Возраст любви - Элизабет Хардвик

— На самом деле, — медленно отвечал Келвин, — это она пригласила меня.

— Вот это да! — вскликнула Фреда.

Сама она никогда бы не отважилась на такое. Значит, мисс Прентис знала о намерениях Милдред.

— Мне никогда не нравились интриганки, — передернул плечами Келвин, — а Хильда явно сговорилась с моей матерью. Они обе хороши, и да поможет Бог тому мужчине, в жизни которого появятся сразу две подобные женщины! Кстати, — вкрадчиво добавил он, — моя матушка в данном случае не ошиблась: я отказался от ужина с Хильдой, чтобы помочь тебе с ремонтом.

Что он имеет в виду? — гадала Фреда. Что предпочитает вешать полки? Или проводить время со мной?

Нет! — тут же остановила она разыгравшееся воображение. Келвин непредсказуемый человеком, и было бы непростительной ошибкой пытаться делать выводы из его поступков!

— Отправившись на этот ужин, ты не получил бы растяжение! — бросила она через плечо, прежде чем скрыться на кухне.

Оказавшись одна, Фреда прислонилась спиной к кухонному шкафу и попыталась разобраться в своих мыслях и чувствах к Келвину.

Если бы этот мужчина испытывал ко мне серьезные чувства, то вел бы себя по-другому, размышляла она. Но как? Он явно взял на себя ответственность за меня, когда я осталась одна после смерти отца. Правда, Милдред сказала, что ее сын всегда питал слабость к несчастным и слабым… Значит, он испытывает ко мне жалость?..

Гнев охватил Фреду при этой мысли, и она заметалась по кухне, плохо соображая, что делает.

— Значит, тебе меня просто жалко! — бормотала она себе под нос. — Так вот, можешь пожалеть кого-нибудь другого, а я и сама в состоянии о себе позаботиться. Вот возьму и найму в магазин продавца, а сама уеду поступать в университет, о котором когда-то мечтала!

— Ужин когда-нибудь будет готов? — раздался за ее спиной насмешливый голос.

Она обернулась. Келвин стоял в дверях, прислонившись к косяку.

Неужели я так шумела, что не услышала даже стука его костылей? — думала Фреда. Как долго он здесь стоит? Более того, разобрал ли он что-нибудь из того, что я бормотала себе под нос?..

— Ты так яростно гоняешь по сковороде этот кусок мяса, словно желаешь, чтобы на его месте был я! — заметил он.

Не ты, мысленно возразила Фреда, а мои чувства к тебе.

Как справедливо заметила пожилая женщина, заглянувшая в ее магазин несколько недель назад, Келвин был чрезвычайно привлекательным мужчиной, который обладал прекрасным чувством юмора и подсмеивался не только над окружающими, но и нередко над самим собой. Однако Фреда, которая никогда не питала иллюзий на свой счет, считала, что не способна увлечь такого мужчину, и теперь сердилась не на него, а на себя — за то, что так глупо влюбилась…

— Нет, — пробормотала она и пояснила: — Просто мне советовали жарить мясо именно так.

— Не думаю, что это придаст ему особый вкус! — ухмыльнулся Келвин.

К счастью, бифштексы были уже почти готовы, и это обстоятельство положило конец его насмешкам.

Фреда быстро накрыла на стол и подошла к Келвину, чтобы помочь ему сесть.

— Может, тебе лучше расположиться на диване с подносом? — предложила она.

— Лучше всего было бы, если бы я не свалился с этой чертовой стремянки, — сердито буркнул он.

— Ты сам виноват. Нечего было подслушивать, — назидательно произнесла Фреда.

— Ах, вот как? — колко заметил Келвин. — Но тогда я не узнал бы, что замышляет мать. А она, оказывается, строила планы не только по поводу моей карьеры, но покушалась и на мою личную жизнь.

Девушка поняла, что пришло время окончательно прояснить ситуацию.

— Думаю, своим заявлением о помолвке со мной ты ее просто убил.

— Ты тоже высказалась довольно откровенно, — усмехнулся Келвин. — Значит, не желаешь выходить за меня замуж?!

Да, хотелось выкрикнуть Фреде, но только потому, что ты сделал это предложение назло матери.

— Извини, — сухо произнес он, так не дождавшись от нее ответа, — но ситуация складывается так, что я вынужден поселиться у тебя. Я сейчас почти беспомощен, и врач сказал, что так будет несколько недель. Моя квартира в городе — это типичная холостяцкая берлога. Там нет еды, некому готовить и убирать. Так что, поскольку мать выгнала меня, мне больше некуда податься.

Фреда чувствовала себя ужасно. Она знала, к чему это приведет!

— В любом случае, в родительский дом я не вернусь, — угрюмо добавил Келвин. — Я мог сделать это только ради Сибиллы. А моя мать должна извиниться перед нами обоими! — решительно заявил он.

— Итак?.. — непослушными губами проговорила Фреда.

Келвин улыбнулся ей своей чарующей улыбкой.

— Итак, мне некуда больше идти. Я не могу вести машину и не в состоянии даже передвигаться без посторонней помощи! Поэтому, если ты не возражаешь, я останусь здесь на недельку-другую, пока не обрету былую подвижность.

Это невозможно! — мысленно вскричала Фреда, не в силах представить, что он будет рядом и днем, и ночью.

7

— Это спальня для гостей, — натянуто объясняла она, показывая Келвину дом около часа спустя.

За ужином он ел с аппетитом, тогда как ей кусок не лез в горло. Девушка долго обдумывала сложившуюся ситуацию, но в конце концов пришла к выводу, что выхода из нее нет.

Келвин действительно не мог вернуться ни в дом матери, ни в свою квартиру. Гостиница ему тоже не подходила. Там у него, конечно, не было бы проблем с питанием и уборкой, но он все равно не мог самостоятельно передвигаться…

Да, неохотно признала Фреда, нравится мне эта затея или нет, я вынуждена приютить его у себя, тем более, что он пострадал фактически из-за меня.

— Отлично! — воскликнул Келвин, увидев отведенную ему комнату, в которой было все необходимое: гардероб, туалетный столик и кровать.

Однако когда они спускались вниз, Фреда заметила, что ходить по лестнице ему явно трудно, хотя он и старался не показывать этого.

В доме отца гости бывали не слишком часто, поэтому комната, которую Фреда отвела Келвину, выглядела нежилой, и девушка решила, что завтра же украсит ее цветами и безделушками.

— Ванная напротив, — сдержанно сообщила она, — а слева комната моего отца. У меня пока еще не было времени прибрать ее.

На самом деле Фреда просто не находила в себе сил заняться разборкой отцовских вещей. Николас Лейтон был очень замкнутым человеком, и дочь входила в его спальню только для того, чтобы сменить белье, пропылесосить и вытереть пыль. А теперь, после его кончины, ей вообще не хотелось открывать дверь в эту комнату. Она понимала, что когда-нибудь ей придется сделать это, но пока была еще не готова.