Человек в Космосе. 60 лет - Виталий Витальевич Кажарский

В конце 60-х годов для выполнения лунной программы Н1-Л3, было решено построить два универсальных корабля для работы с аппаратами, на окололунной орбите. В 1970 году в состав космического флота вошло судно «Академик Сергей Королев».

Судно имело неограниченный район плавания и высокие мореходные качества, обеспечивающие безопасность плавания при любом состоянии моря.

В 1971 году, в Ленинграде было завершено строительство самого крупного и наиболее мощного, по научно-техническому оснащению экспедиционного судна, ставшего флагманом космического флота. Ему было дано имя «Космонавт Юрий Гагарин».

Первая моя встреча с судном «Космонавт Юрий Гагарин» состоялась в конце августа 1971 года, в Одессе. Мы, группа выпускников Ленинградской академии имени А. Ф. Можайского получили назначение для работы на НИС «Академик Сергей Королев», но оно было еще в рейсе, и нас временно определили для проживания на «Космонавт Юрий Гагарин», которое после перехода из Ленинграда находилось в Одессе.

Прилетели мы в Одессу поздно и у причала, где стоял «Космонавт Юрий Гагарин», оказались глубокой ночью.

Увиденное ошеломило: прожекторы освещали привязанный канатами корпус огромного белого судна и барбеты-основания ажурных конструкций антенн. Сами 25-метровые чаши антенн сливались где-то вверху со звездным небом. Такое впечатление, что на судно опирается весь небосвод. Работали какие-то насосы, раздавалось шипение сжатого воздуха, судно казалось огромным живым существом, отдыхающим у причала.

Мысли о том, как удастся освоить все это хозяйство не давали уснуть остаток ночи. Естественно, те несколько дней, которые мы жили на судне, были посвящены его изучению.

«Космонавт Юрий Гагарин», имея высокие мореходные качества, мог ходить в любых районах Мирового океана, при любом состоянии моря. Для уменьшения бортовой качки на нем был установлен пассивный успокоитель, благодаря чему амплитуда бортовой качки при волнении 7 баллов снижалась с 10 до 3-х градусов. Дальность непрерывного плавания – 20000 миль. Автономность судна по запасам провизии, топлива и масла 130 суток, по запасам пресной воды 60 суток.

Одно и двухместные каюты позволяли разместить, экипаж судна – 140 человек, экспедицию – 215 человек. Спортзал, плавательные бассейны, кино-лекционный зал, библиотека, салоны отдыха позволяли отвлечься от напряженной работы. Медицинский блок объединял операционную, лазарет, амбулаторию, рентгеновский, физиотерапевтический и зубоврачебный кабинет.

Через неделю мы перебрались на «Академик Сергей Королев». Следующая встреча этих двух судов состоялась через год на Кубе в бухте Нипе, провинции Ольга. Надо сказать, что встреча судов в океане – это радостное событие для коллективов. К нему готовятся, обмениваются информацией, передают почту с Родины и обратно, организуют встречу коллективов. Далее эти два судна, практически одинаковые по своим техническим возможностям и задачам, стоящим перед ними, на протяжении 20 лет, меняя друг друга в различных районах Атлантики, несли космическую вахту.

Я продолжал ходить на НИС «Академик Сергей Королев» главным инженером экспедиции пока в декабре 1987 года поступила команда: срочно на попутном судне вернуться в Союз и принять руководство экспедицией НИС «Космонавт Юрий Гагарин».

Время года – декабрь, непрерывные штормы на Ньюфаунлендской банке у восточного побережья Канады, когда от Гренландии начинают двигаться льды. Связались с попутным судном-сухогрузом, долго маневрировали, чтобы поймать удобный момент и небольшую волну.

Тепло попрощались с товарищами, с которыми много лет работали вместе. Матросы увязали меня спасательными жилетами, вручили мешок с письмами на Родину и, поймав удобный момент, переправили на шлюпке на сухогруз.

В конце января 1988 года я ушел в очередной рейс из Одессы начальником экспедиции НИС «Космонавт Юрий Гагарин» опять в ту же точку работы, откуда прибыл месяц назад. Переход из порта приписки в район работы в основном посвящен подготовке людей и техники к предстоящим сеансам управления и связи с космическими аппаратами. Необходимо обучить новичков, проверить работоспособность аппаратуры после доработок и хранения в межрейсовый период, провести автономные и комплексные тренировки. Все это делается на фоне общесудовых тревог, когда отрабатываются действия на случай пожарной тревоги, борьбы с поступлением воды через пробоину, шлюпочной тревоги, когда весь личный состав садится в шлюпки и покидает судно.

Переход в Северную Атлантику, к берегам Канады занимает около 3-х недель. Это основная точка работы по всем пилотируемым кораблям и орбитальным станциям. Именно из этой точки перекрываются те витки, которые не видны с наземных измерительных пунктов. Район работ примечательный. Здесь проходит теплое течение, которое начинается в районе Карибского бассейна. Здесь же набирают силу мощные циклоны, берущие путь через Атлантику в сторону Европы, а от Гренландии движется лед и холод.

В этом районе затонул пароход «Титаник». В этом районе есть песчаный остров Сейбл, отмели которого имеют тенденцию постоянно перемещаться и от которого мореплаватели стараются держаться подальше.

В канадском порту Галифакс есть музей, где висит большая карта и на ней отмечены около тысячи судов, которые потерпели здесь крушение. Основная масса крушений происходила конечно в те времена, когда приборы судовождения были допотопные, но такие крушения происходят и сейчас. Начиная с апреля и до августа, здесь стоит сплошной туман. Судно вынуждено подавать предупреждающие сигналы, от которых невозможно заснуть ни днем, ни ночью. Но со всем этим приходится мириться. Главные усилия всего коллектива направлены на успешное выполнение сеансов связи с космическим аппаратом.

Основу радиотехнического оборудования НИС «Космонавт Юрий Гагарин» составлял многофункциональный командно-измерительный комплекс «Фотон». Он мог работать одновременно с двумя космическими объектами, осуществляя передачу команд, траекторные измерения, телеметрический контроль, двухстороннюю телефонную и телеграфную связь с космонавтами, прием научной информации. Достижению больших дальностей радиосвязи способствовали остронаправленные приемные и передающие антенны, мощные передатчики и высокочувствительные приемники с входными параметрическими усилителями, охлаждаемыми жидким азотом.

Основная связь с Центром управления полетом осуществлялась по многоканальной радиолинии через ретрансляторы «Молния». По этому пути передаются командная, траекторная, телеметрическая, научная, телефонно-телеграфная и телевизионная информация. В результате идет полный обмен информацией, анализ и управление системами космического объекта в реальном времени, не смотря на то, что он находится вне зоны видимости наземных измерительных пунктов.

Ежесуточно, на каждом из 5–6 видимых витков, сеансы управления проводились с 2–3 космическими аппаратами одновременно. Могли, например, выполняться работы по двум-трем таким космическим объектам как: "Салют", "Мир"," Квант"," Союз", "Прогресс", что составляло не менее 10–12 часов непрерывной работы. Тяжело переносилось людьми частое суточное смещение периода работы. Время труда и отдыха через каждые 2 месяца сдвигалось на ночь и снова – на день, организм не успевал адаптироваться. Через 3–4 месяца работы пропадало ощущение дня и ночи, труда и отдыха. Только сила воли моряков заставляла сосредоточиться на работе.

В зимнее время донимали частые и сильные штормы и низкая температура воздуха, при которой наступает обледенение антенн, их поворотных механизмов. Обычно при ветре более 20 м/сек и волнении