Блог, или Роман на слабо́ - Сергей Николаевич Огольцов

Да разве же родиться в этот прекраснейший из миров не чудо?

Не чудо ль выжить в нём хотя бы пятилетку? Дожить до возраста, когда и сам начнёшь вливать лепту в исполнение предначертаний в планах на текущую?

Да, скажем мы не обинуясь, это чудо.

Но!

Лишь чудотворцу только дано не просто совершать одноразовые чудеса, однако повторять их многократно.

Как?

Спросите у рецидивиста совершавшего ходки на Зону за чудеса по одной и той же статье.

Спросите Кеху в беспросветной тьме утробы Епифановны.

Он знает магическое заклинание, что даст ему возможность творить чудо—пусть даже всего одно и тоже—не увеча ни в чём не повинный затылок.

Сейчас он повторит своё личное чудо, замрите и слушайте:

– Искеп!

С сухим щелчком разомкнулся затвор между створок, верхняя медленно двинулась вверх, открывая, ширя щель, через которую вливается ослепительный блеск на бегущих прибрежных волнах бескрайнего синего моря сомкнувшегося там далеко, на самом горизонте, с голубизной небосвода в кокетливых пушинках облачков.

Доносится шум прибоя и стоны чаек над водой.

Да! Он смог.

У него получилось.

Ибо – свершилось оно!

* * *

Бутыль #17 ~ Будни войны ~

Когда генерал-лейтенант Иванян прибыл в Карабах источники умалчивают, отделываются скупо увальчивыми признаниями, что событие произошло в 1992.

Преподаватель военного училища в Санкт-Петербурге, в возрасте 72 лет, оставил жену, работу и город на Неве, чтобы прилететь в Карабах, настолько он переживал за родину, потому что родился в Тбилиси, как и Саят-Нова, великий мастер любовной лирики (1712 – 1795), Михаил Лорис-Меликов (1824 – 1888) – министр внутренних дел в Российской Империи, кинорежиссёр Голливуда Рубен Мамулян (1897 – 1987), Советский композитор Арам Хачатурян (1903 – 1978) и многие другие не менее достойные Армяне.

Но про то, когда конкретно он прибыл в Карабах, Гугл ни гугу, а жаль, лично мне интересно.

Мне нравится его фото на фоне Армянского министра обороны и пары местных генерал-лейтенантов озадаченно чешущих свои фуражки.

Он там раскрепощённый такой, в одной маечке без знаков различия званий и без головного убора.

Мой личный интерес подогрет неясностью – он прибыл до, или после взятия Шуши?

Подозреваю, что до, но попробуй докажи без поддержки Гугла, а беспокоить его родственников, подымать архивы мне лениво и боязно – зачем накликать предвзятое о себе мнение в соответствующих органах и учреждениях?

Они ж на подобную любознательность и бумерангом могут, в виде реакции, непредвиденно по темечку еба*нуть, оно мне нада?

Каррочи, я – за до, а теперь изложу косвенные доказательства.

Покуда федаины воевали для защиты Армянских населённых пунктов, в тылах (в Степанакерте), даже в условиях блокады и обстрелов, велось создание элитарно-политической надстройки под именем Комитет Самообороны, в результате чего федаинские отряды автоматически становились Силами Самообороны Нагорного Карабаха, хотя им это всё было похуй да и некогда из-за постоянных проблем – на какую-то деревню Турки напирают (в Карабахе так и не научились Азербайджанцев называть Азербайджанцами), из другой угнали колхозное стадо коров, но неясно с чьей помощью и/или с чьего разрешения и т. д. и т. п.

И если с подобной разношерстицей взять деревню Ходжалу ещё как-то мыслимо (тем более три БТР пулемётами поддерживают), то замахнуться на целый город, да на господствующих высотах силами вчерашних автослесарей и парикмахеров под руководством кабинетных Комитетчиков уже вопрос иного уровня.

Да, присутствовал военспец с боевой кликухой Командос, майор из Еревана, который помимо Чехословакии (1968) ещё и Афган прошёл (не всю десятку 1979 – 1989, но всё-таки), однако (это между нами) даже и майору брать города не по зубам.

Так что накануне штурма Шуши функция его заключалась в посещении деревень Аскеранского района (Степанакерт, кстати, своего района не имеет, а входит в вышеупомянутый), где мужики устраивали Командосу радостный приём и где он говорил им, что всё будет хорошо и совместно с присутствующими в деревенском доме торжеств пил тутовку под тосты за победу.

Нет, только человек с генеральским прошлым мог бою за Шушу дать кодовое наименование «Операция Свадьба в Горах».

Меня на ту свадьбу не позвали и пришлось наблюдать её со стороны, из Степанакерта, где на главной площади разместилась 1 (одна) установка Град и с интервалом в полчаса посылала по одной ракете в сторону Шуши.

Могу засвидетельствовать, что стартовый грохот при запуске такой же отвратный, как и на финише.

С интервалом в час-полтора к зданию бывшего Обкома КПСС, в подвал которого перекочевала облбольница (сколько от неё влезло), прибывал очередной грузовик КАМАЗ с грузом раненых в кузове.

Громко крича, к нему бросалась толпа родственников тех, кто ушёл из дому на штурм Шуши.

Тяжёлых и бессознательных заносили в Обком на носилках, лёгкие, но тоже забинтованные, шли сами, на ходу отвечая своим знакомым и родственникам в толпе про тех, кого они видели, там наверху, из их общих знакомых и родственников.

Некоторые ответы становились причиной стенаний и плачей, которые обычно заводят на кладбищах.

Наверху, цепи защитного цвета бежали в атаку при поддержке двух танков (как они вообще туда поднялись? однако смогли) в том числе и Украинец Мыкола, который прибыл днём раньше, чтобы поднять свой политический рейтинг в движении «Рух» на Украине.

Такова была общепринятая практика в те дни, представители буйно расплодившихся партийных организаций и объединений из различных регионов бывшего, недавно лопнувшего СССР прилетали на денёк в Степанакерт, сфоткаться на фоне развалин и вернувшись домой козырять зачётным баллом типа «я побывал там откуда пошёл развал Советского режима!»

Эти политические деятели такие однотипные, сам знаешь.

Однако Мыкола, несмотря на политические соображения, был ещё и романтиком, попросил автомат, ему и дали, а когда до окраины Шуши оставалось всего ничего, поймал очередь в живот, длинную.

Ну ещё бы, бежит двухметроворостый гигант среди мелких на его фоне сварщиков и плотников, тут любому покажется, что именно он решающий фактор боя.

Когда грузили на вертолёт, ещё живой был, но только до Еревана.

Ещё через неделю в ПЦ ВС НКР другой Украинец случайно зашёл, который в противовоздушной на зенитке «Шилка» работал, поговорил со мной за жизнь, на нерегулярность зарплаты жаловался.

Так он из Мыколы уже успел легенду сотворить, про его героически былинные качества, а уж как заговорит бывало – вообще заслушаешься, словно реченька течёт, «Кобзар» в чистом виде.

Я не стал ему хвастаться тем получасом личного общения с Мыколой, который предпочитал