Выбор Шанур - Кэролайн Черри

Хорошо бы быть уже за пределами Центральной, когда до Риф дойдет смысл прочитанного!

По звездолету пронеслась серия толчков, являвшихся своеобразным языком «Гордости» и отражавших степень ее готовности к старту.

— Внешние держатели отцеплены, — доложила Хэрел.

— Где Шур?

Тирен склонилась над компьютером.

— Все в порядке. Она уже на подходе.

— Мне нужно станционное расписание.

— Оно наверху.

Согласно списку, «Успех Айхар» собирался двинуться через Хоас на Уртур. Туда же направлялся и хейнийский звездолет «Золотое Солнце Маррар». Иными словами, именно по этому пути должны были прибыть сплетни на Ануурн — настолько быстро, насколько их могли везти тяжело груженные торговые корабли.

А около часа назад тем же маршрутом вылетел звездолет «И-Мнесцист» под командованием Рас-флис-тесса.

Да и вообще похоже на то, что все находящиеся на Центральной корабли намеревались ринуться к Хоасу (не считая, конечно, сверхмощных судов, способных добраться до Уртура одним прыжком). Официальный курс «Гордости» не составлял исключения, но это было ложью — существовали и другие способы проникнуть с Центральной в махеновскую зону космоса: через Нстен, принадлежащий стилю (правда, хозяева не разрешали причаливать там никому, кроме метанодышащих), порты тка на Вну и Тавао (куда, в свою очередь, допускались лишь стишо), кифский Кефк и Кейшти в спорных областях. Короче, Центральная предлагала массу возможностей для бегства — в противном случае она не была бы станцией стишо.

Что же касается обмена информацией, то лучевое сообщение, несущееся со скоростью света, могло достигнуть корабля типа «И-Мнесцист» в любой точке, не говоря уже о том, что при желании Стле-стлес-стлен нашел бы способ просто-напросто задержать нужный ему звездолет.

Хитрый ублюдок…

«Гордость Шанур» числилась в списке отбывающих первой — перед «Успехом» и «Золотым Солнцем», однако точное время ее отлета не было указано, и Пианфар не сомневалась, что это обстоятельство заставит Банни Айхар изрядно понервничать.

А вот кифы… В расписании они не значились.

— Проклятие… — пробормотала Пианфар. — Кто гарантирует, что эти разбойники не последуют за нами? Если станционные власти позволили «сломаться» махеновскому регистрационному табло, то какой фокус они могут выкинуть теперь, когда власть переменилась? Ладно… Хэрел, приступаем к активации корабельных систем.

— Да, капитан, — ответила та.

Вскоре с носовой части до них донесся звук заработавших двигателей, и почти тут же Пианфар услышала у себя за спиной топот ног и скрип кресла, просевшего под тяжестью опустившегося в него тела.

— Сообщение отправлено, — доложила ей Шур по компьютеру, уже не в силах перекричать стремительно нараставший шум.

— Управление ко мне на пульт. — Пальцы Пиан-фар быстро забегали по контрольной панели.

— Тетя, — раздался голос Хилфи у нее в наушниках, — можно вопрос?

— Какой?

— Тот счет…

— Что с ним такое?

— Его погасят махены?

— Хм… Да.

— А разве они согласны?

— Я скажу тебе кое-что, малыш. Сейчас у нас есть две веские причины для того, чтобы всецело сконцентрироваться на прыжке, и одна из них — кифы.

— Черт, тетя…

— Тирен, это ты научила ребенка ругаться?

— Тетя, но как же мы расплатимся?

— Успокойся, Хилфи: Золотозубый все уже оплатил… Просто он об этом еще не знает. Следи за компьютером. Я не имею ни малейшего желания взлетать, как в прошлый раз. Нужно поймать момент, когда над причалом будет побольше свободного места для разгона.

Пианфар выполнила первое десятисекундное включение реактивных двигателей.

— Но, тетя…

Второе пробное включение.

— Приготовьтесь. А что до махенов, то им действительно придется взять наш счет в баре на себя… Настройте камеры наружного наблюдения.

— Хотите взглянуть на кифов? — догадалась Хэрел.

— Ты, как всегда, права, кузина. Герен, займись этим.

— Я уже вывожу изображение станции на четвертый монитор.

Всплывшая на экране картинка поползла по секциям Центральной, показывая размещенные в них корабли. Миновав причудливый по своей форме звездолет стишо, камера задержалась на зловеще гладком силуэте кифского корабля — легкого, с огромными крыльями и серией прикрепленных к его корпусу дополнительных отсеков.

— Этот кого угодно догонит, — пробормотала Пианфар. — Хилфи, Ким, не спускайте с него глаз.

— Корабль-охотник? — догадалась Хилфи.

— Да уж явно не торговый. Бьюсь об заклад, это «Харукк» — нет нужды даже номер выяснять. — Пианфар вошла в управление системой безопасности «Гордости» (их последнее приобретение, купленное на Гаоне вместе с новыми корабельными орудиями и предусматривающее возможность как автоматического, так и ручного контроля) и задала ей режим ТОЛЬКО УВЕДОМЛЯТЬ.

— Вот она — эта кифская причина, из-за которой мы должны поторопиться, — сказала Пианфар, с трудом ворочая языком в условиях нараставшей гравитации. — А еще нам нужно выбить кое-какой чек.

— А мы сможем его оплатить? — поинтересовалась Тирен.

— Хм. Это тоже проблема Золотозубого.

— Что тут происходит? — не вытерпел наконец Ким.

Ответом ему стал лишь усиливающийся рев двигателей.

— Что происходит? — спросил он снова.

— Обычный деловой разговор, — нахмурилась Пианфар. — Позаботься лучше о своем желудке, Ким, —на взлете давление возрастет так, что он начнет проситься наружу.

— Пианфар…

— Я все объясню тебе позднее.

— Капитан, с причала поднялось еще одно судно, — сообщила Шур, наблюдавшая за сканером.

— Проклятие! Какое?

— Пока непонятно — станция молчит.

Пианфар задумалась: вряд ли это были охотившиеся за ними кифы — судно типа «Харукка" могло вылететь через сутки после отбытия «Гордости" и встретить ее на подходе к Уртуру. К тому же кифы знали, куда собирались двинуться хейни, поэтому у них просто не было необходимости садиться им на хвост.

— Это кненнский корабль!

— О боги!

— А что такое? — забеспокоился Ким. Кненны. Опасные и непредсказуемые метанодышащие, с которыми не рискнула бы связаться ни одна раса Соглашения.

— Так в чем же дело? — не унимался Ким.

— Долго рассказывать, — вздохнула Пианфар. — Прибереги свои вопросы до лучших времен,

— К нам поступает какая-то передача, — предупредила Хилфи.

Минута, и из динамика хлынуло пение, являвшееся то ли некой закодированной передачей, то ли своеобразным излиянием кненнских чувств, не представлявшим собой ровным счетом никакой информационной ценности. Гораздо больше хейни занимал сейчас тот факт, что кненны никогда не соблюдали общепринятых законов навигации.