Скульптор - Грегори Фьюнаро

Кроме того, по большому счету не имело значения, почувствует ли общество, не говоря о том, чтобы понять во всей глубине, связь его гениального творения с книгой доктора Хильди. Нет, первостепенную важность имел интерес обывателей к убийствам. Только через него можно будет привлечь широкую публику к творчеству Микеланджело. Лишь тогда Скульптор сможет начать — так, что никто не будет даже подозревать об этом, — отсекать мрамор неведения и фальшивых ценностей, ставших тюрьмой для человечества.

Да, лишь рука Скульптора сможет освободить людей от сна в камне.

Он дважды щелкнул «мышкой» по значку поисковой системы Интернета. Как и ожидалось, главной новостью стало убийство Томми Кэмпбелла и Майкла Винека. Просто замечательно, но Скульптор решил отложить это на потом. Быть может, он прочитает сообщения завтра, после того как в шесть утра позанимается в тренажерном зале, прежде чем приступить к подготовке следующего проекта. Нет, то, что интересовало Скульптора в данный момент, находилось в правом нижнем углу экрана, в рамке, озаглавленной: «Сегодня чаще всего ищут».

Под номером 2 значился Томми Кэмпбелл.

Под номером 1 был Микеланджело.

Скульптор улыбнулся.

Вот оно, началось!

ЭКСПОНАТ ВТОРОЙ

«РИМСКАЯ ПЬЕТА»

Глава 16

За полторы недели, прошедшие после обнаружения тел Томми Кэмпбелла и Майкла Винека, Сэм Маркхэм разговаривал с Кэти Хильдебрант всего два раза. В четверг он спросил, появились ли у нее какие-нибудь мысли после ознакомления с предварительным заключением коронера, в следующую среду сообщил, что его на время прикрепили к Бостонскому управлению ФБР, и попросил заглянуть к нему на следующий день.

В разговоре по телефону в четверг Маркхэм рассказал Кэти, что убийца удалил все внутренние органы своих жертв. У Винека через нижнюю часть рассеченного надвое торса, у Кэмпбелла через не замеченный при первичном осмотре надрез, проходящий от мошонки через брюшную полость. Образовавшиеся пустоты были заполнены спрессованными опилками и сеном. Головы обоих были обриты наголо, после чего на них надели специальные «парики», вылепленные из состава на основе эпоксидной смолы. Убийца также удалил жертвам головной мозг через отверстия, просверленные в основании черепа. Маркхэм сообщил, что Винек, по всей вероятности, умер от перелома шеи. Оба трупа были насажены на изогнутый железный стержень, проходящий через деревянный чурбан, ягодицы и торс Кэмпбелла, но только шейные позвонки Винека несли следы травмы, произошедшей до смерти.

Далее Маркхэм заметил, что пенис Кэмпбелла, судя по всему, был удален еще при жизни. Из обоих тел была полностью откачана жидкость, сосуды и ткани заполнены каким-то бальзамирующим раствором, состав которого еще предстоит выяснить. Поэтому причина смерти футболиста пока что не установлена. Маркхэм особо подчеркнул, что окончательные результаты вскрытия будут готовы не раньше чем через неделю, поскольку все — белая лаковая краска, изготовленные из эпоксидной смеси парики, искусственные гроздья винограда и прочие атрибуты, которыми были украшены тела, — требует дополнительного анализа. Он рассказал Кэти, что все вещественные доказательства, в том числе основание скульптуры, были переправлены самолетом в лабораторию ФБР в Квантико для дальнейших исследований. По его словам, это было очень хорошо, поскольку информацию о посвящении доктору Хильдебрант можно скрыть еще на какое-то время.

Значит, и от самой Кэти журналисты вскоре должны были отстать. Сразу же вслед за судьбоносным воскресеньем электронный почтовый ящик доктора Кэтрин Хильдебрант в университете оказался буквально завален просьбами дать интервью. Их было настолько много, что Кэти пришлось попросить своих студентов связываться с ней только через секретаршу факультета. Семестр подходил к концу, дел у Хильди было по горло, и ей пришлось заниматься работой дома у Джанет. Однако уже к пятнице, когда другие искусствоведы и так называемые эксперты вовсю раздавали интервью, средства массовой информации начисто забыли о докторе искусствоведения, привлекательной женщине, которую первой пригласили консультантом, но она с самого начала упорно отказывалась от всех предложений пообщаться с прессой.

К пятнице интерес к самой Кэти угас, но спрос на ее книгу только-только разгорался. Интернет-магазин «Амазонка» и сеть «Барнс энд Нобль» быстро распродали немногие остававшиеся в наличии экземпляры «Спящих в камне», после чего последовал заказ на солидный дополнительный тираж. Небольшое академическое издательство, выпустившее книгу Кэти, известило своего звездного автора, что в ближайшие месяцы ей можно рассчитывать на новый щедрый гонорар. Резко увеличился спрос и на другие книги, посвященные Микеланджело, и к той же самой пятнице «Муки и радости» попали в список десяти лучших бестселлеров «Амазонки».

Профессионалы и любители в едином порыве философствовали о глубинном смысле, культурном значении убийства Томми Кэмпбелла и Майкла Винека с последующим превращением их в скульптуру. Кое-кто, рассуждая о мотивах Микеланджело-убийцы, даже ссылался на «Спящих в камне». Но никому не пришло в голову, что именно книга Кэти могла вдохновить убийцу, в чем, как признался Сэм Маркхэм во время второго разговора с Хильди, для него не было ничего удивительного. Он объяснил, что широкой публике неизвестно о надписи на основании скульптуры, о записках с цитатами Микеланджело и прямой связи между убийцей и Кэти, поэтому «Спящих в камне» любопытствующая публика считает не более чем одной из книг, прочитанных убийцей, в том числе и тех, которые не имеют никакого отношения к творчеству великого скульптора.

Сыграли свою роль и тщательно подобранные комментарии, которые сделала на пресс-конференции специальный агент Рейчел Салливан. В них содержался намек на то, что ФБР обратилось к Кэти исключительно потому, что она проживает неподалеку от места преступления. Поэтому к пятнице средства массовой информации оставили доктора Кэтрин Хильдебрант в покое.

Однако Маркхэм о ней не забыл. Если бы сотрудник ФБР знал, сколько раз Кэти хотела позвонить ему, просто чтобы поболтать ни о чем, как часто она набирала в поисковой системе в Интернете его фамилию, он, возможно, лучше бы понял то смятение, которое судьбе угодно было поднять у них в сердцах. Во время первого разговора по телефону Маркхэм заверил Хильди в том, что для нее будет лучше, если он станет держаться подальше до тех пор, пока не утихнет внимание прессы. Он попросил ее ни о чем не беспокоиться, ибо, даже несмотря на то, что она гостила у Поулков, ФБР постоянно за ней присматривало. Поэтому Маркхэм испытал определенное облегчение, когда у него появился предлог не встречаться с Кэти Хильдебрант. Интересы следствия действительно требовали, чтобы он держался от Хильди подальше, но к облегчению примешалась смесь вины и стыда. Сэм чувствовал себя виноватым, потому что назойливые мысли о привлекательной Кэти, профессоре искусствоведения, нередко мешали ему сосредоточиться на работе. Маркхэму было стыдно за то, что даже себе самому он не хотел признаваться в том, как часто улыбался, вспоминая о ней.

Эти полторы недели Сэм провел, разъезжая между бостонским управлением и местным отделением в Провиденсе. По большей части он оставался один, но изредка его сопровождала Рейчел Салливан, в частности, в те два раза, когда они пытались побеседовать с Лори Винек. Оба раза им пришлось довольствоваться разговором с ее отцом, поскольку Лори, узнав о том, что произошло с ее сыном, пыталась проткнуть себе горло кухонным ножом. Теперь она находилась в Институте психиатрии штата Род-Айленд под постоянным присмотром врачей. Таким образом, именно Джону Винеку выпала страшная задача официально опознать верхнюю половину тела своего внука, после того как маленького Майкла сняли с каменного основания и отделили от козлиных ног. Джон ничем не смог помочь Маркхэму и Салливан, если не считать проникнутой слезами клятвы когда-нибудь обязательно увидеть «того, кто сделал это с внуком, мертвым у своих ног».

Теперь, пока остальные части «Вакха» изучались и анализировались в лаборатории ФБР в Квантико, а Рейчел Салливан вместе со своей командой проверяла списки студентов, полученные из архива Браунского университета, специальный агент Сэм Маркхэм занялся обилием улик, оставленных Микеланджело-убийцей. Самой многообещающей из них пока что была задняя часть козлиной туши.

Анализ ДНК сразу же определил, что Микеланджело-убийца выбрал в качестве нижней половины своего сатира взрослого самца нубийской породы. Ее представители отличались короткой шерстью, довольно крепким телосложением, большими отвислыми ушами и, как отмечали селекционеры, характерным «римским» носом. На взгляд Маркхэма, с учетом всего того, что было уже известно об убийце, это не следовало рассматривать как случайное совпадение. Сэм также выяснил, что из всех пород нубийские козы считаются одними из самых дружелюбных и общительных.