Легкокрылый мотылек - Люси Гордон

Слишком поздно она увидела, как изменилось лицо Роско.

— Откуда вы узнали об этом? — тихо спросил он. — Вам Чарли сказал?

— Я и раньше это знала. Еще от Дэвида…

— Значит, вы знали это с самого начала и ничего не сказали…

— Вам бы это не понравилось, да и вообще, с какой стати? Не мое это дело.

— Это точно, — холодно заметил он. — Ну а теперь мне пора идти.

— Я приготовлю вам завтрак, — предложила она.

— Спасибо, не надо. Я лучше пойду.

А потом случилось странное. Чарли пропал. Он не звонил, не приходил в офис, его сотовый был недоступен. Без него визит в полицию пришлось отложить.

Через два дня Пеппе от Роско пришло сообщение: «Чарли у вас?»

Она ответила: «Я уже сама собиралась спросить об этом».

Через некоторое время зазвонил ее телефон, и в трубке раздался голос, который Пеппе меньше всего ожидала услышать.

— Это Бидди…

— Может, мне лучше называть вас Джиневрой? Вы где?

— Я не в Англии, и это все, что вам нужно знать. Чарли оказался настоящим джентльменом, но я все равно не собираюсь возвращаться. Поэтому я отправила в полицию письмо, где заявила, что в магазине была я, а не он. Сначала я не собиралась этого делать, но потом подумала, что все же должна ему кое-что… Сейчас я уже в другом месте, так что меня не найдут. Есть и еще одна важная вещь, поэтому слушайте внимательно…

Глаза Пеппе постепенно расширялись, когда она начала понимать, что сможет сделать с этой информацией.

— Спасибо, — сказала она. — Мне это пригодится. Как я могу связаться с вами в случае чего?

— Я все время переезжаю, но вы можете позвонить мне на сотовый. — Попрощавшись, Джиневра повесила трубку.

Некоторое время Пеппе сидела неподвижно. Потом она снова сняла трубку и набрала номер.

— Гас Донелли? Мне нужна ваша помощь. Слушайте внимательно. — После короткого разговора она объявила Дэвиду: — Я ухожу и вернусь поздно.

— Донелли… — пробормотал Дэвид, слышавший ее разговор. — Этот детектив — довольно темная лошадка. Надеюсь, ты будешь осторожна.

Пеппе была не только осторожна, но и удачлива. Вернувшись, она чувствовала себя победителем, зная, что теперь у нее есть все, что нужно, — и, как ни странно, благодаря Джиневре.

Когда Чарли наконец нарисовался в ее офисе, она разделалась с ним в два счета:

— Ах, какое большое дело — пойти в полицию и все рассказать! Широкий жест, за которым ничего не стоит. Проваливай-ка лучше домой, пока я не вышла из себя. Увидимся в суде.

Чарли благоразумно ретировался.

На следующий день все собрались в зале суда. Анжела не отпускала руку Чарли, Чарли с напряжением вглядывался в лицо Пеппе, Роско стоял в стороне, закрытый и отрешенный.

Все шло своим чередом. В зал вошли судьи, все устроились на своих местах, обвинение было предъявлено.

Пеппе повернулась к свидетелю. В ее манерах не было заметно никакого напряжения, на лице — улыбка, поэтому прозвучавшие слова и сарказм в ее голосе показались особенно контрастными:

— Скажите правду, мистер Флетчер, ведь на самом деле вы не имеете ни малейшего представления, что произошло в ту ночь, верно?

— Очень даже имею! — с негодованием возразил он. — Я все подробно описал в своем заявлении.

— Ваше заявление — сплошной вымысел. Вам бы стоило попробовать себя на литературном поприще — там бы вы наверняка преуспели.

— Я…

— Вы не знаете, что произошло на самом деле, потому что весь вечер провели в пабе. И успели употребить довольно приличное количество спиртного — куда больше того, чтобы быть надежным свидетелем. Разве не так?

— Нет… не так. Никто не говорил, что я был пьян. В полиции так не сказали.

— Тогда вы, должно быть, здорово преуспели в искусстве казаться более трезвым, чем вы есть на самом деле. Особенно по сравнению с тем случаем, с которым полицейские столкнулись прежде.

— Не понимаю, о чем вы…

— Тогда позвольте мне освежить вашу память. Это было пять лет назад. Дело пришлось закрыть, потому что ввиду вашего состояния не было никакой возможности выяснить, что же на самом деле произошло.

— Это неправда, — буркнул Флетчер.

— Лжесвидетельство — это преступление, мистер Флетчер, и вы только что его совершили. У меня здесь есть бумаги. — Пеппе помахала ими. — Дело казалось абсолютно прозрачным, но… вы сами все испортили, что можно заключить из записей констебля.

После этого все закончилось очень быстро. Следователь предыдущего дела, до сих пор чувствуя досаду, что вся его тяжелая работа оказалась напрасной из-за ненадежного свидетеля, дал показания, которые окончательно дискредитировали Флетчера. Суд объявил, что Чарли невиновен и что обвинение против остальных троих тоже сомнительно и должно быть снято.

Анжела, плача от радости, бросилась обнимать Чарли, потом Роско, потом снова Чарли.

Пеппе окружили люди — всем хотелось поздравить ее. Улыбаясь, она аккуратно собирала свои бумаги — классическая картинка успешного адвоката, который заботится только о своем деле. Ей стоило усилий устоять перед искушением оглянуться вокруг, чтобы найти Роско. Если честно, она боялась, что он вообще уже ушел.

Адвокаты трех других обвиняемых поздравляли ее со сдержанным восхищением.

— Как вам удалось это раскопать? — спросил один из них.

Другой просто коснулся ее руки и сказал:

— Я позвоню вам завтра.

— Звоните сколько угодно. — Рядом с Пеппе появилась внушительная фигура Дэвида. — Но только помните, что у нее контракт с нашей фирмой как минимум лет на сто.

— Я мог бы предложить очень солидный гонорар.

— Забудьте об этом! — твердо сказал Дэвид. — Пеппе Дженсон принадлежит «Фарли и сыну».

Анжела обняла Пеппе:

— Вы просто волшебница. Вы взмахнули своей палочкой…

— На самом деле это все Джиневра. Это она взмахнула своей палочкой, — сказала Пеппе и посмотрела на Чарли. — Она все еще помнит о тебе. Особенно после того, как ты помог ей исчезнуть. Нечего было говорить, что ты собираешься сдать ее полиции. Ты никогда и не думал об этом.

Его щеки вспыхнули.

— Я думал… Но все это казалось мне таким ужасным, что я решил увезти ее подальше.

— Я так и поняла. Она написала письмо в полицию и рассказала, как было на самом деле. Но, разумеется, одного письма было недостаточно. Кто угодно может взять на себя вину, находясь на безопасном расстоянии. Поэтому она решила дать мне еще одну информацию. О прошлом Флетчера.

— Но как она это узнала? — спросил Чарли.

— У нее были друзья в полиции, — осторожно сказала Пеппе.