Н - 2 (СИ) - Ра Дмитрий

Снова тишина. В соответствии с протоколами социальной психологии, я не стал давить на девушку. Мне знаком термин: «нужно выговориться». Но надеюсь, что по делу она все-таки начнет говорить.

И начала.

— Потом пришли они…

Что-то в моей голове не выдержало, и я спросил:

— Инопланетяне? Люди из будущего или другого мира? Тайная организация?

Нэр даже не улыбнулась. Не посмотрела в мою сторону.

— Они называют себя альвами.

Слово показалось страшно знакомым, и я в первый раз засомневался в качестве своей памяти.

— Все-таки инопланетяне.

— Нет, Крит, они не инопланетяне. Думаю, такие же люди, как и мы, — немного неуверенно опровергла мою теорию Нэр. — Знаешь, я всегда удивлялась нашей слепоте.

— Нашей?

— Да, нашей. Человеческой. Люди вокруг. Оглянись. Дело не в том, что они не знают правды, а в том, что не хотят ее знать, даже если повертеть ею перед их мордами. Это как жена, которая знает, что её муж изменяет, но не говорит ему об этом и прикидывается счастливой. Ведь с ним тепло, удобно и денег он даёт. Так же и люди. Возьмем хотя бы нашу историю. Пандемия унесла жизни трети от популяции. Тридцать лет мы не могли с ней справиться. Штамм мутировал, и все вакцины были бесполезны. Люди вымирали. До анархии оставалось совсем недолго, а потом… всё. Все быстро начали выздоравливать. Вирус резко отступил и сейчас встречается не очень часто. По крайней мере, с последних лет смертность уступила рождаемости. И никто… понимаешь, никто не задался вопросом: «А что, так можно было?». Вакцину изобрели в Зимбабве. Нищая, неразвитая страна переплюнула все сверхдержавы. Все приняли это за должное. Ну что, мол, бывает. Повезло.

Нэр усмехнулась, продолжила:

— Один из тысячи может и догадывается, что такое вакцина и как сложно её синтезировать. А тут универсальная, почти от всех штаммов. Чудодейственный состав с очень сложной формулой. Это бред, Крит. Такого не бывает, поверь.

— Как с этим связана ты?

— Терпение, — ответила Нэр, — Без предыстории ты всё равно не поверишь. Как ты там говоришь? Нужны обоснования?

Девушка шмыгнула носом, отвела глаза куда-то в сторону.

— Знаешь, когда к нам пришли технологии виртуальной реальности?

— Первые упоминание о прототипах появились четырнадцать лет назад.

— Угу. Когда появилась чертова вакцина.

Анализ…

Понимание ворвалось с нейросеть, разрывая нейроны на логические и не очень составляющие.

— Вакцину нам кто-то дал?

— Угу.

— И взамен потребовал ввести технологию нейроинтеграции?

— В точку.

— Откуда ты это знаешь?

Нэр грустно улыбнулась.

— Потому что за мной пришли, Крит, — тени нависли над её глазами. — Заявились прямо домой. Ночью. Когда я засыпала. Как в чертовом ужастике. Я думала, у меня сердце разорвется. Они… О-ни…

Её голос сорвался, но она затрясла головой, отгоняя неприятные воспоминания.

— Потребовали сливать им информацию. Они знали всё обо мне. Мою историю, как меня завязали контрактом, и что я ненавижу то, чем занимаюсь. Они не доверяют официальным отчетам из ВИЦов, а люди, которые в курсе о ситуации, не доверяют им. Альвы как-то помогали мне выстраивать карьеру. Все у меня получалось, я стала хорошо зарабатывать. Взамен нужно… сдавать отчеты и выполнять кое-какие поручения.

В интерфейсе отобразилась картинка из памяти. Эльф, что пытал маму и издевался надо мной. Его ник был ALV1094. Похоже, что они не сильно-то и скрываются.

— «Зуб» — их технология? — спросил я, рассматривая идеальную симметрию лица Нэр.

— Ага. Очень помогает в деле. Можно стереть память полностью до часа, либо навсегда, но только частично — о каком-нибудь предмете или личности.

— А если этой технологией завладеют другие? Отнимут или снимут с твоего трупа? — спросил я. — Как-то беспечно отдавать рядовому инсайдеру такие вещи.

— Она защищена, — покачала головой девушка. — Как — не знаю. Но меня предупредили, что передать эту хрень я никому не смогу, и после моей смерти она самоуничтожится.

— Зачем всё это альвам? — задал я вопрос, на который уже знал ответ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тебе тьмушники же рассказали. Четверть от способностей наших мозгов занимается какой-то чертовщиной при подключении к Айвалу. Мы почти как батарейки из матрицы. Только еще и платим за это деньги, Крит. Проблема тьмушников в том, что они винят во всём только правительство.

Следующий вопрос я задал не сразу. Пришлось долго переваривать полученную информацию. Получается, что люди платят деньги властям за то, чтобы их мозгами пользовались альвы. Куда не посмотрим — все довольны. Гениальная схема.

— Так ты меня нашла не случайно?

Нэр вздохнула.

— Нет, не случайно. Знаешь, что я поняла? Альвы интересуются скриптоидами больше всего. Им плевать на наши распри, и какие моды мы устанавливаем на их технологии. Они ясно дали мне понять — скриптоиды. И я сливала им всё, что знала. В ВИЦе всегда бесились, что не могут поймать себе живой экземпляр. Еще бы. Насколько я знаю, в одном только московском ВИЦе несколько таких, как я. А сливать информацию легко — ни один фаервол не заметит, если пользоваться этим, — она постучала пальцем по челюсти.

— Пока еще полностью не понимаю твоей роли во всём этом. Зачем ты мне помогаешь?

Нэр долго не отвечала. Мы уже приближались к конечной точке маршрута.

— Я устала, — коротко ответила она. — Я годами меж двух огней. ВИЦ думает, что я их, а альвы — их. Я завязла во всех этих интригах, сливах инфы и в другом дерьме. Это не шпионский фильм, это чертово выживание. Одна ошибка, и мне конец.

Она остановилась, резко повернула голову в мою сторону.

— А я жить хочу, понимаешь, ты? Я хочу выйти из этого всего, но не могу. Просто один раз оказалась не в том месте и не в то время. И что в итоге? Моя жизнь в одночасье стала адом. И я хочу, чтобы ты мне помог. Они все боятся только вас. Я три года не могла выловить хоть одного, настоящего скриптоида. Но вот, наконец-то, нашла. Я прошу помочь мне, Крит. Нет, я умоляю тебя! Я не хотела убивать твоего брата… я… я просто испугалась. Я бы вытащила эти чертовы перчатки, у меня не было умысла убить, я хотела, чтобы он не кричал и всё. Пожалуйста! Прости! Помоги! Я сделаю всё, что ты захочешь!

Холодность из её глаз пропала. Первый раз я увидел слезы на ее щеках. Накипело, так накипело.

— Зачем ты убила Нишанта и стерла всем память?

Девушка поникла, ссутулилась. В темноте показалось, что ее лицо слилось с черным платьем.

— Я хотела больше узнать о тьмушниках. Думала, что они какая-то крутая подпольная банда. Но потом поняла, что они даже про альвов не знают. Они просто шайка, что боится чипирования и вышек «шесть джи». Я пошла на огромный риск, когда предложила тебе отправиться к ним. Да, я пыталась и раньше, даже вырезала себе чипид один раз. Но они меня не взяли. С тобой же оказалось всё по-другому. Я смогла их тобой заинтересовать, — глаза Нэр расшились, но слезы больше не текли. — Я не могла оставить следов, понимаешь? Я не могу поменять себе имя из-за криптоключа и чипида, поэтому я везде Мартынова Карина Дмитриевна, и это моё настоящее имя. А ведь так светиться очень опасно. Рано или поздно, тьмушники бы пронюхали, что я из ВИЦа. Мне очень повезло, что Петр Николаевич уволился оттуда раньше, чем я туда устроилась. А если бы нет? Ты даже не представляешь, по какому тонкому лезвию я ходила.

— Ты убила Нишанта, — констатировал я очевидный факт. Мне всё равно, но интересно проанализировать реакцию девушки и подкорректировать ее модель поведения.

Нэр отвернулась, не желая смотреть мне в глаза.

— Он был без разъема в голове. Я не могла стереть ему память, — выдрала она из себя слова и посмотрела на меня. — А мне… я… хочу жить. Разве ты не убивал по этой же причине? Не по дурацким прихотям, а потому что иного выбора нет? Либо он, либо ты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я пожал плечами. Всё логично.

— А баеры? Глеб?

— О них я тоже стерла у всех память, — прошептала Нэр. — И… и… сдала их болиции. Они все сейчас на допросах. И не знаю, может дают показания. Скорее всего тьмушников всех… уже отловили. Я не знаю, что ты хочешь найти под той урной.