Вниз, в землю. Время перемен - Роберт Силверберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гандерсен уменьшил пламя и повернулся к сулидору.
– Идем, – сказал он. Оба вышли наружу.
– Я бы хотел сжечь это здание, очистить это место огнем, – сказал Гандерсен.
– Знаю.
– Ты бы меня, однако, удержал.
– Ошибаешься. Никто в этом мире не удержит тебя от чего бы то ни было.
«Что бы это дало?» – подумал Гандерсен. Очищение уже свершилось. Он убрал отсюда существа, которые были здесь чужими.
Дождь кончился. Срин’гахар ждал Гандерсена, чтобы забрать его. Они присоединились к остальным четырем нилдорам и, хотя была уже ночь, двинулись в путь. Они потеряли слишком много времени, а страна повторного рождения была еще далеко. К утру Гандерсен услышал шум Водопадов Шангри-Ла, которые нилдоры называли Ду’джаюх.
Глава девятая
Казалось, перед ними стоит белая стена воды. Ничто на Земле не могло сравниться с этим зрелищем – река Мэдден, или Серан’ни, обрушивалась с высоты пятисот метров, потом шестисот, а потом еще пятисот, с уступа на уступ, в своем неустанном стремлении к морю. Гандерсен и его спутники-нилдоры остановились у подножия водопадов, где весь каскад с грохотом падал в широкий, окруженный каменными стенами бассейн, из которого река, извиваясь, продолжала свой путь на юго-восток. Сулидор попрощался с ними и в одиночку отправился на север. Позади Гандерсена лежала прибрежная равнина – по правую сторону, и центральное плоскогорье – по левую. Прямо впереди, у вершины водопада, начинались северные горы, ограничивавшие путь в Страну Туманов. Гигантское ущелье, шедшее с севера на юг, отделяло прибрежную равнину от центрального плоскогорья; другое ущелье, шедшее с востока на запад, отделяло и равнину, и плоскогорье от лежащих впереди гор.
Гандерсен выкупался в бассейне с холодной и кристально чистой водой, и они начали подниматься в гору.
Расположенная почти на вершине станция Шангри-Ла, один из самых важных постов Компании, снизу была не видна. Когда-то станции были и у подножия водопада, и у среднего порога, но от этих зданий уже ничего не осталось, всего за восемь лет их полностью поглотили джунгли. На вершину вела зигзагами каменистая дорога. Когда Гандерсен увидел ее впервые, он думал, что это работа инженеров Компании, но потом узнал, что это естественная тропа, которую нилдоры расширили и углубили, чтобы облегчить себе путь к месту повторного рождения.
Мерный ритм восхождения укачал Гандерсена, и у него начали слипаться глаза. Он судорожно держался за складку кожи на спине Срин’гахара и молился о том, чтобы не упасть, если задремлет. В какой-то момент, когда он внезапно проснулся, оказалось, что он держится только левой рукой, а его тело сползло на бок нилдора и висит над почти двухсотметровой пропастью. В другой раз, снова задремав, он ощутил холодный душ и, очнувшись, обнаружил, что ревущий поток воды несется вниз не более чем в десятке метров от него. У вершины нижнего порога нилдоры остановились, чтобы поесть, и Гандерсен плеснул в лицо ледяной водой, чтобы стряхнуть с себя сонливость. Они двинулись дальше. Теперь он чувствовал себя уже лучше; воздух посвежел, дул прохладный ветер. За час до заката они добрались до вершины водопада.
Станция Шангри-Ла внешне не изменилась: три разного размера блока из темного переливающегося пластика и тщательно ухоженный сад, полный необычных тропических растений, заросшие ползучими стеблями веранды с видом на реку. Гандерсен почувствовал сухость в горле и дрожь в ногах.
– Как долго мы можем здесь остаться? – спросил он Срин’гахара.
– А как долго ты бы хотел?
– День, может быть, два – еще не знаю. Зависит от того, как меня здесь встретят.
– У нас пока еще есть время, – сказал нилдор. – Я и мои друзья расположимся в зарослях. Когда ты сочтешь, что пришла пора двигаться дальше, приходи к нам.
Нилдоры не спеша скрылись в зарослях, а Гандерсен направился к станции. У входа в сад он остановился. Деревья были суковатые и кривые, с длинными, широкими неровными листьями, свисающими вниз. Горная флора отличалась от растительности на юге, хотя и здесь царило лето. В здании мерцал свет. Везде чувствовался порядок, что резко контрастировало с разрушенной биостанцией и кошмарным зрелищем на станции с грибовидными слизняками. Даже сад возле отеля не был ухожен до такой степени.
Четыре аккуратных ряда мясистых, неприлично выглядевших розовых лесных «свечек» росли по сторонам дорожки, которая вела к зданию. Слева и справа стояли небольшие рощицы стройных, высоких деревьев с шаровидными цветами; их ветви сгибались под тяжестью гигантских плодов. Рядом росли деревья халлигалли и кусты горькой ягоды – растения для этих мест экзотические, привезенные из влажных экваториальных тропиков – и могучие деревья мечецвета, вздымавшие к небу длинные блестящие тычинки своих цветов. Изящные лианы извивались по земле, но отнюдь не где попало. Гандерсен прошел еще несколько шагов и услышал мягкий печальный вздох кустов сенсифрона, мягкие волосатые листья которых сворачивались и сжимались, осторожно раскрываясь, когда он проходил мимо, и снова захлопываясь, когда он поворачивался, чтобы бросить на них быстрый взгляд. Еще два шага, и он подошел к невысокому дереву, названия которого он не помнил, с гладкими красными летучими листьями, которые отрывались от тонких ветвей и уносились прочь; на их месте немедленно начинала расти свежая листва.
Это был волшебный сад. Но неожиданности были еще впереди. За зарослями плюща Гандерсен обнаружил полукруглый участок, поросший тигровым мхом – хищным растением с недружелюбного центрального плоскогорья. Мох мог расти и в других частях планеты – например, в отеле на побережье, где он уже вышел из-под контроля, – но Гандерсен помнил, что Сина испытывала к нему непреодолимое отвращение, так же как и ко всему, что произрастало или обитало на этом жутком плоскогорье. Хуже того, взглянув вверх, он увидел большие массы трясущегося студня, пронизанного синими и красными нервными волокнами, свисавшие с нескольких высоких деревьев, – других хищных тварей, тоже с центрального плоскогорья. Что делают эти зловещие создания в этом зачарованном саду? Мгновение спустя он увидел третье доказательство того, что страхи Сипы перед плоскогорьем давно миновали: дорогу ему перебежало одно из толстых, похожих на выдру животных, которые так донимали их с Синой в ту страшную ночь. Оно остановилось, шевеля носом и приподняв цепкие лапы, словно искало, что бы схватить. Гандерсен шикнул на него, и животное скрылось в кустах.
Из тени появилась массивная двуногая фигура и преградила Гандерсену путь. Гандерсен подумал сначала, что это сулидор, но тут же сообразил, что это всего лишь робот, вероятно, садовник.
– Человек, что ты здесь
