Планиверсум. Виртуальный контакт с двухмерным миром - Александр Дьюдни

— А ЧТО СЕЙЧАС ДЕЛАЮТ, КОГДА НСАНА УМИРАЕТ?

Ответ Йендреда привел нас в замешательство, потому что картина, которая возникала в воображении после такого рассказа, была довольно-таки устрашающей.

Когда ардиец умирает, его тело нужно очень быстро положить на особое ложе с поднятыми краями. Буквально через считанные минуты после смерти все мышечные застежки начинают по очереди раскрываться. Внутренняя жидкость стекает в руки, заставляя их раздуваться. Желудок выворачивается наизнанку, и его содержимое выплескивается изо рта. Внутри тканей разрушаются стенки клеток, и клеточная жидкость вытекает наружу. Клетки разрушаются, ткани распадаются, жабры разваливаются на части, а желудок рвется. Из трупа вытекает жидкость, заполняет смертное ложе и не проливается наружу только благодаря особому устройству ложа.

— ТЫ ВИДЕЛ, КАК ЭТО ПРОИСХОДИТ?

— ДА, ВИДЕЛ. СМОТРИМ МЫ И ПОЕМ, ИЛИ ГОВОРИМ ХОРОШИЕ ВЕЩИ О ТОМ, КТО УМЕР.

— ТАК ВЕЛИТ ПУНИЦЛАНСКАЯ РЕЛИГИЯ?

— НЕТ. ЭТО ПРОСТО ОБЫЧАЙ ИЗ СТАРЫХ ВРЕМЕН.

После распада тела кости вытаскивают и сжигают. Жидкости хранят в специальном контейнере до тех пор, пока не придет очередная река, и тогда контейнер выставляют на поверхность, чтобы его унесла вода.

— СКОЛЬКО ЛЕТ ЖИВУТ НСАНА?

— ОБЫЧНО 130 ИЛИ 140 ЛЕТ. УМИРАЕТЕ ТОЖЕ ВЫ?

— ДА, УМИРАЕМ.

— НЕ ДУМАЛ Я, ЧТО УМИРАТЬ СПОСОБНЫ СУЩЕСТВА ИЗВНЕ. А ЧТО СЛУЧАЕТСЯ, КОГДА УМИРАЕТЕ ВЫ?

— НАШИ ТЕЛА ГНИЮТ В ЗЕМЛЕ. ЭТО ТАКОЙ ЖЕ РАСПАД, ТОЛЬКО ГОРАЗДО БОЛЕЕ МЕДЛЕННЫЙ.

— НЕТ. СПРАШИВАЮ Я, ЧТО ПРОИСХОДИТ С ВАМИ?

— НАВЕРНОЕ, НИЧЕГО.

— НИЧЕГО?

— Будь осторожнее, Алиса. Смотри, чтобы он не разочаровался в своей вере.

— НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ ГОВОРЯТ, ЧТО МЫ УХОДИМ В РАЙ.

После этого Йендред очень долго расспрашивал нас о рае и вере в загробную жизнь.

Боюсь, мы невольно обманули ожидания Йендреда. Он надеялся со временем получить от нас хоть какие-то сведения «о том, что вовне». И это привело нас к дилемме: если бы мы рассказали слишком мало, то могли бы разочаровать его и даже разрушить его веру в нас, а если бы мы рассказали слишком много, то могли бы исказить его взгляды на мир. Поэтому я посоветовал Алисе напечатать такие слова:

— МЫ САМИ ЗНАЕМ ДАЛЕКО НЕ ВСЕ. В ЭТОМ ОТНОШЕНИИ МЫ НЕ ТАК УЖ СИЛЬНО ОТЛИЧАЕМСЯ ОТ ТЕБЯ.

Мне очень хотелось добавить: «Йендред, ты для нас такое же существо извне, как и мы для тебя», но я не решился.

Йендред уверенно шагал на восток, держа под мышкой шар и съестные припасы, как вдруг впереди появилась огромная яма в земле. Это был вход в хранилище или амбар, на дне которого пожилой пуницланин ремонтировал лестницу. К стенам амбара были прикреплены полки, и жена фермера складывала на них кочаны джиррибаслы. Как раз в этот момент она появилась на экране с очередным мешком овощей.

Пока Йендред с истинным ардийским терпением ждал наверху, фермерша спустила свою ношу по лестнице в амбар. Йендред неплохо разбирался в сельском хозяйстве и объяснил нам, что фермеры сами ничего не выращивают, а ждут, пока очередная река принесет с собой съедобные растения, которые укоренятся на их участке. Участок, где эта семья имела право собирать урожай, тянулся на несколько километров в обе стороны от дома, расположенного чуть дальше к востоку от амбара.

Феннел со своим обычным остроумием заметил, что сбор урожая на Арде — одномерная операция. Фермер всего лишь идет по «полю», собирая любые овощи, которые оказываются на пути — это все равно что идти мимо единственного ряда прилавков на рынке.

Кроме сбора кочанов джиррибаслы и других овощей фермеры обязаны собирать любые семена, попавшие на их землю. И овощи, и семена они относят на ближайший склад и получают за это деньги. Урожай продается на рынке, а семена передаются правительственным чиновникам, а затем развеиваются на склонах Дал-Радама. То есть, в сельском хозяйстве Пуницлы ничто не отдано на волю случая. Зато в Ваницле семена переносятся к Дал-Радаму естественным способом: с помощью ветра.

Фермер и его жена пригласили Йендреда в дом, чтобы разделить с ним трапезу. Но сначала им нужно было закрыть амбар. К удивлению студентов, когда фермер поднялся наверх и принялся возиться с дверью амбара, Йендред и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ему. Разве фермер не слишком стар для такой работы? Разве дверь не слишком тяжелая для него? Почему Йендред так себя ведет?

Алиса заметила, что фермер, приподняв край двери на небольшую высоту, делал странное движение — как будто подпрыгивал, а лишь затем поднимал дверь чуть выше.

— Если он не станет прыгать, то и дверь поднять не сможет! — заявил Феннел.

Мы уставились на него в недоумении, а он улыбнулся в ответ.

— Тело фермера, дверь и земля образуют вместе замкнутую фигуру в форме треугольника, так?

— Так.

— И если он пытается увеличить этот треугольник, то внутри образуется область с разреженным воздухом, так?

Мы начали понимать, к чему он клонит, и дружно кивнули.

— Ну и как ему бороться с разностью давления? Это ж все равно что вес ардийской атмосферы поднимать. Вот ему и приходится подпрыгивать, чтоб выровнять давление.

Великолепно! Феннел одним махом показал нам и то, что Йендред был совершенно прав, когда не стал вмешиваться, и то, что для правильного понимания событий, происходящих на Арде, нужно принимать в расчет самые разные факторы.

Когда дверь установили на место, фермер и его жена предложили Йендреду пройти над амбаром в их дом, где они угостят его горячим напитком и похлебкой. Подслушивая, мы узнали, почему пожилые супруги живут одни.

— ПОЧЕМУ В ДОМЕ ВАШЕМ НЕТ ДОЧЕРЕЙ ИЛИ СЫНОВЕЙ?

— В ГОРОД УЕХАЛИ ОНИ. НА ЗЕМЛЕ ПРИХОДИТСЯ ОДНИМ РАБОТАТЬ НАМ.

— СКОЛЬКО ЛЕТ ВАМ?

— МНЕ СТО СЕМЬ, А ЕМУ СТО ДЕСЯТЬ. ДВУХ СЫНОВЕЙ ВЫРАСТИЛИ МЫ, НО НЕ ХОТЯТ РАБОТАТЬ НА ФЕРМЕ ОНИ. ПИЛОТ РАКЕТЫ ОДИН НАШ СЫН. НА ФАБРИКЕ КЛЕЯ РАБОТАЕТ ВТОРОЙ.

Старики предложили Йендреду переночевать у них в доме, но он торопился продолжить путь. Предупредив о какой-то опасности под названием «ранифид» к востоку от фермы, супруги распрощались с Йендредом, и он начал подниматься наверх по качающейся лестнице. А они остались сидеть, потягивая свой напиток.

Примерно в двух километрах к востоку от фермы Йендред обнаружил какую-то нору в земле, рядом с которой лежала каменная плита. С другой стороны от норы была небольшая кучка земли, а за ней метров на двадцать пять тянулся неглубокий пруд.

Нам эта нора была видна гораздо лучше, чем Йендреду. Она уходила вертикально вниз, но у нее имелось небольшое горизонтальное ответвление, в котором сидело в засаде какое-то устрашающее существо.