Двери в полночь - Дина Оттом

— Ага. Вот только что вошла.

— Нравится? — заботливо спросил он, и мое сердце прибавило в ритме раза в два.

— Не то слово, — честно сказала я.

— Я рад. У Шефа везде курс на современность, а у меня древность, и мы подумали, что тебе больше понравится…

— Не поняла, — прервала я его, — у тебя что, тоже есть дом?!

— Ну не дом, — Оскар засмеялся, — а всего один этаж.

Ну почему, почему меня заселили сюда?!

— Тебе бы там не понравилось, — будто услышав мой внутренний вопль, заметил мой босс, — у меня живут те, кому уже перевалило за первую сотню.

Я мысленно махнула рукой. В любом случае, насколько я могла заметить, Оскар постоянно пропадал в Институте, и, даже живя в его доме, я бы не видела его чаще.

— Как закончишь ахать и ползать по квартире, дуй в НИИД, — продолжал он, — пора тебя познакомить кое с кем — займешься, наконец, физической подготовкой…

— А ты? — вырвалось у меня против воли. Я тут же прикусила язык, но было поздно.

Оскар замолчал на минуту.

— Прости, я не могу всегда быть рядом, — сказал он мрачно. — Я довел тебя до того момента, где был действительно нужен. Теперь тобой займутся другие. Подготовка полноценного оборотня — дело непростое…

Я не слушала. Глаза застелила муть, и моя прекрасная квартира расплылась в легком тумане. Ну конечно, Шеф предупреждал меня. Но его слова — это было одно, я все же надеялась, что он ошибается. А вот услышать все то же самое от Оскара — это совсем другое…

Я осторожно вздохнула, надеясь, что он не различит через телефон, что я плачу. Буркнула: «Угу!» — и повесила трубку. Плюхнулась на свой изумительный белый ковер и как следует разревелась.

— Тук-тук! — позвал чей-то веселый женский голос, и я поспешно отерла глаза. Я уже успела успокоиться и искренне надеялась, что веки у меня не красные, а нос не разбухший. — Есть кто дома?

— Ага, секунду! — Минуту поплутав по аркам и переходам, я вышла к двери. Оказалось, она так и осталась открытой, как я в нее вошла. На пороге стояла одна из сестер-лис.

— С новосельем! — радостно улыбнулась она. Рыжие кудри, веснушки и ореховые смеющиеся глаза — в жизни бы не поверила, что передо мной оборотень! — А я смотрю, дверь открыта…

— Да, — я потерла лоб рукой, как всегда делала в замешательстве. — Я, признаться, настолько обалдела от этого великолепия, что забыла закрыть дверь.

— Бывает, — подмигнула мне девушка, — мы тоже поначалу не могли своему счастью поверить. После улицы-то…

— Улицы? — переспросила я ошеломленно. И тут сообразила, что совершенно ничего про них не знаю.

— Да, как-нибудь расскажем… — туманно пообещала лисичка и тут же оживилась: — Кстати, я Алиса! А моя вечно опаздывающая сестра — Алина.

— Очень приятно, — искренне призналась я и протянула руку. Пожатие у Алисы оказалось отнюдь не женское — крепкое, чуть не сломавшее мне кости. Я охнула.

— Ой, прости! — Лиса испуганно прижала руку к губам. — Я как-то забыла… Давно не общалась…

— Ничего страшного, — я ободряюще улыбнулась, хотя рука все еще болела. — Вы куда сейчас, не в Институт?

— Именно туда, — кивнула внезапно появившаяся из-за спины сестры Алина, — можем подбросить. А вы, я смотрю, уже познакомились?

Мы церемонно раскланялись со второй сестрой, на этот раз обойдясь без рукопожатий. Тараторя без умолку, сестры прошли со мной по коридору и спустились вниз на лифте, где нас тут же встретил Ипполит.

— О, рад видеть, что мадемуазель уже познакомилась с соседями, — расцвел он.

— Еще бы, — звонко рассмеялась одна из лис, кажется Алиса, — мы же работаем вместе!

К моему удивлению, мы пошли не к выходу, а в угол холла, к широкой стеклянной двери. Створки расступились перед нами, и я увидела подземный гараж. Сестры целеустремленно шли вперед, а я только успевала крутить головой и ахать: «БМВ-кабриолет», «лексусы», пара «хаммеров» («Это наших медведей», — небрежно заметила Алиса), «мазды» — я даже не знала всех названий, но все они, безусловно, стоили астрономические суммы.

— На улице такое богатство и ставить некуда, и заметно слишком, — пояснила Алина, — так что все тут, под землей. А выезд есть со второго входа.

Мы в очередной раз повернули, и я не смогла сдержать полусдавленный писк под дружный смех сестер — передо мной замерли, готовые сорваться с места, два ослепительно-красных «феррари». Я так и стояла столбом, пытаясь рукой нащупать рядом хоть какую-нибудь опору. Продолжая смеяться, одна из сестер, кажется Алиса (я уже начинала различать их: Алина была чуть худее и капельку серьезнее), подтолкнула меня вперед:

— Садись давай, в столбняке будешь стоять в офисе.

— Я такие машины видела только на картинке, — попыталась я оправдаться, чем вызвала новый громовой раскат хохота.

— Ничего, пройдет несколько месяцев, купишь себе машинку, — подмигнула мне Алина, открывая заднюю дверь.

«Феррари» рванули с места в мгновение ока.

Мы не ехали, мы летели. Нет, правда, мне казалось, что шины вообще не касаются земли, — я не чувствовала неровностей асфальта, не чувствовала ничего вообще. Алина только посмеивалась, глядя на мою ошеломленную физиономию, да хихикала в мобильник, который прижимала к левому плечу, — она не могла расстаться с сестрой ни на минуту.

— Мы близнецы, — пояснила она, на секунду отрываясь от телефона и перестраиваясь в правый ряд на такой скорости, что я даже зажмурилась, — а близнецы всегда вместе. Мы просто не можем иначе.

Они по очереди выезжали вперед, то одна, то другая, а я даже не успевала следить, где вторая машина. Только мелькала рука на рычаге коробки передач, позвякивая толстым золотым браслетом, да меня вжимало в сиденье. Такая гонка должна была приковывать взгляды, и мне оставалось только гадать, почему нас еще не остановили.

В офисе мы были минут через десять. Я вылезла у входа на подгибающихся ногах, а сестры поехали ставить машины в гараж.

— Ну как? — подмигнула мне Мышь на проходной. — Жива осталась?

— С трудом, — созналась я. — Это просто что-то.

— С ними всегда так, — она шагнула в свою будку, нажимая какую-то кнопку, — проходи.

— Ой, а у меня же пропуска нет! — спохватилась я.

— Ничего, Оскар предупредил. К тому же тебя уже ждут, — она кивнула вперед, в направлении лестницы, ведущей наверх. И, незаметно наклонившись ко мне, добавила: — Держись.

Я миновала турникет и подняла голову. Там, замерев, словно статуя, стояла девушка. Камуфляжные брюки, заправленные в берцы, майка защитного цвета. На шее — пара металлических жетонов, как в армии. Темные волосы коротко острижены, лицо жесткое и неприветливое: губы сжаты в одну линию, серые глаза смотрят исподлобья. Ноги расставлены на ширину плеч, как в стойке, руки сложены на груди, вырисовывая неженскую мускулатуру. Я нервно сглотнула и подошла ближе.