Последний грех - Алексей Котрунцев

— Да не ссы ты! Не в моих интересах разводить — ты ж потом в магазин разбираться придешь. А это никому не нужно. Так что, давай — двигай за своей пушкой.

Макс вышел из машины, посмотрел на дорогу и направился к трубе. Ожидание, что его вот-вот обманут, стальной хваткой держало за горло. Когда воздух резанул визг рванувших покрышек, хватка почти сомкнулась.

Труба обрывалась в полуметре от асфальта. Так, что прежде, чем просунуть руку, пришлось присесть. Пальцы ткнулись в грязную стенку, скользнули в сторону и нащупали что-то мягкое. Обхватив сверток пальцами, он потянул его вниз. Тяжело, но тот все же пошел. Вытащив находку, Макс увидел желтую промасленную тряпку, обернутую вокруг чего-то увесистого. Руки торопливо рванул ткань. Пистолет.

«Не обманули, значит. И на том спасибо».

В ближайшей подворотне приобретение можно было рассмотреть во всех подробностях. Машинка смерти приятно оттягивала ладонь. Тряпкой он протер ствол, тот еще был в масле. Если бы продавец сам не сказал, что ствол не новый, никогда бы не догадался, — подумал Макс. Вскинув наизготовку, он зажмурил левый глаз. Здорово. То, что нужно. Поковырявшись, извлек магазин — тот был полон. Он вставил его обратно, свернул оружие в тряпку и, не оборачиваясь, пошел прочь.

Везти пистолет в мотель — было чревато последствиями. Горничная могла случайно найти его и сообщить в милицию. Следовательно, нужно было определиться, где его можно было спрятать. Может, опять в трубу?! Макс усмехнулся: «Эти парни, продавшие его, точно примут меня за идиота».

Подходящих вариантов было немного. Вокзальная ячейка камеры хранения представлялся наилучшим. Конечно, шастать там с пистолетом рискованно, но славянская внешность вкупе с американским паспортом должны свести риск к минимуму. А от форс-мажора не застрахован никто и нигде. Макс вздохнул и пошел к метро.

Площадь трех вокзалов встретила его привычной суетой: крикливые таксисты, пронырливые носильщики, грязные бродяги и просто пассажиры. Из всех вокзалов Макс выбрал Ленинградский. Как ему казалось, там спокойнее всего. Спустившись под землю, выбрал свободную ячейку и сунул в нее тряпичный сверток. Смотревшая с потолка видеокамера не смущала — просвечивать ткань камера не могла.

По выходу из вокзала, он решил прогуляться. Повернув направо, размеренно зашагал к мосту. Здание таможни, светофор. Трехглазый истукан переключился на желтый, и через пару секунд сменил свечение на зеленый, Макс уже двинулся вперед, как в уши ударил пронзительный рев. Макс резко повернулся, разрезая пространство на него летел джип. Тело инстинктивно качнулось назад и, в ту же секунду джип пронесся там, где только что был он. Макс непроизвольно посмотрел ему вслед. Синий колпак спецсигнала, тонировка и номер — «666». Цифры наводили на размышление, будто кто-то предупреждал: «Ты затеял опасную игру. Будь осторожен».

В промчавшемся джипе сидел не дьявол. Человек за рулем вообще ни верил ни в Бога, ни в черта. А пешеходов считал муравьями, путающимися под колесами. Черный цвет, мигалка, спецномер — все давало понять, дорогу лучше уступить. А тот, кто не успел, пусть пеняет на себя. Заметив желтое свечение, Кабанов вдавил акселератор. Почти взлетая, увидел парня. Протяжный рев, они едва разминулись.

— Что за народ?! Сам под колеса лезет!

Полковник опаздывал. Жал педаль и едва успевал встраиваться в поток. Перекрестки мелькали перед глазами: один, второй, третий. Водители уступали, но Кабанов все равно не успевал. В кармане заверещал мобильный. «Черт! Наверное, из приемной». Не глядя на экран, отрывисто бросил.

— Кабанов. Слушаю!

— Юра, привет. Самолкин беспокоит. Как жизнь?!

— Здорово, Борь. — Полковник крутил руль. — Жизнь, как всегда, на букву «х». Ты извини, я за рулем, мчусь на всех парах.

— Куда торопишься?

— Да в управление. На совещание опаздываю.

— Ладно, понял. Освободишься, перезвони — разговор есть.

— Договорились.

Полковник кинул мобильный и с визгом вписался в поворот. Потом был еще один и затяжной рывок по прямой. Скорость он сбросил только у главка — грязно-белого здания с российским триколором. Шлагбаум парковки, хлопок двери и торопливые, почти бегом, шаги по ступеням. Он опоздал.

В кабинете было многолюдно. Подполковники, полковники и один генерал. Высокий, худой, как жердь, начальник департамента. Постукивая пальцами, он крутил карандаш и всматривался в лица. Одного не хватало.

— Товарищи офицеры!

Кашлянув, милицейский начальник уже официально, словно проверяя — все ли его слушают, обвел взглядом подчиненных. Слушали все. Удовлетворенно, опустив глаза в бумаги, генерал продолжил.

— Сегодняшнее совещание я хочу начать с доведения определенной информации.

Традиционное вступление об извечной борьбе с преступностью, цифры статистики и прочее — навевало скуку. Офицеры, опустив глаза, смиренно ждали. Кашлянув, председательствующий, наконец, перешел к сути.

— Около недели назад наши коллеги из ФСБ завершили громкую операцию. Наверняка, многие уже слышали какую. А для тех, кто не слышал, — генерал тяжело вздохнул, — Комитетчики задержали группу лиц, причастных к организации и содержанию сети подпольных притонов и порно студий. Речь идет не только о Москве. Операция проводилась в пяти регионах. Так что — федеральный масштаб налицо.

Заметив робкие улыбки на лицах подчиненных, генерал недовольно стукнул ладонью по столу.

— Что тут смешного?

Улыбки мгновенно растворились.

— Для сведения, это — не те бордели, которыми ваши подчиненные повышают процент раскрываемости. Это места, где удерживались несовершеннолетние. То есть дети. Отсюда и общественный резонанс. Пресс-служба ФСБ обнародовала данные по операции. Так вот, согласно им было освобождено несколько десятков несовершеннолетних, задержано пятьдесят восемь подозреваемых, закрыто тринадцать притонов. Все они, как утверждают наши коллеги, были взаимосвязаны между собой. В итоге, тема обсуждалась на закрытом совещании у «самого». Надеюсь, все понимают, чем чреваты подобные просчеты.

Генерал замолчал и сердито принялся ворошить, лежавшие перед ним, бумаги. Дальнейшее выступление походило на доклад генсека на пленуме. Опустив глаза в бумагу, генерал монотонно читал.

— В свете вышесказанного, надеюсь, всем понятно, как выглядит наше министерство?! Эти притоны должны были закрывать мы, а не они!

В кабинете повисла пауза.

— Хотя, отдельные уголовные дела в отношении педофилов и организаторов притонов постоянно возбуждаются, в целом министр был вынужден признать работу в этом направлении неудовлетворительной. Поэтому, возложенная на нас, задача — исправить допущенные ошибки и уже не упускать инициативу в борьбе с этим злом.

Офицеры слушали без энтузиазма. Генерал прочел лист, перевернул и собирался начать другой, как в дверь постучали. Недовольно подняв глаза, генерал увидел Кабанова. Полковник виновато смотрел из проема.

— Разрешите, товарищ генерал?

— Полковник, почему опаздываете?!

— Виноват, пробки!

Генерал набрал в легкие воздуха и рявкнул.

— Какие, к черту, пробки?! Полковник, у вас машина со спецсигналом! Вы что не понимаете, опоздание на совещание равнозначно служебному несоответствию. Или вы думаете, мы здесь в бирюльки играем?!

Напор, заготовленный на весь доклад, рванул наружу. Полковник опустил глаза и приготовился слушать хлесткие эпитеты. Оправдываться было себе дороже. Через пару минут, выпустив пар, генерал отрывисто скомандовал.

— Садитесь.

Усевшись на стул, Кабанов вытер пот со лба: «Мать его! Надо же нарвался на генеральскую припарку». Сам же генерал, успокаиваясь, перебрал разложенные бумаги и, будто что-то вспомнив, обратился к моложавому майору: «Можете начинать».

Майор поднялся, сухо кашлянул и раскрыл папку.

— Товарищи офицеры, мне поручено довести до вас определенную информацию.

Воспользовавшись тем, что на него больше никто не смотрит, Кабанов ослабил ворот рубашки и достал платок. Обильный пот заливал глаза. Смахнув капли, он взглянул на докладчика и вновь уставился вниз.

— В последние годы в США и странах Западной Европы уголовное законодательство претерпело ряд изменений в пользу ужесточения наказаний за сексуальные преступления. В особенности, если такое преступление было совершено в отношении несовершеннолетнего. На Западе секс с ребенком грозит от десяти лет тюрьмы до пожизненного заключения. В таких обстоятельствах, граждане этих государств, склонные к подобным преступлениям, вынуждены пересматривать свои подходы к их совершению. Что приводит к так называемому секс-туризму. В число стран, активно посещаемых ими, кроме традиционных Таиланда и Филиппин, попали страны Восточной Европы и, к сожалению, наша страна. Некоторые иностранцы приезжают сюда лишь с целью вступления в половую связь с несовершеннолетним. После чего скрываются за границей. Как убедительное подтверждение тому — спецоперации, проведенные сотрудниками петербургского и московского ГУВД. Напомню, совсем недавно были изобличены и задержаны граждане США Гай Капорделис и Джон Спивак, приводившие беспризорных детей с улиц в свои номера в отеле. В дальнейшем уголовное преследование указанных лиц осуществлялось правоохранительными органами США. Существуют и другие примеры, когда сотрудники министерства внутренних дел Российской Федерации передают сведения о таких лицах в консульства их стран. Несмотря на некоторые сложности, до недавнего времени подобная практика имела свой резон. На родине педофила законодательство предусматривает более строгие меры наказания. В результате, направление борьбы с педофилией у нас рассматривалось, как малоперспективное. Однако последние события показали, что подобные преступления — привилегия не только иностранцев. В ряде громких дел фигурируют уже российские граждане. Что, несомненно, требует немедленных мер по противодействию данному виду преступности и раскрытия уже совершенных.