Убийство в замке - Петер Аддамс

— То, что ты пережила, наверное, было очень страшно, — сказала она с некоторой завистью. — Я была в самых злачных кварталах Лондона, где полно преступников, но мне не пришлось, к сожалению, столкнуться с чем-то сенсационным. Если бы я была на твоем месте, я смогла бы наконец сыграть роль, которая создана специально для меня. Я бы так изобразила мертвеца, что мной восхищались бы все критики.

Вскоре появился Бейли.

Вечерние газеты писали о нем как о самом выдающемся криминалисте современности. Шеф пожал ему руку и заверил, что без него все преступники Англии до сих пор гуляли бы на свободе, а назначение его старшим инспектором дело решенное.

— Нет, нет, сегодня обойдемся без портера, — сказал он, когда Патриция появилась со своей корзиной. — По такому случаю я принес бутылку французского коньяка от Билла Шеннона.

Когда все похвалили коньяк, Бейли сообщил, что Фишер признался. Как и предполагалось, он был Саймоном Чаком — сводным братом сэра Роберта.

Преследуемый за подделку чеков, шантаж и попытку убийства, Чак вынужден был более тридцати лет назад покинуть Англию. Он продолжал свою старую карьеру в Австралии, но поссорился с одним из своих „коллег по профессии“, на которого он, как подозревали, намеревался донести в полицию. Полагали, что он погиб, упав со строящегося моста, но тот, кто помог ему упасть с моста, не подозревал, что Чак был хорошим пловцом и спасся…

Узнав о неизлечимой болезни своего сводного брата, он сфабриковал документы на имя недавно умершего стюарда Вильяма Фишера и вернулся в Англию, устроился садовником к Дороти, чтобы выяснить все необходимое о наследстве и удостовериться, не оставил ли его сводный брат каких-либо изобличающих документов. В старом комоде он нашел несколько пожелтевших писем, уничтожил их и решил убить леди Торп, чтобы стать единственным наследником состояния.

Дороти перебила инспектора:

— Но его бы узнали и арестовали, я надеюсь?

— К сожалению, этого бы не произошло, если бы он, убив вас, покинул Англию, — пояснил Бейли. — Через два-три года Фишер мог бы заявить о своем праве на наследство через уважаемые адвокатские конторы в Сиднее или Перте и получил бы, конечно, это наследство.

Эрвин был неисправим. Он воскликнул:

— Могу себе представить, каково ему было, когда вскрыли завещание! Ведь он должен был убить не только тебя, любимая тетушка, а сразу пятерых, включая меня.

— Да, при помощи взрыва в зале. Вас в это время, к сожалению, не было здесь. — В голосе Бейли послышалось сострадание. — Он надеялся одним ударом убить четырех зайцев и остаться не уличенным в преступлении, поскольку доктор Эванс превратил подвал в настоящий пороховой склад. Однако из этого ничего не вышло, и Эванс, который выследил его, поплатился за это жизнью.

— Теперь главное состоит в том, — сказал Эр-вин, — как нам обмануть налоговую службу. Если мы сохраним замок, государство обдерет нас как липку.

— Этого не случится, если мы организуем в замке детский интернат, торжественно заявила Дороти. — Тогда нам не придется платить государству ни гроша. Я не зря накупила резиновых крокодилов.

Год спустя предсказание Дороти сбылось. Тридцать шесть детей из Ливерпуля, в том числе четверо мальчишек цвета кофейных бобов, плескались в бассейне, построенном на месте бывшего пруда с лягушками.

Патриция стала правительницей, денно и нощно трудилась, совершенно забыв, что она бедная, несостоятельная вдова, ее беспокоило лишь одно: от Дороти, которая где-то в Месопотамии бродила с Эрвином в пустыне и собирала черепки, давно не было вестей.

Как-то июльским дождливым днем к ней заехал Бейли.

— Я хотел узнать, как вам живется, — сказал старший инспектор. Но это была чистейшая ложь. Не говоря уже о портере, Патриция была великолепной поварихой, а Бейли как истинный материалист питал слабость к удовольствиям плотского характера.

Уничтожив жареную баранину с фасолью, он рассказал о телеспектакле, который прославил Энн.

— Вы же утверждали, что она никудышная актриса.

— Это так. Но она великолепный писатель. Это она написала сценарий телеспектакля. Забавная история из нашей жизни. С точки зрения криминалистики — анекдот, но люди смеялись до слез.

— И надо мной тоже? — спросила Патриция озабоченно.

— Над нами обоими больше всего. Особенно над историей, как вы, бедная, несостоятельная вдова, поймали меня, инспектора полиции, как вора в кладовой…

— Но этого никогда не было!

— Почему же? Было. В фантазии Энн. Ведь нельзя требовать от ковра-самолета, чтобы он имел спереди и сзади пропеллер? Не так ли?