаборатории, но в естественных условиях. Хорошие транквилизаторы очень аккуратно уменьшают именно тревожность, а любопытство само по себе не активируют. В случае эксперимента на крысах мы видим, что баланс смещается и животные действительно больше времени находятся на светлых рукавах – но все же не постоянно.

У людей стремление собирать новую информацию, как и любая другая потребность, может быть выражено «в пределах нормы», но иногда проявляется слишком слабо. В этом случае мы говорим: «Этого товарища вообще ничем невозможно заинтересовать, перед ним такой интересный мир, а ему все равно». Бывает и наоборот: желание новизны приобретает слишком