Залечишь мои раны? - Мария Акулова

Он явно собирался что‑то ответить, возможно, возразить, но им помешали.

— Марк, — мужчину окликнули откуда‑то сбоку. Этого, похоже, не ожидал ни он, ни Снежана, резко развернувшаяся на голос.

В десяти шагах от них стояла женщина. В темноте Снежане сложно было различить ее лицо, но впечатление она производила двойственное.

Женщина куталась в зимнюю шубу, явно не по погоде, ноги на высоченных каблуках не давали ей покоя, заставляя то ли пошатываться, то ли пританцовывать на месте. На голове у нее творился беспорядок, который она активно пыталась пригладить, проводя руками по длинным черным волосам. Снежана рассмотрела бы ее лучше, но ей не дали.

— Сядь в машину, пожалуйста, — Марк резко развернул Снежану, кивая в сторону машины, из которой почему‑то вышел Борис.

— Что? — опешив, Снежана уставилась теперь уже в макушку Самойлова, скрывшего собой окликнувшую его женщину.

— Сядь в машину, пожалуйста, — он даже не оглянулся. Отдал приказ так, будто ее согласие этот самый приказ исполнять не обсуждается. Возможно, она бы даже подчинилась, не будь вечер так безнадежно испорчен по его же вине.

— Я уж как‑то без ваших… — Снежана собиралась огрызнуться, а потом направиться в сторону дороги, словить машину самостоятельно уже там, но ее план безнадежно разрушили.

— В машину.

Сверкнув глазами напоследок, Марк быстрым шагом направился в сторону пошатывающейся женщины.

— Пойдемте, Снежана, прошу, — незаметно для девушки, к ней подошел Борис, куда более бережно, чем до этого его шеф, взял ее под руку, потянул в сторону автомобиля.

И как бы ни хотелось ослушаться, Снежана почему‑то пошла. Послушно проследовала к машине, ни разу не обернувшись, послушно села, послушно ждала, неотрывно следя за картиной, разворачивающейся перед глазами.

Схватив за плечи женщину, Марк тряхнул ее, не сильно заботясь о том, что это может быть неприятно.

Она что‑то говорила, он шипел в ответ. Именно шипел, Снежана не слышала, о чем они говорят, теперь они были еще дальше, но различала выражение его лица и теперь уже ее.

Женщина выглядела молодой, кажется, даже красивой, но будь Снежана мужчиной, подойти к ней не рискнула бы — слишком странный у нее взгляд, слишком пугающая улыбка, слишком всклокочены волосы, она почему‑то напомнила Снеже сумасшедшую.

Диалог Самойлова с незнакомкой длился не меньше получаса. Но теперь это уже не раздражало, Снежана просто сидела на заднем сиденье его автомобиля, неотрывно следя за происходящим у входа в ресторан, не ощущая при этом ничего — ни досады, ни злости, ни любопытства. Ей просто хотелось оказаться подальше отсюда, а еще от него.

Женщина цеплялась за Марка, висла на нем, проводила пальцами по лицу, что‑то кричала в ответ на его шепот, а он оставался безучастным — разжимал цепкие пальцы, вновь тряс, хватал за подбородок, заставляя смотреть на себя.

В подъехавшее на вызов такси Самойлов посадил все ту же женщину. Снежана видела, как он достал бумажник, протянул несколько купюр в окно пассажирского места — ей, а потом обошел машину, платя уже таксисту.

Проводив взглядом желтый автомобиль, Самойлов развернулся в их сторону.

— Поехали, — теперь голос его звучал совсем не так, как в начале вечера. От свиданий так не устают. Почувствовав холод, который он внес в машину, Снежана отодвинулась ближе к противоположному окну. Марка ей не просто не хотелось чувствовать, с ним не хотелось находиться ближе, чем на расстоянии пушечного выстрела.

— Как скажете, Марк Леонидович, — бросив обеспокоенный взгляд на своего шефа, Борис в очередной раз завел мотор. Теперь, их путешествие не разбавляла спокойная музыка, Снежане не хотелось улыбаться, и предчувствия того, что вечер только начинается, уже не было.

Чувствуя направленный на нее взгляд, девушке хотелось только поежиться, а еще лучше — быстрей оказаться дома.

Как только автомобиль остановился у ее подъезда, Снежана нажала на ручку, выскакивая на улицу. Не важно было, как это выглядит — зачем притворяться, если всем очевидно — продолжать подобный фарс смысла нет.

Ей было не интересно, кто звонил в ресторане, кто была та женщина, что связывает Самойлова с незнакомкой. Ей было больше не интересно знать о нем ничего.

И она искренне надеялась, что это желание очевидно. Очевидно настолько, что он не выйдет из машины, не станет провожать, что‑то говорить. Но она ошиблась.

— Прости, слышишь? — он окликнул ее на полпути к подъезду. — Все должно было быть не так.

Снежана усмехнулась, но он увидеть эту усмешку не мог, зато пристальный взгляд мужчины, сверлящий лопатки, девушка прекрасно ощущала.

— Но я хотел бы все исправить, — теперь мягкость голоса Самойлова казалась Снежане наигранной.

— Не думаю, что в этом есть смысл, — Снежана нашла ключи, открыла дверь парадной, надеясь скрыться так, чтобы эти слова стали окончательными. Пока он не попытался оправдаться, а она не попыталась понять или тем более простить, как он просил. Ей это было не нужно. Не нужно знать, кто звонил, с кем он говорил, это не ее дело.

Но скрыться ей не дали. Марк придержал дверь над ее головой.

— Это случайность. Поверь, меньше всего я хотел, чтоб все закончилось… так.

— Я верю, — собираясь с силами, Снежана повернулась, теперь смотря прямо в глаза уставшего мужчины. — Я даже все понимаю. Марк, я честно пыталась, просто… Мне не нужны сложности. А в тебе их явно слишком много.

Он открыл рот, собираясь ответить, но Снежана не дала, приложив палец к губам.

— Не надо. Я не хочу объяснений. Это не нужно мне, и тем более не нужно тебе. Ты прав, вечер мог сложиться куда лучше, но он не сложился. Так бывает, я привыкла. Просто не стоит биться об стену, там, где судьба ясно дала понять — нам ее не прошибить. Это была третья попытка, третья неудачная попытка.

— Прости, что крикнул.

Снежана хмыкнула.

— Дело не в этом. Хотя и в этом тоже. Этот вечер должен был помочь ответить на вопрос — хочу ли я чего‑то. Он помог, я не хочу, прости…

Во второй раз просто уйти ей снова не дали.

— Еще один единственный раз. Без телефона, без происшествий на парковках, только ты и я. Один.

— Я не…

— Один.

Когда хотел, Марк умел быть настойчивым. Снежана невольно вспомнила пристанные в студию цветы. И почему‑то поняла — так просто он не сдастся.

— Зачем?

— Ты сама сказала, что этот вечер мог сложиться куда лучше. Я хочу, чтобы рано или поздно так и случилось. Я хочу лучший вечер. С тобой.

Снежана долго колебалась, блуждая взглядом по пространству перед подъездом. В один момент, она наткнулась на лицо Бориса, оставшегося в машине. Он смотрел на нее, спокойно, так же, как на протяжении всего вечера, а потом кивнул, словно одобрил.