Проверка боем - Виктор Викторович Зайцев

счастью, без раненых и отставших. Два дня нервотрепки ушли на относительно нормальное размещение огромного багажа команды. К счастью, на корабле направлялась в Индию рота военных специалистов, молодые парни, досрочно закончившие военное училище. Они с явным удовольствием помогали тщедушным ученым, особенно их молодым ассистенткам и студенткам. А вечера превратились в настоящие концерты сольного и хорового пения любовной лирики. Как ни общительны были молодые прапорщики и подпоручики с учеными и студентками, за неделю совместного плавания до берегов Палестины никто из них не проговорился о своей военно-учетной специальности и пункте назначения. Сам же Малежик, человек бывалый, с офицерами на подобную тему и не разговаривал.

Попрощавшись с офицерами в порту, поисковая команда продолжила путь по чугунке, проложенной за полгода от Средиземного моря до Красного моря. Там повторилась уже привычная процедура погрузки на другой корабль, на сей раз частный парусник. Да, глядя на изумленные лица своих коллег и студентов, давно забывших подобные судна, опытный геолог внутренне усмехался. Ему за годы странствий приходилось добираться по водным просторам на чем угодно, вплоть до каяков и самодельных плотов. На их фоне крепкая каракка с мрачным и молчаливым экипажем из йеменских арабов смотрелась вполне достойно. Пока кабинетные ученые, не выбиравшиеся дальше Новороссии, жаловались на невыносимую жару в Красном море в апреле месяце, неприхотливый путешественник Ярослав спокойно пил горячий зеленый чай на верхней палубе.

– Профессор, как вы можете в такую жару пить горячий чай? – искренне удивлялись студенты, утиравшие пот со лба, хотя ходили в одних легких портах и рубахах.

– Привык в Атласских горах, правда, там более сухой воздух. Вам, молодые люди, рекомендую попробовать, гораздо приятнее, нежели прохладный квас из холодильника. – Малежик опасался простуды, которая в тропиках опасней, чем в заснеженной тайге. Не за себя опасался, за своих подопечных.

Опасался он не зря, короткая стоянка в Адене, кроме приятных прогулок по пыльным, но устойчивым, в отличие от палубы, тротуарам городка, принесла другую напасть. Объевшись дешевыми экзотическими фруктами, добрая половина студентов накрепко засела в отхожих местах. Пришлось лечить их походными средствами в виде марганцовки, отвара сушеной черемухи и угольных таблеток. До дизентерии, к счастью, не дошло, но общий уровень гигиены на корабле вырос до невиданных матросами высот. Силами нарушителей правил употребления фруктов и овощей были вымыты до блеска каюты, жилые помещения трюма и вся палуба. Причем процесс мытья превратился в ежедневный, обязательный для всех студентов и аспирантов, особенно для выздоравливающих. Освобождены были только преподаватели, что не мешало им поддерживать ребят ежедневной личной уборкой своих кают.

По прибытии в порт назначения, небольшой городишко Пасни на побережье Аравийского моря, геолога захватила привычная суета закупки средств передвижения. Благо опыт имелся более чем достаточный, а средств начальство выделило щедро, видимо, геологическая разведка была действительно важна для страны. Впрочем, после захвата северной части Индии государственное финансирование в Новороссии увеличилось во всех структурах. Выросло жалованье у всех государственных служащих, учителей и преподавателей, лекарей и пионервожатых, воспитателей детдомов и военнослужащих. Об инженерах, мастерах и рабочих государственных заводов можно не упоминать, им завидовали многие работяги, не имеющие высокой квалификации. А крестьянские дети с малолетства настраивались на учебу в городе и работу на казенных заводах, для многих карьера заводского рабочего была пределом мечтаний.

Кроме прямого повышения жалованья, православные жители Новороссии на Острове и материке стали получать дополнительные льготы к уже имеющимся – бесплатному лечению, бесплатному обучению. Детей в школах стали кормить за счет государства, выдавать школьную форму, бесплатные учебники. Снизились вдвое цены за проезд по чугунке, на государственных теплоходах и катерах. Это заметили все и сразу, не обращая внимания на ставшее привычным активное строительство в государстве. Профессия строителя на долгие годы стала самой востребованной в Новороссии, строили все. Строили крестьяне и рабочие, получившие возможность наладить жизнь «как у всех», то есть в большом доме с широкими окнами, с проводным радио и бытовой техникой. Хотя эта часть населения строила, как правило, своими силами, по привычным дедовским правилам, с небольшими новшествами. Как стало модным в последние годы, первый этаж стандартного жилища возводили из кирпича, в изобилии выпускавшегося в Новороссии сотнями кирпичных заводов.

И не простого, привычного кирпича, а нескольких видов, привнесенных в обиход магаданцами. Начиная от кирпича облегченного, с пустотами для лучшей теплоизоляции, далее – кирпича облицовочного, кирпича силикатного, кирпича с различными наполнителями (в смеси с опилом или шлаком), кирпича разноцветного, вплоть до кирпича пенного (наши пеноблоки), кирпича стеклянного (из отходов стеклянного производства и битых бутылок), кирпича бетонного (прообразы блочного строительства). Соответственно, многие эти кирпичи были нестандартных размеров и требовали разного раствора для выкладывания. Тем интереснее было разнообразить привычные типовые жилища и, что немаловажно, выбрать конструкцию будущего дома по приемлемой цене. Второй этаж простой народ, как и многие богачи, предпочитал возводить из бревен: в таких домах легче дышать и приятно жить. Эту привычку привезли с собой на Остров магаданцы со своими русскими друзьями. А бывшим подданным английских королей весьма понравилось, да и законом габариты жилья не ограничивались, лишь бы вписывались в размеры улицы.

Строило государство, наращивая строительство жилья «про запас», для будущих переселенцев. Вдвое увеличилось строительство церквей, школ, исследовательских лабораторий и мастерских, строились лекарские пункты в деревнях, куда направлялись выпускники и выпускницы медицинских училищ. Росло дорожное строительство, и не только чугунки, затянувшей, как паутина, всю территорию Острова и перебравшейся на материк. С началом серийного выпуска машин понадобились обычные дороги, которые оставались непроезжими со времен освобождения Острова. Теперь нашлись средства и рабочие руки для этого. В островную Новороссию из захваченной империи Моголов перевезли тысячи пленных, поневоле освоивших профессию дорожного рабочего. В материковых губерниях для строительства дорог рабочих хватало всегда, условные границы средневековых государств не останавливали работяг, прослышавших о размерах русского жалованья. Население материковой Новороссии продолжало увеличиваться вдвое быстрее, нежели рожали русские женщины.

Весь католический юг Европы знал, благодаря листовкам и устным рассказам, что честного католика русы не трогают и берут на работу. Поток молодежи из Испании, Франции, Священной Римской империи, Венеции, Савойи, Папской области и Генуи в Новороссию не прекращался все годы. После захвата Аравии и северной части Индии пошли такие рассказы о несметных богатствах русов, вывезенных с Востока, что даже небогатые дворяне пробирались в Новороссию в поисках работы. Пришлось, как это ни странно, на казенных землях расселять прибывающих католиков, строить для них общежития и брать на работу. Впрочем, большинство «гастарбайтеров» через несколько месяцев легко переходили в православие, наглядные примеры были слишком наглядны. Да и постоянную работу разросшихся миссионерских организаций не стоило сбрасывать со