Господин судебный пристав - Александр Чиненков

– А что, в его словах что-то не так? – нахмурился Малов.

– Да всё не так в словах Сибагата Ибрагимовича, господа! – ошарашил его Бурматов. – Через три дня его племяннице Мадине исполнится восемнадцать лет, и он теряет над ней опеку!

– Вот это да! – присвистнул Мавлюдов. – А я как-то об этом и не подумал.

– Не только ты, но и никто об этом не подумал! – уточнил Бурматов насмешливо. – А собака именно в этом и зарыта.

– Как это? – поинтересовался, ничего не понимая, Малов.

– Да вот так, Кузьма, вот эдак! – развёл руками Бурматов. – Получи он от тебя отсрочку на три дня, и дело было бы, как говорится, в шляпе! Всё продумал Сибагат Ибрагимович, да вот только рассчитать не смог, что ты придёшь с арестом именно сегодня. Через три дня – пожалуйста, но не сегодня!

– Не блуждай вокруг да около, выкладывай всё, как есть, прямо! – оживился Мавлюдов.

Бурматов посмотрел на неподвижно сидящего Халилова, и лучик торжества блеснул в его глазах.

– Через три дня Мадине исполнится восемнадцать лет, и опека Сибагата Ибрагимовича над ней теряет силу, – сказал он. – Придёт пристав с арестом, а имущества у него никакого нет! Всё, что есть, принадлежит его племяннице!

– Но ведь есть решение суда? – округлил глаза Малов. – Есть кредиторы с векселями, подписанными Сибагатом Ибрагимовичем?

– Всё это есть, а имущества нет! – покачал головой Бурматов. – Не его оно будет, а племянницы. А Мадина никаких векселей не подписывала!

– Но если нет имущества, то нечем гасить долги и его ждёт долговая тюрьма? – нахмурил озабоченно лоб Кузьма, всё ещё ничего не понимая.

– И эта напасть не будет угрожать Сибагату Ибрагимовичу, – с улыбкой заверил его Бурматов. – У него денег куры не клюют, ясно тебе? У него их столько, что погасить долги – раз плюнуть!

– Тогда я ничего не понимаю, – пожал плечами окончательно сбитый с толку Кузьма.

– Признаюсь, я тоже долго разбирался в хитросплетениях купца Халилова, господа, – неожиданно заявил Бурматов. – Он гениальный преступник, господа, можете не сомневаться.

Взгляды Мавлюдова и Малова в очередной раз устремились на Сибагата Ибрагимовича, который по-прежнему неподвижно сидел у секретера.

– Пожалуй, начну с того, что Сибагат Ибрагимович и его сестра Эльвира – выходцы из беднейшей семьи, – продолжил Бурматов. – Будущее им не сулило ничего, кроме тяжёлого труда и борьбы за выживание. Сибагат занялся сапожным ремеслом, доставшимся ему от отца, а вот красавице сестре повезло неслыханно. В неё влюбился богатый вдовец из купеческого сословия и женился на ней. И тут Сибагат заболел чёрной завистью. Сестра жила в богатстве и роскоши, а ему приходилось зарабатывать на хлеб тяжким трудом. Сибагат не гнушался обращаться за помощью к сестре и зятю, и ему никогда не отказывали ни в чём, но… Зависть всё сильнее и сильнее порабощала его душу. От природы смышлёный и сообразительный, он долго раздумывал над способами, как быстро и легко разбогатеть. В конце концов остановился на одном, самом, с его точки зрения разумеется, безопасном и надёжном. Сибагат решил просто убить сестру и зятя и завладеть их огромным состоянием!

– Ага! Я так и знал, что это он убил родителей Мадины, а всё свалил на моего отца! – выкрикнул Мавлюдов. – Да у него на лбу написано, что он – вор и убийца!

– А вот тут ты не прав, Азат, – улыбнулся Бурматов. – Родителей Мадины убил как раз твой отец, и это он указал в своих «признательных мемуарах». Но он также указал, что пойти на убийство его подговорил именно Сибагат Ибрагимович. Он смог убедить бедного подёнщика ограбить своих родственников и убить их. Сибагат даже позволил ему забрать все деньги, которые найдёт в доме, а их там было немало.

Конец ознакомительного фрагмента.