Русь многоликая - Владимир Скворцов

   Надо отметить, что за те почти сто лет, что они живут рядом с нами, мы привыкли уважительно относиться друг к другу. Как говорят записи о первых встречах с ними, булгары пытались нас напугать, подмять под себя и сделать своими данниками. Но получив отпор, и достаточно чувствительный, потеряв до десяти тысяч воинов только проданных в рабство (только тех, что попали в плен, не считая мёртвых), успокоились и поняли, где их место. Народу в племени немного, и такие потери для него оказались очень болезненными.

   Дальше в течение долгого периода времени мы жили мирно, булгары начали осваивать земледелие и научились некоторым ремёслам. С тех пор у нас не было недостатка в зерне, они оказались хорошими пахарями, да и земля щедро одаривала за труд. Их ремесленники исправно снабжали нас и всех в окрестностях изделиями своего изготовления. В общем, соседями они оказались вполне добропорядочными, за таких было и не грех заступиться.

   Однако решив оказать помощь, я не собирался подчиняться приказам хана Ильбека. Я знал его главную беду - хотя они и смогли за короткое время набрать пятнадцать тысяч воинов, ни у кого, в том числе у большинства командиров, не было боевого опыта. По сути дела, всё его войско представляло собой обычное конное ополчение, пусть и привычное с малолетства к коню и имеющее представление, с какой стороны держаться за лук и метко стреляющее, но для настоящей войны этого было мало.

   Я сразу потребовал, чтобы в бою войска подчинялись мне. Всё остальное время каждый пусть командует своими отрядами, но в сражении такое не допустимо. Скрипя зубами, Ильбек согласился на моё требование, видимо его самого страшило предстоящее сражение. Разведка постаралась и отследила путь наступающей орды, так что мы смогли выбрать подходящее место для её встречи. Это оказалась небольшая долина, по сторонам которой располагались невысокие, но с крутыми склонами, холмы. Один из них перекрывал из неё выход, вот вокруг него и встали пешцы, защищая разместившуюся на холме артиллерию.

   По бокам, справа и слева, располагалось по пять тысяч конницы булгар. Оставшиеся восемь тысяч были выведены в засаду, причём три тысячи наших, опытных стрелков, должны были стать передовым отрядом, а ещё пять тысяч булгар - основной ударной силой. По моему требованию командовать отрядами булгар должны были старые, опытные воины, способные не поддаться азарту схватки и удержать молодых от безрассудных атак.

   На расстоянии двухсот метров перед пехотой на всю возможную ширину в несколько рядов были установлены переносные заграждения, представляющие собой обычные треноги с уложенными на них жердями. Свободное пространство между ними и перед заграждением было усеяно чесноком. Так что обычную тактику кочевников, устраивающих карусель перед противником и провоцирующих его на атаку, здесь применить не было никакой возможности.

   Вести стрельбу можно было только далеко от заграждения, откуда стрелы степняков не доставали до противника, тогда как самострелы пехоты и артиллерия вполне могли накрыть врага. По бокам, между холмами, ограничивающими долину, и заграждением оставили неширокие проходы, через которые можно было обойти препятствие, установленное на пути атакующих.

   Каждый из обороняющихся знал, что ему надо делать. Пешцы прикрывали артиллерию и отстреливали противника на дальних расстояниях; кавалерии требовалось ударить в тот момент, когда враг попытается обойти заграждение и окажется в узком месте, где его необходимо задержать как можно дольше, не давая ему возможности оттуда вырваться. Засадный отряд должен был оказаться позади всей орды и атаковать в нужное время.

   Угры продвигались вперёд осторожно, их разведка заблаговременно обнаружила наше войско. Вся орда встала на расстоянии, превышающем дальность нашей стрельбы, а командиры занялись оценкой противостоящего им противника. Честно говоря, наши выстроенные войска производили жалкое впечатление. Такого я и хотел добиться, чтобы у противника сложилось мнение о его полном превосходстве.

   На виду стояла жидкая линия пехоты, которая, казалось бы, должна была побежать при одном виде атакующей конницы, и две толпы конных всадников, судя по всему, ничего не умеющих. Вот только на самом деле пехота сама могла положить всю эту орду, а если ещё ей помогут свои конные стрелки, то живым отсюда никто не уйдёт.

   Так что командиры угров, не зная истинных сил, совещались недолго. Правда, надо отдать им должное, разведку на холмы послали и местность вокруг осмотрели, но ничего угрожающего для себя не нашли. Можно сказать, что атака началась сходу, в неё отправились десять тысяч всадников, вот только она тут же и закончилась. Атакующая масса конницы вынуждена была остановиться перед заграждением, попав на чеснок, и этим воспользовались пехота и артиллерия, засыпав их стрелами и камнями.

   А ответную стрельбу кочевники вести не могли, слишком далеко. Однако угры быстро разобрались в происходящем и отправили несколько всадников проверить проходы вдоль холмов. Обнаружив, что там нет препятствий, вся масса конницы разделилась на две части и попыталась пройти через обнаруженный проход.

   В итоге значительная часть конницы сгрудилась на небольшом пятачке, по которому сразу же начали стрелять все, кто только мог. Артиллерия и пехота делали это со своего места, а кавалерия выдвинулась вперёд и засыпала противника стрелами. А вот он не мог вести ответный огонь, в образовавшейся сутолоке этого было просто невозможно сделать. К тому же, когда большая часть всадников сумела преодолеть проход, артиллерия ударила огненными горшками, и позади прошедших проход взметнулось пламя, отрезая их от остальных воинов.

   В результате через проход с каждой стороны долины сумело пройти около трех тысяч воинов, и они оказались перед пятитысячным отрядом противника. И в этот момент по оставшимся сзади уграм ударили три тысячи русских конных стрелков. Они сами закрутили карусель не хуже кочевников, ни на мгновение не прекращая стрельбу. Когда большая часть угров бросилась на них в атаку, стрелки, не ввязываясь в бой, отступили, не прекращая стрельбу.

   И таким образом завели преследователей под удар ещё пяти тысяч лучников. Так что наступающую орду разделили на части и каждую уничтожили. Да будет мир и покой на русской земле.

Глава 12

   Столица земли Русской - город Румон, как и все окрестные, да и не только окрестные поселения, гулял. Это было не обычное празднество, которое порой происходит по всей земле, когда вспоминаются старые, казалось бы забытые боги предков и обряды. Нет, у этого праздника был совсем другой повод - по сложившейся со времён ещё царя Славена традиции, русские цари брали себе жену из простых, не родовитых и богатых, славян.

   Это был своеобразный ритуал, клятва на верность своему народу. Она подтверждала, что цари помнят и защищают его, и никогда чужая кровь со стороны, никакие блага, которые стоят за этим, не разорвут сложившееся единство. Хотя за многие годы даже память о каком-то разделении народа на различные племена исчезла, только всеведущие старцы, да сказители легенд помнят об этом. Но тем не менее, порядок, установленный предками, соблюдался всегда - царской невестой могла стать только девушка из славян, насчитывающая и помнившая не одно поколение своих предков.

   И пусть это был несколько языческий подход, но церковь его одобряла. Да и как она могла протестовать, когда сама являлась своеобразным сплавом языческих обрядов с христианской верой. Да, другой такой церкви не было, да, она не подчинялась никому, хотя можно сказать, что её содержал весь народ земли русской, и она помогала, объединяла самых разных людей своей страны в стремлении к Богу.

   Но вера - это отдельный и длительный разговор, для кого-то интересный, для кого-то поучительный, а для других - спор ни о чём. А сейчас народ всей земли русской гулял и праздновал свадьбу будущего царя русского Славна и простой девушки славянского племени, Вереи. И встреча этих двух сердец была как будто предопределена небесами, эту историю, ставшую уже легендой, в который раз рассказывали гусляры.

   А начиналась она в недалёком прошлом, и ещё живы были свидетели всего произошедшего, и они не раз подтверждали правдивость всей истории. Отрок Славн, вместе со своим дядькой-воспитателем и парой воинов тогда отправился к новому месту учёбы. Желая сократить дорогу, путники пошли напрямую через непроходимый лес, куда и опытные лесовики опасаются заходить.

   И там, пробираясь через бурелом, Славн то ли наколол ногу сучком, то ли его укусила какая-то змея, а может просто подхватил хворь, насланную на него лесной нечистью, но во всяком случае, когда маленький отряд вышел к селищу, царевич уже еле стоял на ногах. К счастью, там проездом оказалась ученица известной лекарки-травницы, проживающая далеко от этих мест. Её, ученицу, звали Верея, и она, не смотря на свой достаточно юный возраст, оказалось опытной травницей.