Второй шанс. Книга первая (СИ) - Звездная Елена

После усталость взяла свое и все же провалилась в сновидение, отметив напоследок привычные шелковые простыни, которые предпочла бы более в целом никогда не видеть.

Ночь не принесла спасительного отдохновения. И ранее я с трудом переживала это время суток, постоянно просыпаясь из-за кошмаров, теперь же один из этих кошмаров являлся ко мне наяву.

— Асьен, — раздавшийся в темноте голос, заставил вздрогнуть всем телом и мгновенно проснуться, — помимо аристократов, получивших титул за заслуги в области земледелия и разведения скота, существуют так же иные.

Я искренне понадеялась, что это все же сон, но тут вспыхнули разом все шесть имеющихся свечей, и стало ясно, что надежды беспочвенны.

Лорд Каенар, впрочем, мне давно следовало называть его кронпринцем даже мысленно, в банном халате, со спутанными мокрыми волосами, сидел в кресле напротив моей постели, и держал в руках исписанный мной лист. Мой почерк был изящен, витиеват, но вполне читаем, хотя я умела писать и так, чтобы не искушенный в каллиграфии не сумел прочесть ни слова. Почерк же нового кронпринца отличался резкостью, четкостью и твердостью. Из моих кратких тезисов, Каенар составил речь на две страницы.

— Что ж, — сев на постели и натянув покрывало до самого подбородка, вымолвила я, — если существуют те, кого вы хотели бы привлечь на свою сторону, то…

— Не все из них лояльны, — перебил меня Каенар.

— Но у каждого есть своя цена, — сделала я вполне разумное замечание.

Внимательный взгляд, и приказное:

— Поясни.

А я ведь даже спала сегодня почти без кошмаров, и могла бы вполне выспаться, но нет…какая досада!

— Тщеславный мечтает о славе, лицемер желает прослыть честным, бедняк жаждет стать богачом, второй быть первым, виновный прилагает все усилия, чтобы искупить свою вину благими делами… Мне продолжать?

— Нет. Я должен записать.

И после мы сидели. Я в молчании, а кронпринц Каенар усердно скрипя писчим пером. Мои слова он выписал на отдельный лист, обвел по кругу, подчеркнул, и начал размышлять вслух.

— Ленгстоны сколотили состояние на речных перевозках, но ходили слухи, что гибель двух торговых флотов их рук дело. Я не вникал в суть, однако, в последние годы старый лорд Ленгстон строит приюты для сирот, организовал фонд для помощи вдовам, и ежегодно жертвует существенные суммы в храмы. Исходя из твоих слов — он виновен.

Ого… Как быстро делаются выводы. И, к сожалению — вывод был верным. Я вспомнила это дело.

— Не наследным сыновьям можно даровать титулы, — продолжил кронпринц. — Естественно лишь за заслуги, но одного этого обещания будет достаточно, чтобы привлечь на свою сторону большую часть молодого поколения. Асьен, я вернусь через несколько часов.

И не прощаясь, маг покинул мою спальню.

Четыре часа утра…

— Асьен, мне нужно твое мнение.

И едва свечи зажглись, мне протянули папку с написанной речью и перо с красными чернилами.

Кое-как устроившись сидя, я откинула волосы за спину, и принялась читать. Все речи для Эльтериана на его пути к власти, писала я, так что сноровка имелась. Через четверть часа я вернула все три листа кронпринцу. Кроме зачеркнутых и исправленных слов, имелись так же рекомендации по сокращению текста, необходимости избавиться от конкретных обещаний, время для них еще не наступило, и пожелание выражаться проще.

После я снова легла спать.

Пять утра…

Новая речь, переписанная начисто, уместившаяся в два листа мелким почерком, но все еще нуждающаяся в доработке.

Шесть утра.

Глядя на кронпринца, которому предстояло предстать перед народом не в самом приглядном виде, я решительно поднялась с постели и приказала:

— Отправляйтесь спать. Явитесь ко мне через два часа, не раньше.

— Асьен, но в этом случае вы не будете спать, — произнес Каенар.

— Да, но в отличие от вас, завтра, в смысле уже сегодня, мое лицо будет скрыто вуалью. Ступайте, ваше императорское высочество.

Сдавшись, принц галантно склонил голову, собираясь откланяться, и я не сумела промолчать.

— Ваше императорское высочество, вы не должны склонять голову ни перед кем, кроме его императорского величества. Даже супруги императора вам не ровня. Придворный этикет вам, боюсь, придется изучить заново, опираясь на ваш новый статус.

И сходив за халатом, я зажгла дополнительные свечи и устроилась за столом, даже не обратив внимания на то, что лорд Каенар так и не ушел.

— Асьен, — от звука его голоса я испуганно содрогнулась, — несомненно, я все так же пребываю в недоумении по поводу ваших неординарных познаний. Однако, в текущей ситуации, вынужден признать, что сам я этими познаниями не обладаю вовсе. Утром меня ожидает трехчасовой урок этикета в присутствии отца, но я…

Но тот Каенар, которого я знала, никогда и никому не признавался в своих слабостях. Ему все давалось сложнее, чем сверстникам — бой с черным драконом был единственным экзаменационным заданием, в котором у Каенара было преимущество. Что же касается академических предметов, здесь ему приходилось трудиться в пять раз упорнее прочих. И зная эту особенность характера Ангела Смерти, я понимала, что ни о каком сне Каенар не помышлял сегодня вовсе — он собирался выучить все правила этикета, чтобы утром не ударить в грязь лицом перед отцом.

Мысленно простонав, я поднялась, захватила пустой лист и грифельный карандаш, вручила все это мрачно стоявшему и возвышавшемуся надо мной на добрых полторы головы бывшему герцогу, а после приказала:

— Садитесь. До рассвета менее часа, так что времени у нас не много.

Десять часов утра… коронация назначена на полдень, затем около часа последует представление кронпринца народу, и вся императорская семья выйдет на балкон… Там Каенар произнесет свою речь, которую мы отрабатывали более трех часов. Император, получив известие о том, что сын не явится на урок этикета, пришел в ярость, Каенар смягчил свой отказ тем, что продемонстрирует познания отцу за два часа до коронации. Пользуясь тем, что его императорское высочество отправился на «демонстрацию», я наконец-то добралась до заветной кровати…

И тут…

— Асьен! — магистра Бериона совершенно не заботило, что это спальня незамужней девушки. — Асьен!

Меня схватили за плечи и начали воодушевленно трясти.

— Ты не представляешь, что сделал этот мальчишка! Император лично устроил ему экзамен. Лично, Асьен! И знаешь, что было дальше? Каенар ответил на все вопросы!

Ничуть не удивлена, император довольно консервативен, так что я предположила, что вопросы не изменятся. И оказалась совершенно права.

— Да сколько можно спать, девчонка? — возмутился магистр.

О, тут следовало поставить вопрос совершенно иначе — сколько можно НЕ спать?!

Коронация началась ровно в полдень.

Оглушительно звенели колокола, воздух гудел от радостных голосов предвкушающего столь одиозное событие народа. О герцоге Каенаре ходило множество слухов, но всем было известно, что он не по годам ответственный, мудрый и сдержанный юноша, что было вовсе не свойственно выходцам из военной аристократии, но целиком и полностью соответствовало облику настоящего императора в молодости. И это сходство в поведении и моральных ценностях, народ оценил куда больше, нежели сходство внешнее. Но когда, в полном соответствии с этикетом, соблюдая каждый жест, каждый шаг, каждое предписанное правилами движение, кронпринц Кераернаэран поднялся по ступеням императорского храма, получил корону наследника империи и повернулся к присутствующим, в толпе послышались изумленные возгласы.

— Разнятся лишь цвет волос и цвет глаз, в остальном сын копия отца!

— Они так похожи!

— Статные фигуры, отлитые как по единому эталону!

— Он истинный сын!

И много всего прочего.

— Асьен, — магистр был мстительно избран мной в качестве опоры, и эксплуатировался весьма безжалостно, — да проснись же ты! Смотри! Они действительно похожи. А я, я-то, в жизни не замечал. Грош мне цена!