Грубиян на одну ночь - Мария Летова

ушах переливаются в свете настольной лампы моего туалетного стола, но это не идет ни в какое сравнение с тем, как горят мои глаза.

Я была на достаточном количестве свиданий, чтобы понимать — ни одного из них я не ждала с такими горящими глазами.

Подойдя к шкафу, снимаю с вешалки платье и позволяю идеально отглаженному кроваво-красному атласу прикрыть свое тело. Глубокий вырез и разрез до середины бедра — я могу себе это позволить, и я не собираюсь скрывать свою сексуальность.

Безусловно, мой наряд — чистейшей воды вызов.

Когда ты надеваешь самое провокационное платье в своем гардеробе, посещает мысль о том, что тебе требуется мужчина, рядом с которым выгуливать это платье будет удовольствием, а не испытанием. Думаю, в компании Миллера я могла бы выгулять что-то еще более провокационное. Его уверенности в себе хватит с лихвой на двоих, а что касается Стрельцова… именно перспектива выяснить это, заставляет мои глаза гореть волнением.

Я не хочу разочароваться в этом мужчине. Я сама не знаю, чего хочу, но только не разочарования.

Прихватив с комода сумочку, выхожу из комнаты и, прежде чем вызвать такси, заглядываю на кухню, где мой отец с задумчивым видом покуривает сигару и рассматривает розовую полоску закатного горизонта.

— Я ухожу, — объявляю, застыв на пороге.

Его брови ползут вверх, глаза с одобрением изучают фигуру.

Выпустив в потолок клуб терпкого пряного дыма, бормочет:

— Надеюсь, у него яйца побольше твоих.

Запрокинув голову, смеюсь.

— Я тоже надеюсь, — пожимаю плечом, глядя на отца с весельем.

— Ну, что ж. Тогда отпускаю. Но утром чтобы была дома, — объявляет с ностальгией, хотя он никогда в жизни мне ничего не запрещал.

Возвращаться под утро тоже.

— Пока, — развернувшись, вызываю такси.

В лифте со всех сторон меня обступают мои отражения.

Слишком яркие, слишком броские.

Всю пятнадцатиминутную поездку в такси я балансирую на грани острого предвкушения.

Когда машина привозит меня к одному интересному и классически приличному городскому ресторану, Стрельцова я вижу сразу.

Вышагивая вдоль тротуара, в одной руке он сжимает симпатичный букет, а вторую держит в кармане отглаженных черных классических брюк. Белая рубашка сидит на нем так же потрясающе, как и брюки, а вместо кроссовок на нем черные кожаные туфли.

— Ну и ну… — шепчу, не отводя глаз от контуров его спортивной тренированной фигуры.

Он умеет быть не босяком.

Кульбит в моем животе заставляет сглотнуть слюну.

Повернув голову, капитан реагирует на движение за своей спиной, и когда находит меня глазами, я изо всех сил стараюсь вести себя непринужденно. Неторопливо двигаюсь к ресторану, игнорируя то, что Стрельцов прекращает любое движение и скользит глазами по моему телу.

По рукам проносятся мурашки, когда, закончив медленный и детальный осмотр, он вскидывает глаза и впивается, острым как бритва, взглядом в мои.

— Извини, опоздала, — говорю без раскаяния, оказавшись рядом.

Благодаря шпилькам мои глаза на уровне его губ, но стоит посмотреть выше, и меня обжигает штормовое предупреждение его взгляда. Это предупреждение сигнализирует о том, что стоящий передо мной мужчина оценил ситуацию и принял правила игры.

— Я не в обиде, — протягивает мне букет.

Обхватив пальцами стебли, подношу его к лицу.

— Спасибо, — смотрю на Стрельцова поверх нежно-розовых бутонов.

Его глаза прожигают меня насквозь.

В дополнение к рубашке и брюкам, на нем появился аромат свежего и легкого мужского парфюма. Мой нос втягивает его вместе с ароматов цветов, отмечая, что выбор ему идет.

Не отпуская моих глаз, Стрельцов предлагает локоть:

— Пошли?

Стальной бицепс под тонкой тканью рубашки кажется мне горячим, когда обвиваю его своей ладонью.

Скосив вверх глаза, смотрю на грубоватый мужской профиль.

Держать под руку мужчину — обыкновенная и часто ничего незначащая вещь в моей жизни. Обычная формальность. Но только не с этим мужчиной. Опираясь на его руку, я вдруг тону в каком-то вязком болоте ощущений, и они только наполовину физические. Вторую половину составляет опасное внутреннее удовлетворение, от которого у меня вдруг сжимает горло.

Открыв ресторанную дверь, он пропускает меня вперед, и через секунду на мою поясницу ложится уверенная ладонь.

Наше появление вызывает ровно такую реакцию, какую, без сомнения, ожидали мы оба: десятки любопытных посторонних взглядов. Разумеется, в первую очередь они адресованы мне, и только потом моему спутнику, но безмятежное и слегка насмешливое выражение на его лице заставляет меня прятать глаза.

За столиком у окна я вижу знакомые женские лица, и это та категория присутствующих, которую в первую очередь интересует мужчина рядом со мной, и только потом наличие на моей талии лишних килограммов. Выражение его лица — это нахальная расслабленность. Именно ее он демонстрирует в ответ всем желающим, и это чертовски ему идет и… заводит меня саму.

— Могу я предложить вам вазу? — обращается ко мне парень из персонала.

— Да, пожалуйста, — отдаю ему букет, остро чувствуя присутствие за спиной крупного мужского тела.

Чуть склонившись к администратору, мой спутник называет свою фамилию, и через минуту мы усаживаемся за столик на двоих, не переставая привлекать внимание, на которое мне уже плевать.

Широкое запястье Стрельцова украшает металлический ободок часов. Длинные, сильные пальцы обнимают ножку пустого винного бокала и вращают его из стороны в сторону. Гул приглушенных голосов разбавляет тихая музыка. Глаза обводят вырез моего платья, а язык задумчиво почесывает зубы.

— О чем думает мужчина, когда у него на лице такое выражение? — спрашиваю, заглянув в меню.

— Как у меня? — бормочет Стрельцов, беря свое меню.

— Угу, — откидываюсь на спинку стула.

Положив ногу на ногу, сажусь боком и вытягиваю ноги в проход.

— Я расскажу. Позже, — обещает суховато.

Именно этот будничный тон и то, как его глаза цепляются за серебряное кольцо на безымянном пальце моей