Наемник Его Величества - Виталий Зыков

Сам К’ирсан шел чуть позади среди десятка наиболее крепких и выносливых солдат, служащих живым щитом против настигающей погони. На поясе у него теперь висел слишком дорогой для простого солдата меч одного из убитых офицеров галеры, а в мешке лежал завернутый в тряпки чуть изогнутый клинок Мечника. День назад они с Терном смогли подойти на одном из привалов к капитану эл’Фаруту и подробно рассказать о происшедшем. Кайфат умолчал о своих магических способностях, сказав лишь, что победой в поединке с такими, несомненно, непревзойденными бойцами они обязаны всем богам и богиням удачи, вместе взятым. Как ни странно, при этих словах Терн лишь согласно кивал, ни словом не упомянув о зеленом огне и прочих чародейских особенностях схватки. Захваченное оружие капитан осмотрел усталым взглядом и кивком разрешил оставить легионерам у себя в качестве трофеев. На этом тогда доклад завершился, так же, как, собственно, и привал. Лишь позже Терн рассказал К’ирсану, что, по словам ветерана из первой роты, начало схватки засевшие в развалинах Старшей Сестры солдаты видели просто отлично. Как ударил маг с ближайшей галеры, как отряд солдат накрыло ядовито-желтое облако тумана и тут же резко схлынуло, оставив после себя изуродованные тела, как несколько ускользнувших из-под удара бойцов погибли под мечами троицы пассажиров с галеры. После этого, когда стало ясно, что операция не удалась, капитан и скомандовал атаку.

Маги тут же нанесли удар по вражескому магу на корабле, а потом атаковали окруживших холм баронских солдат. Дальше в ход пошли мечи, и завязалась яростная схватка, к концу которой подоспели и К’ирсан с Терном.

К счастью для вышедших из окружения легионеров, у баронских солдат не было лошадей, поэтому погоню они организовали пешую, кроме того, со значительной задержкой покинув свои позиции. Более тренированные ветераны смогли существенно увеличить отрыв в течение первого дня похода, и теперь было важно не дать врагу этот отрыв сократить. На второй день, когда дождь еще только начал накрапывать, капитан приказал сойти с основного тракта и двигаться в сторону небольшой деревеньки Курпаны, расположенной на берегу Оленди. Лейтенант Свиранг возглавил взвод фуражиров, которые должны были в кратчайшие сроки собрать припасы. И вот тут-то и возникли проблемы. Как оказалось, прошедшие здесь ранее бойцы из тех самых Кридских отрядов вымели все подчистую. И тут никакие воззвания к долгу перед королем и даже угроза лютой смерти от рук палача не возымели никакого действия. В переговоры пришлось вступать самому эл’Фаруту. Играя желваками, с налившимися от ярости глазами он настойчиво убеждал местного старосту продать хоть что-то. Единственное, что помогло, так это звонкая монета, да и то – им достались крохи, за которые пришлось переплатить едва ли не вдесятеро. Ну где еще можно увидеть тощую курицу по цене в пару келатов?!

Кроме покупки скудных припасов удалось узнать едва ли не жизненно важные новости. Оказалось, что днем раньше прошли четыре галеры – сначала две, потом еще две. Также из Юрхана вернулся торговавший там медом плюгавый мужичок, сообщивший о нападении на город чужой армии. При словах «многие тыщи» слышавшие это солдаты смеялись, но не то чтобы сильно – кто знает, может, действительно были эти самые «тыщи». Уж больно странно велась вся эта военная кампания. Единственное, что не вызывало сомнений – это взятие города. И от подобных мыслей мрачнели лица даже самых отъявленных оптимистов. Легионеры оказались между двух огней.

Капитан и в этой ситуации принял единственно верное решение – необходимо переправиться на тот берег и выходить к основным силам легиона. Осталось выяснить, как именно это сделать! К тому моменту сильный дождь перерос в кошмарный ливень, на реке гуляли волны, способные перевернуть даже надежный речной паром, не то что утлые рыбацкие лодчонки. Невзирая на протесты жителей, для нужд армии в деревне были конфискованы пять рыбацких лодок. Пусть этого и не хватит на всех, но хоть что-то. Эл’Фарут приказал двигаться к лесу, что в паре часов ходьбы от деревни, и уже оттуда начинать переправу. Ведь там можно срубить большие плоты в дополнение к лодкам… В принципе, все это было верно, но вот только тащить лодки пришлось на руках, под проливным дождем и порывами ветра, в свете молний и по колено в грязи.

И, как это часто бывает, к отряду, отвечающему за переноску лодок, причислили и К’ирсана. Рукоять меча, лежащего в мешке за плечами, словно нарочно выбирала самые болезненные места, куда можно воткнуться посильнее. Тяжеленная лодка так и норовила сорваться с плеча, особенно когда кто-то из шести тащивших ее солдат оступался в грязи. До тяжело дышащего К’ирсана то и дело доносились мысли свернувшегося калачиком в мешке Руала. Зверек излучал сильное недовольство и раздражение. В сознании усталого человека то и дело появлялась картинка с теплым, выложенным изнутри мягким мхом и, главное, сухим дуплом, где так хорошо пережидать столь мерзкую погоду. Хозяину размечтавшегося зверя приходилось сметать заманчивые мечты усилием воли, что также не улучшало настроения…

А потом как-то неожиданно пришел приказ об остановке и проклятую лодку наконец-то можно было опустить в липкую грязь. Рядом повалились тащившие ее солдаты, живо напомнив выпавшие из телеги мешки с зерном. Прислонившись спиной к борту проклятой посудины, К’ирсан задрал голову вверх, подставив лицо ледяным струям дождям. Хотелось сидеть так бесконечно долго, наплевав на грязь и сырость! Совсем недалеко раздался стук топоров – часть легионеров уже валила лес.

Неожиданно в лужу возле К’ирсана кто-то тяжело плюхнулся. Молодой легионер опустил голову и открыл глаза – рядом сидел Терн.

– Вот ведь погодка, а?! – буквально прокричал тот и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Эта проклятая Кали и Темным Оррисом погода сведет в могилу почище клинков и стрел баронских ублюдков. Верно?

К’ирсан кивнул, но, догадываясь, что Терн просто так не отвяжется, добавил:

– Точно!

– Вот и я о том же! Да еще как бы плот рубить не пришлось…

Кайфат аж дернулся:

– Ты чего это, рехнулся?! Да мы ж эту хфургову лодку тащили. Чтоб ее демоны в Бездну забрали!

– Эх, ну до чего ж наивный ты мужик, К’ирсан! Эти лодки для командиров, магов и самых лучших бойцов. Мы же с тобой кто? Правильно, мясо из десятой роты! Сейчас отдохнешь минут тридцать, получишь топор и вперед! – В голосе Терна звучала злость и смертельная усталость. – Моли всех богов, чтобы хотя бы утих ветер, когда мы начнем переправу.

Терн оказался прав, разве что плоты пришлось рубить не через полчаса, а через час. Топоров было мало, поэтому пришлось валить деревья по очереди – как только уставала одна группа новоявленных дровосеков, так ее тут же сменяла другая. К ночи срубили шестнадцать плотов, на десять-двенадцать человек каждый. Для связывания бревен использовали конфискованные в деревне веревки, солдатские кожаные поясные ремни… И началась переправа.