Эдем - Джейми Макгвайр

— Ничего подобного.

— Это оценка из области чувств, — сказал Джаред, не отрывая глаз от книги.

Бексу уже почти четырнадцать, он сильно вырос и был на дюйм выше Джареда; его можно принять за молодого человека, которому за двадцать. В глазах еще сохранялась ребяческая шаловливость, да иногда Бекс проявлял юношескую неопытность в житейских делах, а в остальном… Невозможно поверить, что это тот же самый человек, с которым я познакомилась несколько лет назад, когда ему было одиннадцать. Меня это беспокоило.

Одетая в черные леггинсы и белую футболку, из-под которой шариком выпирала Горошинка, я приняла боевую стойку на полусогнутых и собралась противостоять взрослому с виду мужчине. Со стороны это, должно быть, выглядело диковато. Бекс и раньше мог скомкать меня, как листок бумаги. А теперь? Если бы кто-нибудь увидел беременную женщину, которая обменивается ударами с противником вдвое большим по размеру и весу, чем она сама, то наверняка вызвал бы полицию.

— Бекс, — призвал брата к осторожности Джаред.

Райел-младший сморщил нос. Его раздражали наставления брата.

— Я знаю. Легкое утолщение в средней части ее фигуры — постоянное напоминание не перестараться. Я не причиню вреда твоему мессианскому отпрыску, Нина.

Я стукнула Бекса в живот основанием ладони и сама испугалась, хотя мой противник едва заметил этот удар.

— Кто-то снова перечитывал список умных слов?

Бекс схватил меня, прокрутил вокруг себя энергичнее обычного и прижал спиной к своей груди, крюком руки захватив мою шею.

— Что теперь?

Я наступила ему на ногу, ударила локтем под ребра и резко откинула назад голову. Бекс дернулся, будь он человеком, я бы расквасила ему нос.

— Хорошо, — похвалил меня учитель.

Мы десятки раз повторяли все те же старые движения, а потом Бекс показал мне кое-что новенькое. Это было скорее нападение, чем защита. Бексу нравилось показывать мне эти приемы, да и мне самой доставляло большее удовольствие учиться нападать, а не освобождаться от нападающего.

Через час Джаред принес сумку с оружием и подал мне наушники для стрельбы и защитные очки. Мы поднялись на невысокий холм, где Бекс установил несколько мишеней. Он был возбужден не меньше, чем я, но спрашивать о причине такого волнения я не стала.

Я стреляла из пистолета, винтовки и дробовика. Когда Джаред и Бекс удовлетворились точностью моих попаданий, Райел-младший привязал к ветке дуба веревку и подвесил к ней большое полено. Потом развернул бумажную мишень и прилепил ее липкой лентой к полену. Толкнул его, и деревяшка закачалась, описывая широкую дугу взад-вперед.

Джаред протянул мне пистолет, который всегда носил на боку.

— Менее одного процента твоих целей будут неподвижными. Надо научиться попадать в движущиеся мишени.

Я подняла «глок», зажав двумя руками, и посмотрела вдаль.

— Предвидение — ключ к успеху, — сказал Джаред.

Мгновение я следила взглядом за поленом, а потом нажала на спуск. Бекс с визгом отскочил назад.

Я выронила пистолет и зажала рот рукой:

— О боже! Прости!

Джаред, стараясь сдержать улыбку, поднял брошенное оружие. А Бекс катался по земле с истерическим хохотом.

Я хмуро взглянула на него:

— Ничего смешного, маленький червяк! Я могла родить прямо здесь на газоне!

Бекс тут же принял серьезный вид и посмотрел на брата, ища подтверждения моих слов.

Джаред засмеялся:

— Она слегка преувеличивает.

— Еще раз, — сказала я и нацелила пистолет.

После шести попыток я раздраженно выпустила воздух, сорвала с головы наушники и бросила их на землю.

— Ты слишком много думаешь, — прокомментировал мою неудачу Бекс.

Он вытащил из-за пояса джинсов пистолет и взвел курок, не отводя взгляда от меня. В центре мишени появилась дырка от пули.

Я сдула с лица челку:

— Нельзя ничего предвидеть, если не думаешь об этом.

Бекс поднял пистолет и наставил его на меня, я повторила его движение. Мы стояли друг против друга, как на дуэли.

Бекс улыбнулся:

— Ты можешь.

Джаред положил ладонь на мою руку и медленно опустил ее:

— Это называется «инстинкт». Это у тебя в крови, Нина. Надо только отдаться ему.

Я посмотрела на полено и повторила, поднимая оружие:

— Отдаться ему.

Бекс снова толкнул деревяшку.

Я заставила себя отключиться от всего — не замечать ни ветра, ни пения птиц, ни надоедливых волос, липнувших к блеску на губах. Отключила все, даже мысли. Ум сосредоточился на мишени, и я будто слилась со всем вокруг — ощущала качание полена, натяжение веревки, ее трение о ветку дерева и как все это соотносится с полетом пули. Сделав вдох, я выстрелила. Бекс остановил полено.

— Отлично!

Пуля впилась в дерево парой дюймов выше пули Бекса. Я улыбнулась, а Джаред прижал меня к себе и поцеловал в макушку.

После этого Бекс снял с задка «эскалады» запасное колесо и прикрепил по центру мишень, после чего взошел на вершину холма. Я стояла на середине склона. Бекс отпустил колесо, и, пока оно скатывалось сверху вниз по траве, я сделала несколько выстрелов. У подножия холма шина свалилась набок.

Бекс сбежал вниз, перевернул колесо и, широко улыбаясь, поднял вверх большой палец.

— Ты сегодня хорошо поработала, — похвалил меня Джаред.

— Знаю.

Джаред положил ладони по бокам моего живота и сказал:

— Мамочка сегодня была молодцом, правда, Горошинка?

Выждав немного, он продолжил:

— Кажется, все в порядке. Твой пульс и пульс ребенка, давление, дыхание — в норме. Думаю, Горошинка ничего не заметила.

— Значит, мы можем продолжать?

— Да, — согласился Джаред.

Я указала на книгу, зажатую у него под мышкой:

— Ты что-нибудь нашел?

— Кажется, придется ехать в Вунсокет, — без тени улыбки ответил Джаред.

Бекс помог нам загрузить вещи в «эскаладу», помахал рукой и, запрыгнув на мотоцикл, покатил домой к Лиллиан.

Мы поехали на север. Прошло минут двадцать. Джаред молчал. Он уставился прямо вперед и не замечал невероятно яркой летней зелени по сторонам шоссе. А я отдалась созерцанию. Тем временем Джаред мысленно готовился к разговору с отцом Фрэнсисом. Подбирать слова, формулировать вопросы, когда сам не знаешь, чего ищешь, — это раздражает. Я положила руку на подлокотник, и Джаред почти инстинктивно накрыл ее ладонью.

Мой муж был по-прежнему прекрасен, треволнения тех лет, что прошли с момента нашего знакомства, сказались только на его глазах. Он выглядел усталым и встревоженным, но не собирался отступать. Он поднес мою руку к губам и поцеловал, а потом отпустил ее и положил ладонь мне на живот. Казалось, это его немного успокоило.