Парусиновый саван - Чарльз Вильямс

— Иначе быть не может! — выпалил я. — Именно эта загадка и не выходит у меня из головы. Почему трое бандитов, которые захватили меня, были так уверены, что я высадил его на берег. А ведь они ничего не знали о его письме… Видимо, дело в том, что Харди однажды уже обвел их вокруг пальца подобным образом.

— Погоди, не делай скоропалительных выводов, — возразил Билл. — Не забывай, что все это случилось по меньшей мере в двадцати милях от берега. В тот день при выходе в море ему понадобилось заправиться горючим. Он сделал остановку на морской заправочной станции у моста Говернмент. Бандиты были уверены, что на борту у Харди не было спасательной лодки. Спортсмены-рыболовы редко ими пользуются, можно сказать, никогда. И будь у него такая лодка, на это сразу бы обратили внимание.

— Но это не факт, — возразил я. — Все говорит о том, что мы правы. Харди нужно было всех убедить в том, что спасательной лодки у него с собой не было. Значит, он спасся с “Принцессы Пэт” каким-то другим способом… Готов биться об заклад, что ему в этом помогла дама по имени Паула Стаффорд. Море было спокойно. Она могла прибыть из Форт-Лодердейла на любом рейсовом судне. Или даже на каком-нибудь большом и быстроходном судне, выполняющем в море специальные работы. Конечно, такому непривычному к морю человеку, как Паула, отыскать его в темноте было бы трудно. Однако Харди мог снабдить ее портативным радиотелефоном и в нужный момент указать ей место встречи. На самом деле проводить такую операцию в темное время суток не было никакой необходимости. Паула могла прибыть на место до захода солнца и ждать его сигнала неподалеку. Или же, если бы там не оказалось других лодок, присоединиться к нему до наступления темноты.

— Однако ни танкер, ни катер береговой охраны, прибыв на место катастрофы, не заметили там никаких других плавающих средств.

— Разумеется, не заметили, — сказал я. — Все решили, что взрыв произошел в момент, когда Харди с ними разговаривал, поскольку радио внезапно замолчало. Между тем оно замолчало потому, что Харди просто-напросто его выключил… После этого он облил кабину и рубку управления бензином и поджег фитиль. Фитиль горел несколько минут, Харди спокойно перебрался в другую лодку и отчалил. Танкеру же, с которого заметили пожар, понадобилось по меньшей мере минут десять, чтобы подойти к горящему судну. Так что, если в распоряжении Харди была быстроходная лодка, он за это время отошел, не зажигая огней, "на пять — семь миль от места происшествия. И к тому времени, когда туда прибыла береговая охрана, он уже сидел себе в каком-нибудь коктейль-баре в Форт-Лодердейле. Устроить все это было несложно. Поэтому я и спросил насчет страховки. Страховые компании, как правило, опасаются мошенничества. В тех случаях, когда имущество застраховано на значительную сумму, они тянут с выплатой денег до истечения семилетнего срока со дня наступления страхового случая. Если, конечно, не оговорены иные условия.

— У Харди не было дорогостоящего имущества, — сказал Билл, — и здесь не должно было возникнуть никаких проблем. Не было у него и наследников, которые могли предъявить свои права. Практически он владел лишь несколькими парусными лодками. И на банковском счете у него было примерно одиннадцать тысяч долларов.

— Что еще тебе удалось выяснить? — спросил я.

— Я порылся в его досье, которое имеется у нас в редакции. В нем мало что нового после первых публикаций о его гибели. Тогда я принялся обзванивать знавших его людей. Полиция до сих пор пытается разыскать кого-либо из его родственников. Дом, который он арендовал, стоит запертый… Харди платил за его аренду раз в год; кончается аренда только в феврале. В его финансовых делах никто разобраться не может. Он жил на широкую ногу, но никто не знает, откуда у него что бралось. Не удалось обнаружить каких-либо ценных бумаг: инвестиционных документов, акций, облигаций, закладных на недвижимость и так далее. Нашли только банковский счет.

— Но ведь в банке должны знать, какие были поступления.

— Да, чеки поступали на крупные суммы. Иногда сразу тысяч на десять и больше. Из различных провинциальных банков. Но он мог и сам их присылать.

— Похоже, он постоянно от кого-то скрывался и держал при себе крупные суммы наличными. Когда ему нужно было быстро исчезнуть, деньги всегда были при нем.

— В полиции думают примерно так же. В конце концов, не он один такой. У нас, как и в других странах, есть немало людей, скрывающихся от правосудия и долговых обязательств. Бывают случаи, когда даже государственные чиновники из стран Латинской Америки бегут за границу с чемоданами награбленных ценностей. У нас за это приговаривают к расстрелу.

— Мне бы хотелось побывать в доме Харди, — сказал я, закуривая сигарету. — Ты знаешь, где он находится?

Билл кивнул:

— Адрес мне известен, но попасть в него невозможно. Это сложная задача и для профессионала. Такой дом стоит около семидесяти тысяч долларов. В дорогие дома и ворам бывает трудно попасть.

— Но мне нужно там побывать! Пойми… Я скоро с ума сойду из-за этого Бэкстера. Меня могут из-за него убить или посадить в тюрьму… Нужно наконец разобраться, что это за птица'. Если мне удастся понять, что он собой представляет, я, по крайней мере, буду знать, как защищаться.

— Там ты ничего не найдешь, — возразил Билл, качая головой. — Полиция обшарила там каждый дюйм и абсолютно ничего не нашла. Ни писем, ни газетных вырезок, ни клочка бумаги, ни каких-либо вещей, которые пролили бы свет на его жизнь до приезда в Майами. Нашли вещи, приобретенные здесь, с ярлыками местных фирм и метками городских прачечных. Он голым сюда явился, будто родился здесь и нигде прежде не жил.

— Да, — согласился я, — складывается такое впечатление. И на “Топазе” он появился примерно так же. Похоже, он всюду возникает неожиданно…

— Я еще не все рассказал об этом доме, — вспомнил Билл. — Мне удалось побывать там сегодня. И представь себе, я обнаружил нечто любопытное…

— Что же? — оживился я.

— Правда, не знаю, что это может дать. Особых надежд нет. Один шанс из тысячи, не больше. Я нашел там книгу с автографом и письмо.

— Но как ты проник в дом? — удивился я. — И что это за книга? И от кого письмо? Билл неторопливо закурил.

— В дом меня впустила полиция. Попался знакомый лейтенант. Я сказал ему, что хочу написать статейку о Харди для воскресного приложения к нашей “Геральд”. И если полиция мне поможет, в выигрыше будут и они, и я. Ведь когда разыскивают друзей или родственников умершего, любая газетная публикация полезна. Это всякому понятно…

Билл сделал энергичный жест рукой и продолжал: