Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв. - Евгений Спицын

В июле 1015 г., так и не назначив своего преемника, великий киевский князь «в болести и скончася», чем тут же воспользовался его пасынок Святополк Ярополкович, который, первым узнав о смерти приемного отца, ночью бежал из Вышгорода в Киев и, одарив киевлян богатыми дарами на созванном им вече, занял отцовский престол. Когда информация о произошедших в Киеве событиях дошла до князя Бориса, стоявшего супротив печенегов лагерем на реке Альте у Переяславля, княжьи воеводы предложили ему пойти походом на Киев и силой вернуть себе отцовский престол. Князь Борис отказался «взняти рукы на брата, на старшего» и отцовская дружина «разиидошася от него», а ростовский князь остался только «съ отрокы своими».

Князь Святополк, «исполнися беззакония, Каиновъ смыслъ приимъ», стал готовить физическое устранение Бориса как самого реального претендента на великокняжеский престол, для чего вернулся в Вышгород, где договорился с тамошними боярами исполнить свой коварный план. После тайного сговора боярин Путша и «путшина чадь» Талец, Елович и Ляшко срочно отбыли на реку Альту, где «акы зверье насунуша на копьи и прободоша Бориса» в его княжом шатре, где после усердной молитвы он прилег почивать. Следующей жертвой Святополка стал муромский князь Глеб, приходившийся Борису родным братом не только по отцу, но и по матери. Получив от Святополка ложное известие о болезни отца, князь Глеб срочно выехал в Киев, но, уже находясь под Смоленском, он получил от новгородского князя Ярослава известие о смерти их отца и гибели родного брата. Ярослав умолял младшего брата не ходить в Киев и не подвергать свою жизнь смертельной угрозе. Однако Глеб, «плачася по отци, паче же и по брате», заявил, что «лучше бы ми умрети с братомъ, нежели жити въ свете семъ», вполне сознательно обрек себя на гибель и остался под Смоленском, где через месяц был зарезан на княжеской ладье собственным поваром-иудой Торчином. Вскоре та же участь постигла еще одного сына Владимира пинского князя Святослава, который, пытаясь спастись от коварного Святополка, бежал в «Угорскую землю», но был настигнут наемными убийцами и загублен ими где-то в Карпатах.

За злодейское убийство своих братьев Святополк был прозван летописцем Окаянным, и под таким чудовищным прозвищем братоубийцы навсегда остался на скрижалях русской истории. Однако еще в середине прошлого века советский историк Н.Н. Ильин в своей известной монографии «Летописная статья 6523 года и ее источник» (1957), ссылаясь на одну из скандинавских саг, высказал предположение, что истинным виновником гибели Бориса был не Святополк Окаянный, а новгородский князь Ярослав. В советское время эта оригинальная версия была поддержана рядом известных историков, в частности, В.Л. Яниным, М.Х. Алешковским, А.С. Хорошевым и А.Б. Головко. Но при этом все указанные авторы рассматривали эту версию гипотетически и не облачались в мантию судей, выносящих окончательный приговор. В последнее время судейскую мантию возложили на себя не только некоторые историки либерального толка, в частности, А.Л. Юрганов, И.Н. Данилевский и Н.Ф. Котляр, превратившие эту научную гипотезу в аксиому, но и дилетанты типа Г.М. Филиста, написавшего откровенно слабую работу «История "преступлений" Святополка Окаянного» (1990). Сторонники «преступных деяний Ярослава» поставили под сомнение не только обстоятельства, но и саму летописную дату гибели Бориса. Н.Н. Ильин датировал это событие 1018 г., а А.Б. Головко и И.Н. Данилевский — 1017 г.

Несмотря на столь активную разработку «альтернативной версии» тех кровавых событий, большинство современных авторов (А. Кузьмин, П. Толочко, М. Свердлов, М. Брайчевский, А. Карпов, Д. Боровков) склонно больше доверять русским, а не иностранным источникам сомнительного содержания и происхождения. Хотя некоторые из них, в частности, А.Г. Кузьмин, М.Ю. Брайчевский и Д.А. Боровков, обратили особое внимание на разную фактическую канву тех трагических событий, содержащихся и в самой ПВЛ, и в «Сказании о Борисе и Глебе», высказав предположение о явной редакции первоначальной статьи ПВЛ.

Пока на юге Руси шла братоубийственная бойня, новгородский князь Ярослав был озабочен внутренним конфликтом в самом Новгороде, где произошла кровавая потасовка между новгородцами и пришлой варяжской дружиной, нанятой им для возможного отпора своему отцу. В конечном счете Ярославу не только удалось погасить этот конфликт, даровав новгородцам так называемый «Устав о мордобое», но и заручиться поддержкой тамошних «нарочитых мужей», собравших под знамена новгородского князя несколько тысяч вооруженных смердов. После разрешения внутренних дел Ярослав решил покарать коварного братоубийцу и пошел походом на Киев. Сам Святополк, получив известие о выступлении сводного брата, заключил союзный договор с печенегами и выступил навстречу ему. Обе рати сошлись у города Любеч, где поздней осенью 1016 г. «бы сеча зла», в которой Ярослав одержал вверх над хмельной дружиной сводного брата и победно взошел на отцовский престол в Киеве, а Святополк «бежа в Ляхи» под защиту своего тестя польского короля Болеслава Храброго.

Летом 1017 г., отбив очередной набег печенегов на Киев, великий князь Ярослав заключил военный союз с германским императором Генрихом II и пошел походом на пограничный с Польшей город Брест, где возможно скрывался беглый князь Святополк. Но в январе 1018 г. между Германией и Польшей был заключен Будишинский мирный договор и Ярослав, оказавшись в трудном положении, отступил назад. Всю первую половину наступившего года обе стороны усиленно готовились к решающей битве, которая состоялась в конце июля 1018 г. на берегу реки Буг, что в Волыни. По давно заведенной традиции перед ее началом для поднятия боевого духа обе стороны стали «лаять похабными словесами» друг друга. Но когда кормилец и воевода Ярослава Буды грубо оскорбил самого польского короля, «глаголя» тому, что «пропоремъ трескою чрево твое толъстое», Болеслав, не стерпев унизительной личной обиды, несмотря на свои внушительные габариты и вес, резво вскочил на коня, форсировал Буг и сходу начал битву, которая закончилась полным разгромом Ярослава и его дружины.

Ярослав с поля брани еле унес ноги и в сопровождении всего четырех ближайших отроков бежал в Новгород, а победители торжественно въехали в Киев, где Святополк Окаянный сел на отцовский престол. Правда, польские и немецкие хроники утверждали, что реально престолом завладел польский король, а Святополк был лишь марионеткой в его руках. Но как бы то ни было, вскоре между зятем и тестем произошел разлад, а сами киевляне, возмущенные бесчинством пришлых иноземцев, «избиша ляхов», вынудили польского короля и его дружину бежать из Киева. По дороге домой Болеслав не преминул присовокупить к своим владениям спорные «Червенские грады» Перемышль, Червень, Холм и Броды, отвоеванные у него Владимиром почти сорок лет назад.

Князь Ярослав, прохладно встреченный новгородцами, собрался бежать «за море», но возмущенные горожане во главе с посадником Константином Добрыничем подняли мятеж и заставили Ярослава подчиниться их воле и продолжить борьбу за отцовский престол. Их совместные усилия вскоре принесли свои плоды: 1) сами новгородцы, «начаша скотъ брати от мужа по четыре куны, совькупи вои многи», а 2) князь Ярослав, заключив военный союз с могущественным шведским королем Олафом Шётконунгом, получил в жены его дочь Ингигерд и большую норманнскую дружину. Весной 1019 г. объединенное войско новгородского князя вышло в поход против Святополка и союзных ему печенегов. А летом 1019 г. на реке Альте, в том самом месте, «идежа убив Бориса, бысть сеча зла, акаже не была в Руси», в ходе которой великий киевский князь и союзные ему печенеги были полностью разбиты. Потерпев сокрушительное поражение, Святополк вновь побежал в «Лядьскую землю» под защиту своего тестя, но по дороге разболелся и в «пустыне межи Ляхи и Чехи испроверже живот свой зле». А победитель Ярослав окончательно вернул себе отцовский престол и титул великого князя Киевского. Тогда же в благодарность за поддержку в этой долгой и многотрудной борьбе князь Ярослав, вероятно, даровал Новгороду специальную грамоту, освободившую его от уплаты традиционного «урока» великому князю в Киев.

1019―1054 — правление великого киевского князя Ярослава Мудрого. В отечественной исторической науке и во всей учебной литературе этими хронологическими рамками датировали годы правления Ярослава Мудрого. В последнее время годы правления этого князя принято разделять на три периода: 1019—1024 гг. — первое единовластное правление Ярослава в Киеве; 1024―1036 гг. — период совместного правления Ярослава и Мстислава в Киеве и 1036—1054 гг. — второе единовластное правление Ярослава в Киеве.