Конан и райская яблоня - Светлана Тулина

— Я хочу тебя нанять, — сказала девушка просто, — ты же наемник, правда?

— Ты — наемник. Ты работаешь за деньги. Денег у меня нет. Но есть золото. И драгоценности. Это задаток. А если ты выполнишь работу и поможешь мне — то будут и деньги. Много денег. Очень много, в десять раз больше, чем это. Ты ведь согласишься, правда?

Она старалась говорить уверенно, но личико уже снова кривилось неуверенностью и отчаянием. Глупо пытаться блефовать с таким-то личиком — откуда у нищей горской девчонки может найтись столько денег? Она и считать-то умеет в лучшем случае до десяти…

Конан взвесил на ладони завернутые в тряпку украшения. Килограмма на два потянут, купец, похоже, хоть и сволочь, но сволочь щедрая. Во всяком случае — к своей последней жене. Перекупщик заберет себе львиную долю, как у них водится, но все равно останется немало. На пару-тройку месяцев безбедной жизни, если не слишком шиковать… Но, по сравнению с тем, что было обещано юным шахиншахом за возвращение яблони — так, мелочь, разговора не стоящая.

Он уже принял решение. Практически сразу, еще до того, как она начала говорить, как только почувствовал кожей живота острые шпильки сережек или какой другой женской дребедени. Но оглашать свое решение не торопился — пусть девочка поверит, что он, как настоящий серьезный наемник, сначала должен все как следует обдумать и взвесить.

— И что я должен буду сделать?

— За то, что дала тебе я, совсем немного. Просто отправить письмо. В караван-сарае есть хорошая голубиная почта, очень быстрая и точная. Я напишу тебе адрес и дам письмо, ты просто придешь туда и отдашь дежурному свиток, они сами все сделают. А если рискнешь и дождешься ответа — тебе заплатят больше. Просто за то, что ты расскажешь про меня. Намного больше…

Конан еле заметно поморщился. Да что она заладила — намного, намного?! На самом, что ли, деле, совсем не умеет считать?..

— И кто же мне заплатит? — спросил, затягивая узел и опуская его себе под левую руку. Красноречивый такой жест, не отказываюсь, мол, но пока что еще и не соглашаюсь, — Бабка, живущая в пещере?

Он постарался сказать это помягче, боясь, что любая попытка пошутить в данной ситуации будет расценена как презрение и высокомерие. Так и вышло — девочка шутку не приняла, поморщилась досадливо:

— Нет, конечно. Тебе заплатит мой муж.

А в том, чтобы вести подобные переговоры лежа, оказывается, есть и свои преимущества. Тебе, например, не грозит отбить задницу, не слишком удачно приземлившись ею на пол после подобного ответа.

И ведь не врет, вот что самое ужасное! С таким лицом врать нельзя. Действительно свято верит, что муж хорошо заплатит беглому евнуху из собственного гарема за то, что тот передаст неизвестно кому весточку от его не слишком-то, похоже, верной жены. И как это ей удалось вырасти в горах и даже дожить до своих (сколько ей там?) лет — с этакой-то наивностью? А, может быть, не наивная, а просто больная? Красивая юная дурочка, которую умная бабка-ведьма постаралась поскорее сбыть с рук, пока заезжий купец не разобрался. Впрочем, купцу могло быть и все равно. Зачем красивой жене быть еще и умной? Лишнее это. Так что тут, скорее, наоборот все было — за умственную неполноценность невесты хитрая бабка наверняка содрала с купца пару лишних монет…

Больным лучше не возражать.

— Ага. Я понял. Ты мне поможешь бежать. Я отправлю письмо. Купец мне заплатит.

Кажется, ему не удалось произнести это с достаточно серьезным лицом. Во всяком случае, девушка покосилась как-то странно, в великолепном презрении сморщила хорошенький носик:

— При чем тут эта жирная жаба?! Тебе заплатит мой муж!

— Мой муж меня очень любит! Он очень важный господин. И очень богатый! Он со мной не разводился, я знаю, я бы почувствовала, а если так — значит, он все еще мой муж, что бы там не квакали разные жирные жабы! Он не продавал меня, жаба врет! Меня украли!

Она умудрялась говорить очень тихо, почти шепотом, но при этом многочисленные восклицательные знаки слышались вполне отчетливо. А купец-то, похоже, не дурак на дармовщинку! Тут — яблоньку, там — жену, сям — еще что-нибудь, в большом хозяйстве все пригодится. Интересно — он и по молодости был таким же… рачительным? Или это с возрастом пришло?..

Кстати, о яблони…

— Ты сад хорошо знаешь?

Девушка непонимающе моргнула, и он уточнил:

— Волшебных деревьев в саду много?

Она равнодушно пожала плечами, теряя интерес:

— Есть несколько, они у северной стены, там ограда специальная.

Несмотря на ее собственную колдовскую природу — а, может быть, именно благодаря ей, — волшебные деревья девушку не интересовали совершенно. Ну что ж. Северная стена — это уже неплохо. Тем более, что имеется специальная ограда, что существенно облегчает поиски. Будем надеяться, что яблонь там не слишком много.

В идеале — одна…

Девушка тем временем отдернула занавеску и, высунувшись в непроглядную черноту ночного дворика, долго во что-то всматривалась. Похоже, углядела таки что-то, поскольку кивнула удовлетворенно и, обернувшись к Конану, прижала палец к губам и протараторила шепотом:

— Пора-пора! Только тс-с! Ну что ты возишься, быстрее давай!

Она задула масляную лампу и буквально вытолкала Конана из крохотной комнатушки — тот едва не грохнулся, споткнувшись о предпороговую ступеньку, — и тем самым чуть не сорвал секретную операцию в самом начале. В узле, которым он зацепился за притолоку, что-то предательски звякнуло.

Конан позволял девушке тащить себя через какие-то заросли. У него был свой план и свое мнение о том, как план этот привести в исполнение. План этот несколько отличался от предложенного девушкой. Но на первом этапе они совпадали, так что чего суетиться заранее? К тому же он был слишком занят, отводя от лица так и норовившие выколоть глаз ветки. Луны еще не было, и темнота под кронами сада стояла непроглядная. Он почти ничего не видел, только шитое золотом одеяние девушки иногда слабо отсвечивало.

Наконец они вышли на открытое место. Он по-прежнему почти ничего не видел, но понял это по тому, что ветки больше не лезли в лицо и потянуло свежестью. Впрочем, то ли глаза потихоньку привыкали, то ли действительно стало чуть посветлее, но он уже почти что различив впереди смутную каменную кладку боковой стены дома.

Внезапно девушка остановилась. Конан по инерции сделал еще пару шагов и остановился тоже.

Конан напряг глаза и в темноте впереди разглядел еще более темное вертикальное пятно прохода. Внезапно от большого темного пятна отделилось пятно поменьше и двинулось к ним навстречу. Девушка шагнула вперед, сделав Конану знак оставаться на месте. Они встретились на полпути, два смутных пятна — темное и светлое. Может, они и говорили о чем-то — Конан не слышал за журчанием фонтана. Потом светлое пятно заспешило обратно, Конан двинулся было навстречу, но девушка скользнула мимо, бросив только: