ИМАГО (Phasis imago) - Владимир Николаевич Васильев

недолго: насытившись и выпив всего один бурдюк веселящего, подручные старика начали расходиться. Наемникам веселящего не досталось; Биго не особо горевал по этому поводу, а Мансур скорее всего злился на все скопом: и на вкривь и вкось пошедшее дело, и на собственную беспомощность, и на то, что обделили.

Если бы еще и голодным оставили, сорвался бы, пожалуй. А так выдержал, хоть и шипел сквозь зубы едва слышно.

Когда у костра почти никого не осталось, мальчишка подошел к наемникам и призывно взмахнул рукой:

— Пойдемте, покажу где спать!

Биго без возражений встал на ноги. Секундой позже поднялся и Мансур.

Кулаки его сжимались и разжимались, играли желваки на щеках под бородой, но Биго со значением покачал головой из стороны в сторону.

Мансур опустил глаза.

Мальчишка отвел их в полость — как раз на двоих. Вместо постели, правда, на полу кучей лежал не очень свежий лапник, но лучше уж лапник, чем совсем ничего. Когда провожатый удалился, Мансур вполголоса выругался и рухнул лицом вниз.

Биго лишь вздохнул и тоже прилег.

«Поглядим, что принесет нам утро, — подумал наемник. — Оно, по слухам, вечера мудренее».

Ночь прошла спокойно и без происшествий, если не считать одной мелочи: когда Биго решил сходить до ветру, оказалось, что полость зарощена. Это было странно, потому что внутри ее, как и положено, закрепили соком агавы до стеклянного состояния, а вход почему-то закреплять не стали. Биго пощупал — перепонка была плотная, но податливая, живая. Можно, конечно, ее мечом, но он не решился. Плюнул и улегся, рассудив что до утра как-нибудь дотерпит.

А пробудился он оттого, что перепонку с чмоканьем расслоил чей-то клинок. В полость хлынули солнечный свет и стылый утренний воздух.

Стылый, но восхитительно свежий и колючий, как снег.

Снаружи было непривычно шумно — сильно шелестели на ветру деревья.

Шелестели, шумели, раскачивались. Мансур аж задержался у рассеченного входа в полость.

— Давай, давай, — поторопил его местный — здоровяк-Фрам, тот, что «провожал» вчера непутевого Морилу.

Вернулись к тому же костру, у которого все вчера начиналось. Старик уже сидел на бревнышке и что-то прихлебывал из долбленки, какое-то горячее питье.

Завидев наемников за стволами, он слегка повернул в их сторону голову и, щурясь, наблюдал как они приближаются к опушке из глубины леса.

Не успели Биго и Мансур присесть, старик заговорил:

— Значит, так голубцы. Сейчас к Тимму перелетите, но не сами, а с моими людьми. Железа с собой возьмете, недосуг мне иначе транспорт организовывать, десяток летателей как раз поднимут сколько надо.

Перед Тиммом и старейшинами мои люди извинятся, а на твою долю, наемник, вот что выпадет: если логвит упрется и не захочет отдавать медальон клона, ты должен будешь убедить его все же отдать. Меч и ножи клан может оставить себе, но медальон наш и только наш. Мне все равно как ты это сделаешь, но мои люди должны вернуться с Листа Тимма без долгов и с медальоном. Уяснил?

Биго мрачно поглядывал на хозяина Листа из-под насупленных бровей.

— Я сыщик, а не краснобай, — угрюмо произнес он. — Пусть твои люди сами логвита убеждают.

— Ты вмешаешься только если логвит упрется, — повторил старик тоном, исключающим возражения. — Все, Фрам, ступайте.

— А пожрать хоть дадут? — мрачно осведомился Мансур.

— Некогда.

— На голодное брюхо много не налетаешь. Особенно с лишним грузом.

— Ничего, там лететь-то… Пусть Тимм вас угощает, тем более везете для него добрые вести и железо. И награда вас там ждет — не даром же вы в поиски ввязывались, верно?.

Биго подумал, что старик зря так легкомысленно относится к далекому перелету, причем с грузом над упряжью. С грузом на крыльях вообще далеко никто не летает, опасно это. Так что затея старика казалась наемникам как минимум странной. Еще и потому, что сколько бы не послал старик летателей, улучить момент и ускользнуть от группы, все равно, без сомнения, можно — в Небе стен нет. Что-то тут было не то.

Чего-то Биго с Мансуром не понимали или не знали.

Вскоре они поняли — чего.

За второй кромкой с десяток бородачей старика готовили к полету крылья — нагружали свертками и тючками, крепили их в верхней части семенной перемычки, как раз под местом, где захлестывалась упряжь.

Крылья наемников были уже нагружены и готовы. Биго придирчиво осмотрел упряжь — во-первых, от этого зависела его жизнь. Ну и, во-вторых, он побаивался, что какой-нибудь важный ремешок могли стащить, поскольку упряжь у него была отменная и весьма дорогая. Как и у Мансура. Но с экипировкой все было в порядке, никто на нее не позарился, только подтянули слабинки в петлях и приготовили к полету.

Приготовили, кстати, вполне толково, Биго пошевелил и поддернул ремни и петли только для порядку, особой нужды в том не было. Сами крылья тоже были в порядке, не успели зажухнуть и потерять жесткость.

— Ну, что, готовы? — торопил всех один из бородачей. — Давайте, по одному на кромку!

Из-за ветра влезть на покатый валик с парусящими крыльями за плечами было непросто — сдувало, но сразу четверо людей без крыльев помогали летателям и на кромку взобраться, и устоять там. Трое ушли в полет, прежде чем к кромке подтолкнули Биго. Придерживаемый людьми хозяина, он взобрался наверх, бросил взгляд вперед и замер.

Вот что имел в виду старик. Никакого долгого перелета с грузом не предвиделось. Чуть ниже, совсем рядом парил еще один Лист, и был это, без сомнения, Лист клана Тимма. Между кромками даже люди виднелись, мелкие, словно муравьишки — готовились встречать гостей, не иначе.

— Белое небо! — пробормотал Биго потрясенно.

Они с Мансуром искали нужный Лист много дней. Обратная же дорога займет в лучшем случае минуты.

Ну и ладно.

— Давай! — скомандовал ему один из провожатых.

Биго шагнул раз, другой, третий, оттолкнулся и встал на крылья. Встал тяжеловато — груз так или иначе влиял на любого летателя, даже самого умелого, особенно в первые секунды полета. Тяжеловато, но все равно уверенно. И заскользил вниз, к соседнему Листу.

Далеко внизу отчетливо просматривался западный берег залива Двух Зубров — приметный иззубреный мыс и три островка напротив. Северный берег был почти не виден — утопал в тумане, а южного и не должно быть видно, он далеко за горизонтом.

Финишировал Биго тоже чуть тяжелее обычного, но и тут подсобили встречающие, придержали, помогли освободиться от упряжи.

Вздернув голову, Биго поглядел на Лист чуть выше себя — огромный, нависающий, необъятный; темная на фоне неба туша будто бы снижалась, наваливалась