Урга и Унгерн - Максим Борисович Толмачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разведчики тубутов за неделю до старта операции начали исследование склонов горы, тщательно изучили все тропы и участки местности, которые могли бы служить укрытием до момента решительного броска. Тубанов, руководивший своими людьми, пробрался в город, где в общине тибетских ростовщиков с несколькими тубутами скрытно вел рекогносцировку подъездных путей к резиденции и знакомился с распорядком дня охраны и периодичностью смены караулов. Время от времени он выбирался из города к Унгерну, передавал важные сведения и получал новые инструкции.
В мои задачи входило обеспечение тибетской сотни оружием, лошадьми, фуражом и провиантом. Кроме того, за неделю до назначенной даты я передал тибетцам метамфетамин. Для проверки его действия небольшие дозы выдавались бойцам – в качестве стимулятора при изнурительных тренировках. Результат оказался настолько впечатляющим, что Унгерн дал приказ при осуществлении операции увеличить дозу вещества, выдаваемого тубутам, в полтора раза и заранее заготовить препарат в необходимом количестве для всех участников штурма Урги на следующий после похищения богдо-гэгэна день.
По сведениям, собранным Тубановым, китайцы, ожидая штурма столицы, усилили охрану дворца хутухты до 350 солдат и офицеров. По всему периметру стен были выставлены круглосуточные караулы, у ворот установлен пулемет, а к штабу китайской армии проведена для связи телефонная линия.
Начало операции было намечено на четыре часа дня 31 января 1921 года. Именно в это время первая группа тубутов, одетых ламами, распевая тибетские гимны, прошла через главные ворота дворца, минуя пулемет и небольшой гарнизон охраны. Вторая группа тибетцев под предводительством Тубанова еще с ночи заняла позиции в лесу у северного подножия священной горы и ждала теперь того момента, когда из дворца будет дан сигнал к началу наступления.
Проникшие на территорию Зеленого дворца тубуты незаметно рассредоточились по всей территории, а ударная группа двинулась к входу в резиденцию, где была встречена ламами из свиты хутухты. Они своими силами сумели бесшумно обезвредить охрану во внутренних помещениях дворца. В назначенную минуту бойцы гарнизона были перебиты сразу на нескольких участках резиденции… Трофейным оружием тубуты открыли огонь по противнику, который не ожидал нападения. Пулемет был захвачен и дан сигнал к наступлению второй группе. Все произошло настолько стремительно, что перепуганные караульные пытались спастись бегством и практически не оказывали сопротивления. Очень скоро все стратегические точки в резиденции были заняты, телефонная линия к штабу перерезана, а основные силы гарнизона охраны изолированы в многочисленных пристройках пулеметным огнем и точной стрельбой тибетцев со стен по всему их периметру.
Под усиленной охраной тубутов богдо-гэгэн и его жена были выведены из Зеленого дворца и переданы подоспевшей второй группе, которая по команде выстроилась в живую цепь. Передавая хутухту с супругой с рук на руки, группа подняла освобожденных узников по склону горы задолго до того момента, как китайские гамины успели опомниться.
Первая группа переодетых ламами тубутов еще некоторое время держала оборону в Зеленом дворце, после чего практически беспрепятственно покинула его пределы, не забыв прихватить по дороге пулемет и ящик патронов к нему.
Богдо-гэгэн был доставлен в монастырь Манджушри, и весть об этом сразу же облетела лагерь. Боевой дух дивизии на столь благоприятном фоне поднялся до неимоверных высот. В гарнизоне Урги китайские генералы начали усиленно готовиться к отражению штурма. По мнению гаминов, теперь он был неизбежен.
Ну и как видишь, Кирилл, штурм закончился поражением китайских военных, которых оказалось значительно больше предполагавшихся десяти тысяч. Выяснилось, что в столицу успели стянуть еще до пяти тысяч штыков из соседних гарнизонов.
– Да уж, все, что ты рассказал, поражает воображение.
По моим представлениям, с начала нашей беседы с Рерихом прошло несколько часов, при этом я чувствовал бодрость, кристальную трезвость ума и тягу к активной деятельности. Зуб мой перестал болеть, и ощущение какой-то запредельной легкости и эйфории говорило о том, что действие метамфетамина еще не прекратилось.
– После трех дней штурма я вступил в город в составе обозов. Урга представляла собой в это время ужасающее зрелище. Убийства, грабежи и пожары, беспорядочная стрельба, стаи собак-трупоедов, группы чахар и тубутов, под действием метамфетамина вершащих правосудие на свой лад… Унгерн выдал мне один из шести захваченных автомобилей с водителем. Я сразу махнул в тюрьму, практически не надеясь застать кого-нибудь в живых. Был рад и удивлен, встретив там тебя. Бурдукова я пока не отыскал. Дом его разграблен китайцами, которые, судя по обстановке, сделали из жилища временные казармы. Наверное, Бурдуков покинул город вместе со своей семьей, что вполне разумно. Теперь давай обсудим твое положение… Согласись, что без документов и денег тебе лучше не пытаться выбраться из Урги. Барон организовал на выездах посты, по городу ходят патрули, хватают всех мужчин без разбору и ведут к барону. Намечается массовый призыв боеспособного населения, а отказников ждет расплата. Зная Дедушку, могу догадаться, что наказание будет суровым и беспощадным.
– Владимир, я бы не хотел быть призванным и, пожалуй, попытаюсь покинуть столицу. Пока еще не поздно уйти в Маньчжурию, ну а если уж попадусь, тогда деваться некуда, присоединюсь к дивизии Унгерна, хоть я человек и не военный.
– Попадешься, будь уверен! – Рерих, улыбаясь, налил нам в пиалы чая, сделал из своей глоток, поменял позу, вытянув перед собой затекшие ноги. – У меня есть более разумное предложение. Рано утром мы с тобой пойдем к барону, я представлю тебя как толкового и честного человека, который выражает желание добровольно вступить в ряды Азиатской конной и, несомненно, принесет ей огромную пользу. Это даст тебе шанс получить от Дедушки назначение на хорошую должность и быть поближе ко мне. Вместе мы придумаем, как раздобыть деньги и документы, выберем момент и навсегда покинем дивизию. Как тебе такой вариант?
– Слушай, но ведь ты сам рассказал мне о том, как поступает барон с дезертирами. Одно дело – свалить из города частным порядком, и совсем другое – бежать из дивизии в качестве бойца или, хуже того, офицера. Я не горю желанием быть сожженным заживо.
– Видишь ли, Кирилл, шансов удачно покинуть Ургу у тебя практически нет. Готов все же допустить, что тебе удастся, не без моей помощи, это осуществить. Что же будет дальше? Караваны теперь из города не идут. На востоке – отступающие части китайской армии, на западе и севере – большевики, на юге – Тибетские горы, лезть туда в самый пик зимы самоубийственно. У тебя нет денег, документов, провизии и транспортного средства, а значит, нет никаких шансов на спасение.
