Пятьдесят оттенков свободы - Э. Джеймс

– Сначала поймай – я в босоножках, – цежу я сквозь зубы.

– С удовольствием постараюсь, – шепчет он, недвусмысленно усмехаясь. Шутит?

Я краснею от смущения, но чувствую себя уже лучше.

Мы едва успеваем закончить десерт – земляника со сливками, – как разверзаются хляби небесные, и все бросаются убирать со стола и переносить в кухню тарелки и стаканы.

– Хорошо еще, что хорошая погода продержалась почти до конца ланча, – замечает Грейс по пути в комнату. Кристиан садится за сверкающий черный рояль, прижимает ногой педаль и начинает играть знакомую мелодию, название которой выпало у меня из памяти.

Грейс интересуется моими впечатлениями от Сен-Поль-де-Ванс. Они с Карриком ездили туда много лет назад во время их собственного медового месяца, и мне вдруг приходит в голову, что это добрый знак, если учесть, как счастлива эта пара. Кейт и Элиот устраиваются вдвоем на большом мягком диване, а Итан, Миа и Каррик заводят разговор о психологии.

Внезапно все как один Греи умолкают, оборачиваются и смотрят на Кристиана.

Что?

Кристиан тихонько напевает что-то, подыгрывая себе на рояле. В комнате воцаряется тишина, в которой звучит лишь его мягкий, лиричный голос. Я и раньше слышала, как он поет, а они? Кристиан останавливается, заметив вдруг, что играет в полном безмолвии. Кейт оглядывается и вопросительно смотрит на меня. Я пожимаю плечами, а Кристиан, поняв, что невольно оказался в центре внимания, смущенно хмурится.

– Продолжай, – просит Грейс. – Никогда не слышала, как ты поешь.

Она смотрит на него удивленно, словно видит в первый раз. Кристиан сидит неподвижно, потом пожимает плечами, бросает нервный взгляд на меня и поворачивается к окну. Все вдруг начинают разговаривать, делая вид, что не обращают на него внимания, и только я одна смотрю на моего дорогого мужа.

– О, дорогая! – Грейс, подойдя, берет меня за руки, а потом вдруг заключает в объятия. – Спасибо тебе, спасибо! – шепчет она так тихо, что никто больше ее не слышит.

К горлу подступает комок.

– Э… – Я тоже обнимаю ее, хотя и плохо представляю, за что меня благодарят. Грейс улыбается, глаза ее сияют. Она целует меня в щеку. Ну и ну! Что же я такого сделала?

– Приготовлю чаю, – говорит Грейс хриплым от непролитых слез голосом.

Я иду к Кристиану. Он закончил играть и стоит у застекленной двери на террасу.

– Привет.

– Привет. – Кристиан кладет руку мне на талию, привлекает к себе, и я просовываю ладонь в задний карман его джинсов. За окном шумит дождь. – Ты как? Уже лучше?

Я киваю.

– Да. Ты определенно знаешь, как заставить всех замолчать.

– Только этим и занимаюсь, – говорит он с усмешкой.

– На работе – да, но не здесь.

– Верно, не здесь.

– Неужели никто никогда не слышал, как ты поешь?

– Похоже, что нет, – сухо отвечает он. – Пойдем?

Я смотрю на Кристиана – глаза у него теплые, мягкие – и решаю сменить тему.

– Собираешься меня отшлепать? – В животе у меня как будто просыпаются тысячи бабочек. Может быть, это как раз то, что нужно… то, чего мне недоставало.

Он смотрит на меня сверху вниз, и зрачки его темнеют.

– Делать больно не хочу, но поиграю с удовольствием.

– А… – Я нервно оглядываюсь, но нас никто не слышит.

– Только если будете плохо себя вести, миссис Грей, – шепчет он мне на ухо.

Несколько слов – и меня только что не колотит от желания. И как только у него это получается?

– Посмотрим, что можно сделать, – уклончиво говорю я.

Мы прощаемся со всеми и идем к машине.

– Держи. Только не разбей. – Кристиан бросает мне ключи от «Ауди» и абсолютно серьезно добавляет: – А то я буду чертовски недоволен.

У меня пересыхает во рту. Он разрешает мне вести свою машину? Моя внутренняя богиня натягивает кожаные шоферские перчатки и туфли без каблуков и вопит от восторга.

– Уверен? – Я едва шевелю губами.

– Да. И поторопись, пока я не передумал.

Наверное, я никогда еще не улыбалась так широко. Кристиан закатывает глаза и открывает передо мной дверцу. Я поворачиваю ключ и завожу мотор еще до того, как он успевает обойти машину спереди.

– Не терпится, миссис Грей? – с усмешкой спрашивает Кристиан.

– Ужасно.

Я тихонько сдаю назад и разворачиваюсь на подъездной дорожке с удивительной для меня самой ловкостью. Мотор работает ровно, чутко откликается на малейшее прикосновение. Осторожно маневрируя на дорожке, смотрю в зеркало заднего вида: Сойер и Райан, наши сегодняшние секьюрити, как раз забираются во внедорожник. Я и не знала, что они сопровождали нас сюда. Прежде чем выехать на шоссе, сбрасываю газ.

– Уверен?

– Да, – коротко отвечает Кристиан, и я понимаю, что он ни в чем не уверен.

Бедненький! Мне хочется смеяться и над ним, и над собой, я нервничаю, и волнуюсь, и думаю, как было бы здорово оторваться от Сойера и Райана. Смотрю влево, вправо и, убедившись, что нам ничто не угрожает, вывожу «Ауди» на шоссе.

Кристиан напрягается, но ничего не говорит. Удержаться невозможно. Дорога чиста. Я прижимаю педаль газа, и машина прыгает вперед.

– Эй, потише! – кричит Кристиан. – Ты нас убьешь!

Я тут же убираю газ. Какой послушный автомобиль, как легко им управлять!

– Извини, – бормочу я тоном кающейся грешницы, но результат получается совершенно неубедительный. Кристиан усмехается, скрывая облегчение.

– Что ж, это уже можно зачесть как плохое поведение, – небрежно замечает он, и я послушно сбавляю.

Смотрю в зеркало – «Ауди» не видно, позади нас только какой-то одинокий темный автомобиль с тонированными стеклами. Представляю, каково сейчас Сойеру и Райану, как они отчаянно пытаются сократить дистанцию. Не знаю почему, меня это только раззадоривает. Но думать надо и о муже, а потому я решаю вести себя прилично и уже без фокусов, обретая постепенно уверенность, еду к мосту 520.

Кристиан вдруг ругается и достает из кармана джинсов «блэкберри».

– Что? – сердито бросает он в трубку. – Нет. – Оглядывается. – Да. Она.

Что там еще? В зеркале вроде бы ничего странного – позади лишь несколько машин. Внедорожник отделен от нас четырьмя автомобилями, и вся эта группа движется на одной скорости.

– Понимаю. – Кристиан вздыхает и трет ладонью лоб. Я ощущаю исходящее от него напряжение. Что-то не так. – Да… Не знаю. – Он смотрит на меня и опускает телефон. – Все хорошо. Едем дальше. – Голос его спокоен, на губах улыбка, но глаза серьезные. Плохо дело! В крови уже бурлит адреналин. Кристиан снова поднимает телефон.

– Да-да, на 520. Как только доедем… Да… Да…

Он кладет аппарат на подставку и переключает в режим громкой связи.

– В чем дело?