Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать (СИ) - Цвик Катерина Александровна

Я не очень любила общаться с незнакомыми лесовиками. У каждого из них свой характер, к каждому нужен свой подход. А тут лесовик вообще людей не жалует, а я нахожусь в мертвой хватке его монстра. Уверенности это точно не добавляло. Я вообще с трудом сдерживала историку – от нее отвлекал отвратительный запах из пасти Огурчика. Точно ведь жрет всякую гадость. А я не гадость. И не нужно на меня так плотоядно посматривать.

И ладно бы хоть краюху хлеба с собой прихватила. Тогда и разговор бы по-другому можно было вести. А так остается только извиняться и просить милости.

– Давненько ко мне не забредали ведьмы, – сощурился лесовик и усмехнулся, проигнорировав мою просьбу. – Неужто Шаболданская уже и вас ко мне подсылать начала? Странно это.

– Что?! – удивилась я. – При чем тут госпожа Шаболданская?

– Канюка, смотри, как эта ведьма глазки пучит, – обратился он к своей зверюшке, которую продолжал поглаживать. – Неужто не врет?

– А зачем мне вам врать?

– Знала бы ты, кого только ко мне эта змеюка ни подсылала и что только мне ни врали…

– А зачем?

– Что зачем?

– Зачем она к вам подсылала?

– Как это зачем? – возмутился старик и чуть подпрыгнул на месте. – Зверушки ей мои нужны, травы, да ягоды особые, что токмо тут и растут. И еще… – старик замолчал и зло на меня зыркнул, – кое-что. Токмо кукиш этой старой кошелке!

– За что же ты ее, лесной хозяин, так не любишь?

Я постаралась удобнее устроиться на руках монстра, завозилась, и неожиданно он сам перехватил меня под спину и уложил на свою лапищу, как ребенка. Только вторую положил так, что его когти находились в опасной близости от моей шеи. Жуть!

– А за что мне ее любить? Обманула она меня, и не раз. Потом извести хотела. Зверье мое обижала, – жаловался лесовик, наглаживая свою – или своего? – Канюку.

Из зарослей вывалился дракон. Одежды на нем по-прежнему не было, только ремень болтался на бедрах и небольшая полоска ткани около пряжки символически прикрывала самое интересное. Ну и сапоги. Про них-то я и забыла. Вот и весь наряд грозного дракона.

Дракон с беспокойством оглядел лесовика и меня в лапах чудовища.

– Доброго тебе вечера, лесной хозяин. Рад, что с ведьмой все в порядке… – с едва прикрытой угрозой в голосе произнес он.

– Да что с ней будет? Пока не узнаю, что вы здесь забыли, жить будете. И сверкать на меня своими зенками не нужно. И не таких видали! Я ж тебя даже тропами кружными почти не водил. Мне разъяренный дракон в лесу не нужон. Пока…

– И ты нам не угрожай, лесовик. Не давали мы повода на нас яриться. Пока… – сузил глаза дракон.

– Канюка, ты гля, какой борзый гость к нам заявился, – хмыкнул лесовик и снова погладил свою кляксу. – Вот если б они чин по чину пришли… да как положено приветили старого лесовика…

– Извиняй нас, лесной хозяин, – правильно поняв паузы старичка, дракон и низко ему поклонился. Чем вверг меня в немалое удивление. Очень сомневаюсь, что каждый дракон в курсе, как правильно общаться с нечистью. – Я к тебе на неделе планировал прийти, но случай… привел раньше.

По тому, как в мою сторону блеснули смехом глаза лесовика, я поняла, что тот понял, что это за «случай».

– А что, этот «случай» даже одеться тебе не дал? – скрипуче рассмеялся дедок.

– Нет, скорее этот «случай» меня раздел и не дал… – пожаловался дракон. И когда я, не веря своим ушам, хотела возмутиться, добавил: – времени одеться.

Лесовик скрипуче рассмеялся:

– Интересно нынче живет молодежь. Токмо… – внезапно он перестал посмеиваться и его глаза сузились, – я на свою территорию уже давно никого не пущаю. Не верю я, что вы сюда без наущения Шаболданской приперлись.

– А вот и без всяких наущений, – спокойно ответил дракон. – Госпожа Шаболданская покинула стены академии, и теперь я ректор этого заведения.

– Ты?! Ректор?! – вытаращился на него лесовик и перевел взгляд на меня.

Я только плечами пожала. Да, мол, он.

– А мы с девочками по обмену приехали, – призналась я. – Сегодня. Утром.

Лесовик снова посмотрел на ректора, на меня и внезапно… расхохотался. Да так, что лежавшая до этого на его коленях Канюка перепугалась и рванула куда-то в чащу.

– У-узнаю ведьм! – хохотал он. – Утром!.. А к ночи ректор уже бубенчиками в лесу звенит. Ха-ха-ха! Не-е-ет, старая карга на такую придумку была не способна. – И, понемногу успокаиваясь, вытер чересчур длинными узловатыми пальцами выступившую на глазах влагу.

– Матильда, – тем временем раздраженно раздувая ноздри, обратился ко мне дракон, – вот скажи, почему каждый раз, когда я тебя вижу, нахожу на руках каких-то мужиков!

От удивления мои брови взлетели вверх, и я посмотрела в глаза такого же удивленного монстра.

– Это не мужик! – Выражение морды чудовища стало обиженным, и я поняла, что нужно исправляться. Знаю я, чем заканчиваются его обиды. И покосилась на его когти. – В смысле, мужик. Еще какой! – я даже руку, сжатую в кулак, подняла вверх и потрясла ею для наглядности. – А после того, как я тебя побрила, в этом не осталось никаких сомнений, – решила я уж точно умаслить монстра, но явно сказала что-то не то, потому что он обиженно засопел. – Ты это, не переживай! Скоро обрастешь, зато, пока будешь таким ходить, все самки успеют оценить, что… ты мужик ого-го! Раньше-то в волосах ничего толком было и не разглядеть, – продолжала я нести полную ахинею, но остановиться не могла. А я бы посмотрела на того, кто бы смог остаться хладнокровным, когда у его шеи блестят кинжального вида когти!

Лесовик все это время хохотал:

– Ох, и сильная у тебя ведьма! Когда-то урунгузы создавались, чтобы противостоять таким, как они. При обычной ведьминой атаке он разве что почесался бы и полностью отбил любое проклятие, а тут на те – облысел, а главное при этом не убил негодяйку и сейчас, вона, держит и не рычит. Объяснить этого не могу, но ты бы, дракон, напрягся, что ли. Мужик он и есть мужик.

Мы с Огурчиком с ужасом переглянулись. Ему худая лысая самка на прямых ногах явно пришлась не по нутру. Лесовик, глядя на нас, снова расхохотался, хлопая себя ладонями по ляжкам.

Лапы монстра ослабли и разжались. Я чуть не упала, но смогла сгруппироваться. Хорошо хоть не отбросил меня, и на том спасибо. Я смогла встать на ноги и, опасливо на него косясь, сделала небольшой шажок прочь. Что примечательно, монстр тоже сместился от меня чуть подальше, чем привел лесовика в полнейший восторг.

– Уху-ху-у-у, – наконец пришел в себя он после очередного приступа смеха. – Давненько я так не смеялся. Повеселили вы меня знатно.

Ректор же смотрел на происходящее, сдвинув брови, и не находил ничего смешного. Но ничего не комментировал и не двигался.

Правильно. Когда веселится лесовик, смешно далеко не всем и не стоит обольщаться его хорошим настроением.

– Так что там с Шаболданской, лесной хозяин? – перевел он тему, отвлекая внимание на себя. – Неужели это из-за нее лес отгородился от академии, которой принадлежит?

– Из-за нее, гадюки старой, – окончательно успокоился лесовик. – Удумала она меня извести. Угодья ей мои в личное пользование подавай. А кукиш! – и дед свернул из длинных узловатых пальцев известную всем фигуру.

– Странно… – еще больше нахмурился ректор. – Темному лесу академии без хозяина никак. Кто же будет таких, как этот урунгуз, в узде держать? И госпожа Шаболданская должна была это понимать. Не сходится что-то… – остро глянул он на лесовика.

– Твоя Шаболданская – змеюка редкостная. Все под себя гребла. Что-то там у вас в академии планировала, да без ингредиентов из маво леса шиш ей, а не… Хотя… – лесовик окинул меня странным задумчивым взглядом. – Точно Шаболданская из академии укатила?

– Точно, – тоже оглядев меня с ног до головы, подтвердил дракон.

А мне от этих взглядов отчего-то стало страшно, и я невольно шагнула к Огурчику. Бедолага от этого движения дернулся вбок. А я подумала, что докатилась – от меня уже монстры шарахаются.