Икар должен упасть - Кирил Малкин

сразу засекречено и доступно только ограниченному количеству учёных и руководителей «ТройКорп». Одна же планета имела уникальные формы жизни, что существовали на ней. И она кардинально отличалась от всех остальных.

Зонд, отправленный к Терре-12 в рукаве Персея, принёс с собой множество образцов почвы и воздуха, а так же фото- и видеоматериалов. Среди них учёные «ТройКорп» обнаружили свидетельства того, что вся экосистема планеты представляет собой единый организм-растение, по своей сути напоминающий огромную нейронную сеть. Второй зонд, запрограммированный на тщательное изучение этого организма, привёз с собой не только данные, собранные на месте, но и образцы самого организма. Его клетки имели крайне малый срок жизни, но при этом очень быстро самокопировались, а ДНК оказалась способна видоизменяться «на лету», адаптируя организм к изменяющимся условиям. За то время, что он провёл в полёте в замороженном герметичном контейнере, организм не только не умер, но и успел приспособиться к жизни в крайне морозных условиях. Проведённые на Земле тесты показали, что клетки организма так же могут приспосабливаться к другим клеткам, становясь подобными им и, в итоге, адаптируя и изменяя под себя ДНК носителя.

Уильям, замолчавший на несколько минут, наконец обрёл дар речи:

— Бессмертие…

— И давний философский вопрос. — Джозеф покачал головой. — Будет ли корабль, отремонтированный настолько, что в нём не останется ни одной первоначальной доски, ни одной старой детали, являться тем же самым кораблём? Или же это будет совершенно другой корабль, в точности повторяющий предыдущий? Его копия?

— Ответ на этот вопрос мы узнаем на Терре-12.

— Вы же не собираетесь самостоятельно интегрировать себя в организм?

— Это будет зависеть от успехов… получить в своё распоряжение столь мощную нейронную сеть… сколько открытий мы сможем сделать, доктор Хоуп? Возможности нашего мозга, помноженные на целую планету.

— Значит, мы всё же отправим туда колонистов?

— Да. В первую очередь. И снабдим их всем… чтобы развернули лабораторию.

— А как мы это объясним остальным?

— Как-нибудь просто и понятно.

— А если не выйдет?

— Уточните.

— Если у нас так и не получится интегрировать колонистов в организм без потери их самостоятельного мышления? Что, если это бессмертие будет чистой смертью?

— В таком… всегда есть план Б, доктор Хоуп.

— Романова?

— Верно. Отдел кадров одобрил её резюме?

— Одобрил. — Джозеф кивнул. — И был этим очень недоволен. Мне пришлось использовать свой авторитет, чтобы на эту вакансию не приняли более подходящего кандидата. Её единственный ценный плюс — это её характер.

— Она справится. Продолжайте работу.

Джозеф кивнул и прошёл через стену, обнажив перед Уильямом огромное чёрное пятно на той стороне каюты.

Пустота. Бесконечно глубокая, она втягивает в себя всё, до чего способна дотянуться.

Холод, настолько ледяной, что пробирается до самих костей, изнутри вымораживая высосанное пустотой тело.

Тьма, которая словно светится своей чернотой. Снимки не могут передать этот эффект, но на фоне мрака космоса эта тьма выделяется так ярко, как солнце на голубом небе Земли.

— Что же ты… — Уильям съёжился, обхватив своё измученное обветшалое тело руками. — Такое…

— Мы точно не знаем, господин директор.

Доктор Элизабет Лоусон смотрела на снимки, сделанные зондами по пути к экзопланетам. Джозеф Хоуп стоял рядом, задумчиво наморщив лоб:

— Когда мы увидели это в первый раз, то решили, что это просто технический сбой. Потом мы обнаружили это и на других снимках с других зондов.

На фотографиях виднелись звёзды, что складывались в знакомые созвездия. И на всех выделялось небольшое тёмное пятно, словно на объектив миниатюрной камеры попала пылинка. Элизабет протянула Уильяму схематичное трёхмерное изображение космического пространства с крошечной солнечной системой в углу и яркой точкой по центру:

— Оно здесь. Проанализировав снимки, сделанные разными зондами с разных углов, мы точно определили его местоположение.

— Удалось узнать, что это?

Элизабет покачала головой:

— Нет. Даже после того, как мы узнали, что маршрут зонда к Терре-4 пролегал через это пятно, нам не удалось выяснить никакой информации о нём.

— Зонд прошёл прямо через пятно?

— Да, и чуть меньше, чем на одну секунду, у него перестали работать абсолютно все датчики, а в микрореакторе произошёл всплеск мощности.

— Чуть меньше, чем одна секунда — это сколько?

— Девятьсот семнадцать миллисекунд. Учитывая, что скорость зонда превышала скорость света почти в два раза…

Уильям нахмурился:

— Шестьсот тысяч километров.

— С точки зрения космоса — песчинка. Однако, диаметр Земли она превышает почти в пятьдесят раз.

— И это пятно полностью проницаемо? Как газ или пыль?

— Да, но мы ничего не знаем о его природе, господин директор. И не можем узнать никаким образом. Его словно не существует, а все датчики внутри него не работают и не улавливают ничего вообще.

— Зато мы знаем, что токамак двигателей должен быть надёжно защищён.

Джозеф чуть наклонил голову:

— Вы намереваетесь провести первопроходец через пятно?

— Терра-4 — наилучший кандидат на Новую Землю. Боюсь, у нас просто нет… секунду мы потерпим и без датчиков. Секунду… — Уильям всмотрелся в Бездну на стене его каюты. — Секунду…

Дрожащие руки принялась перебирать бутылки, разбросанные по полу. В центре головы горело ярко-чёрное пятно, протягивая свои отростки по всему его телу. Раскидав пустые бутылки по сторонам, Уильям на коленях пополз к той, которую ещё совсем недавно запустил в стену. Он схватил её, словно обезвоженный путник среди пустыни, и, перевернувшись на спину, вылил все остатки себе в рот. Жидкость обожгла его горло, приятной теплотой расползаясь внутри.

Бездна отступила.

Ненадолго.

— Секунду… ах-хах! — Уильям засмеялся и бросил бутылку в исписанный каракулями потолок. — Секунду… секунду… секунду!

Она вернётся.

Скоро.

Половина записей Уильяма была посвящена именно ей. Он пытался осмыслить её. Понять её физическую природу. Что она? Кто она? Зачем она, и что ей нужно? Можно ли вообще с ней совладать?

Или хотя бы уничтожить.

Он так и не смог. Как не смог никто другой до него в третьей эпохе. Моя память подсказывала, что люди второй эпохи могли защититься от неё, но эта технология исчезла вслед за ними.

Уильям пытался понять, движется ли сам «Икар». Датчики не работали уже несколько месяцев. Секунда растягивалась до бесконечности, словно первопроходец превратился в муху, что влетела в банку с жидким мёдом. Все важные и почти все неважные системы корабля работали в норме. Двигатели Кюранова-Хиггса прекрасно справлялись со своей задачей. «Икар» летел. И Бездна летела вслед за ним.

Вокруг него.

Так он решил.

И он был прав.

— Всё пропало. — Уильям покачивал головой из стороны в сторону, продолжая лежать на спине на холодном стальном полу. — Мы всё потеряли. «Икар»…

Он посмотрел налево. Там, за кроватью и столом, на