Лавка антиквара - Александр Лонс

Проезжую часть перегораживал синий забор из гофрированного железа с раскрытыми воротами, около которых торчала бытовка охранников — видимо тут начинались какие-то крупномасштабные и долговременные земляные работы. Со стороны канала на набережной тоже что-то активно делали: такой же временный синий забор перегораживал проезжую часть вдоль. За забором виднелся новый, ещё только строящийся мост через канал, какие-то железные сараи и строительные краны. Впритык к бизнес-центру, из-за временного железного забора выглядывало некое красивое невысокое здание, похоже, девятнадцатого века. Решив, что мне именно туда, я дернулся в его направлении.     У самых ворот висели щиты и плакаты устрашающего содержания: «Внимание — дети!»; «Внимание водители! Габарит по высоте 2.8м.» И, полузакрытый створкой гостеприимно распахнутых ворот, оттого почти незаметный щит: «ВНИМАНИЕ! В связи с производством работ сквозной проезд по набережной Обводного канала ЗАКРЫТ».

Посчитав, что закрыт для проезда, а не для прохода, и ко мне сие предупреждение не относится, я деловито направился прямиком в ворота. Но далеко уйти не удалось.

— Эй! Стойте! — закричал откуда-то выскочивший мужик в форме охранника. — Для кого писано? Проход закрыт!

— Там написано: проезд закрыт… — начал было спорить я, но охранник перебил:

— И проход тоже. Вам куда? — уже более вежливо поинтересовался бдительный страж.

— Вот тут у меня адрес, — пробормотал я, и назвал номер дома, который искал.

— Это не здесь, там смотрите, — заявил охранник, и махнул рукой в сторону, откуда я только что пришел.

Не зная, что и думать, я вернулся назад и огляделся. А сорок седьмой-то дом где? Деревья, кустарники и никакого дома. Или он спрятался в какой-нибудь глубине квартала? Несколько раз обошел всё вокруг, проверил ближайшие здания, спросил у прохожих, но ничего не нашел. Ещё раз внимательно осмотрел визитку и обошел соседние дома. Здание бизнес-центра оказалось угловым — перпендикулярно набережной отходила узковатая улица. Прошелся по перпендикулярной каналу узковатой улице. Дошел до угла этого центра, оглядел какое-то старое, грязно-розовое строение с черной железной дверью и темной вывеской: «Открытое акционерное общество “ФАНПЛАСТ”». Наружные металлические жалюзи глухо закрывали низкие окна первого этажа. Рядом располагались серые железные ворота со знаком перечеркнутого пионерского горна и приклепанной под ним пугающей надписью: «территория охраняется». Наконец, я вернулся назад и зашел в сам бизнес-центр. Главный вход располагался с угла, будто отсеченного архитектором на уровне первого этажа. Угловая, не срезанная часть здания подпиралась единичной круглой колонной, создавая подобие козырька.

Вошел. На стене располагался список организаций, арендующих помещения. Что тут? Страховое содружество, рекламное агентство, полиграфическая компания, оргсервис, транспортная компания, рекламное агентство, издательство… Вход по пропускам. На первом этаже ещё какие-то офисы и кафе. Только вот никакая кафедра помещение здесь не снимала. Может мне вообще не сюда, и кто-то где-то сильно ошибся?

Не зная, что и думать, я достал мобильник и позвонил. На сей раз я набрал «моб.». Почти сразу ответил молодой приятный голос с легким прибалтийским акцентом:

— Вас слушают.

— Яана Юхановна?

— Она самая.

— Здравствуйте! Я вам уже звонил на работу, но не застал, а кто-то из ваших сотрудников рассказал мне, что вы скоро будете, и в это время я смогу к вам обратиться.

— Да, я вас слушаю.

— Видите ли… незадолго до своей трагической гибели профессор Данилян дал мне вашу визитку и рекомендовал обращаться, если будут вопросы по вашей науке… Он же мне рассказал тогда много интересного и рекомендовал вас как самого главного специалиста по городской нежити. Извините меня, я как-то сумбурно объясняю.

— Сколько личных местоимений… Это он польстил. А как, вас как зовут, простите? Представьтесь, пожалуйста.

Я представился.

— Так вы виделись с Виленом Николаевичем? Когда?

— Где-то в конце июня прошлого года. Я тогда чинил его компьютер, и мы разговорились. А когда выяснилось, что моя подруга теперь берегиня, у меня возникло столько разных вопросов, что мы проговорили до глубокой ночи.

— Удивительно. Мой покойный шеф не очень-то любил пустые разговоры. Чем-то вы его зацепили.

— Да нет. После ремонта компьютера Вилен Николаевич имел неосторожность предложить плату, а вместо этого я упросил прочитать лекцию на интересующую меня тему. В счет оплаты, так сказать.

— Всё равно странно, обычно он так не поступал. Не его стиль вообще-то. А про меня вы что ещё знаете?

— Ничего, кроме того, что сейчас сказал. Но у меня куча вопросов и за исключением вас мне некуда обратиться.

— Я так и не поняла, в чем состоит ваш интерес?

— Хотелось бы не по телефону. Могу я подъехать к вам на работу? Или в удобное для вас время в любом подходящем месте.

— Было бы оно, это время… хорошо, вы меня убедили. Приезжайте на работу, только сейчас приезжайте. За полчаса успеете? Это почти в центре города. Вы на машине?

— Нет, пешком…

— Тогда вам проще всего доехать на метро до Обводного канала, а потом…

— Вы знаете, — невежливо перебил я, — но я где-то уже тут, в ваших краях. Искал по адресу на визитке, но почему-то заблудился. Странно все. Тут какой-то завод, притворяющийся бизнес-центром, скверик, а потом сразу другой дом, а я ничего…

— А, ну, понятно! Вам же пропуск не был заказан! Паспорт с собой? Вас как зовут полностью?

Я назвал свои ФИО.

— Тогда зайдите в бюро пропусков, и вам выпишут, сейчас позвоню.

— Как это — в бюро пропусков? Это где?

— Ой, извините. По Обводному сорок девять. Бизнес-центр «ЛИНУКС». Вообще-то там прописан фанерный завод и НИИ фанеры, а ныне устроили этот «ЛИНУКС». Подойдете к охраннику, спросите бюро пропусков, он всё объяснит.

Яана Юхановна повесила трубку, а я, весь в каком-то рассеянном состоянии, вернулся к похожему на завод бизнес-центру и снова вошел в проходную.

Пройти внутрь можно было только через железную никелированную вертушку, обычное положение которой — запертое стальным штырем. Рядом, в «аквариуме», бдительно следил управляющий штырем охранник, судя по выражению лица — типичный старший прапор в отставке. Мог стрелять на звук, на свет и на вкус всегда и без промаха. Пройти сложно. То есть без пропуска — совсем невозможно. Это в иных зонах достаточно сказать, что я, мол, к Петру Иванычу, а люди, типа, со мной. Стиль охраны сохранился, видимо, с тех самых пор, когда завод производил секретную фанеру для военной авиации, не иначе. А что? До сих пор строят иногда такие маленькие одноместные легкие самолетики из этого материала. Снабдить взрывчаткой, приделать пластмассовый мотор, и вот оно — готовое   секретное оружие, причем никакой радар не обнаружит из-за отсутствия металлических деталей.