Глубокие воды - Патриция Хайсмит

к рассказу, начатому перед появлением Вика, о том, как она встретила в «Козе и свече» старую знакомую, чьему сынишке сделали необычную операцию на сердце. Хорас старается слушать. А Фил передает ему чашку кофе со словами:

– Вот, Вик. Сахару?

Эвелин перебивает его:

– А мне?

Ей тоже хочется кофе. А Мелинда с похмельным отчаянием вопрошает:

– Господи, за что мне эта головная боль?!

Она не обращается ни к кому в отдельности, но произносит это таким гулким голосом, что Эвелин встает и подходит к ней.

– Милочка, неужели до сих пор не проходит? У меня есть чудесные желтые таблетки, попробуй принять. Поможет, я знаю.

Эвелин пошла за желтыми таблетками, и Мелинда уже была на середине кухни – Вик думал, что она идет за Эвелин, – как вдруг она остановилась и обернулась:

– А где Чарли?

– Плавает, – сказал Вик.

– Плавает?! – недоверчиво переспросила Мелинда.

– Ну, когда я уходил, он еще был в бассейне, – сказал Вик.

Мелинда двинулась было на лужайку, но остановилась в дверях, выглянула наружу, уцепившись за косяк, и закричала во все горло:

– Чарли! Иди сюда!

Не дожидаясь ответа, она вернулась.

Эвелин принесла таблетку, Мелинда проглотила ее, немедленно снова подошла к двери, окликнула:

– Чарли! – и отправилась к бассейну.

Фил и Эвелин с улыбкой переглянулись – как Мелинда сегодня носится с Чарли! Фил надкусил сэндвич.

И тут раздался вопль.

– Вик! – завизжала Мелинда. – Фил!

Они выбежали – Фил впереди, за ним Вик и Хорас. Мелинда беспомощно стояла на краю бассейна.

– Он утонул! – сказала Мелинда.

Фил скинул с себя куртку и бросился в воду. Вик мельком увидел бледное, мрачное лицо Фила, когда тот повернулся к ним, волоча за собой Чарли. Вик взял Чарли за одну руку, Хорас – за другую, и они вытащили его из воды.

– Кто-нибудь… – задыхаясь, обратился к ним Фил. – Кто-нибудь умеет делать искусственное дыхание?

– Я немного умею, – сказал Вик.

Он уже поворачивал Чарли лицом вниз, положил правую руку ему под щеку, а другую вытянул вверх. Мелинда ему мешала, пыталась услышать, бьется ли у Чарли сердце, и, взяв за запястье, лихорадочно нащупывала пульс.

– Пульса нет! – истерично выдохнула Мелинда. – Звоните доктору Франклину!

– Я сейчас! – Эвелин побежала к дому.

– Может, и обойдется, – быстро проговорил Фил. – Давай.

Он ощупывал левое запястье Чарли.

Стоя на коленях лицом к Чарли, Вик приподнял костлявую, обтянутую тонкой кожей грудную клетку, отпустил ее, потом снова приподнял, держа Чарли под мышками.

– Хорас, вроде бы правильно?

– Вроде правильно, – напряженно сказал Хорас. Он встал на колени рядом с Виком, внимательно глядя Чарли в лицо. – Нужно, чтобы рот был открыт.

Он решительно, как врач, полез Чарли в рот и вытащил язык.

– Может, надо поднять его и вылить воду? – спросил Фил.

– Нет, не надо, – сказал Хорас. – Не будем терять время.

Вик поднял грудную клетку выше. Он никогда в жизни не делал искусственного дыхания, но совсем недавно читал о нем во «Всемирном альманахе» – как раз в один из вечеров, когда у них был Чарли. Но он также помнил, что искусственное дыхание рекомендовалось делать, если человек не дышит, но сердце еще бьется, а у Чарли сердце не билось.

– Может быть, – сказал Вик в промежутке между усилиями, – перевернуть его и попробовать сделать массаж сердца?

И хотя ему казалось, что он спокоен, он понимал, что вопрос глупый, такой задал бы тот, кто волнуется, – как раз такого вопроса, наверное, от него и ожидали.

– Не надо, – сказал Хорас.

– Ты все делаешь неправильно! – взвизгнула Мелинда, стоя на коленях рядом с Виком.

– Почему? Что не так? – спросил Фил.

– Может, одеяло принести? – раздался тонкий голосок Мэри.

– Ты все делаешь неправильно! – Мелинда заплакала, перемежая отрывистые рыдания стонами.

– Вик, когда устанешь, давай я тебя сменю, – предложил Фил.

Он продолжал нащупывать пульс на левом запястье, но по его испуганному лицу Вик понимал, что ничего не прослушивалось.

Прибежала Эвелин.

– Доктор Франклин сейчас будет. Он звонит в больницу, пришлют «скорую».

– Может, все-таки принести одеяло? – снова предложила Мэри.

– Хорошо, я принесу, – сказала Эвелин и опять пошла в дом.

– А что случилось? – спросил Фил. – Судорога?

Никто не ответил.

Мелинда стонала, закрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону.

– Может, он ударился головой? Вик, он нырял? – спросил Фил.

– Нет. Он плескался… – Вик выпустил жесткую грудную клетку. – На мелководье.

– И все с ним было хорошо? – спросила Мэри.

– Да, – сказал Вик.

Фил оттолкнул Вика:

– Давай-ка я.

Заунывный скорбный вой сирены, колеблясь то на высоких, то на низких нотах, приблизился, потом гулко забасил и умолк. Фил продолжал сосредоточенно приподнимать и отпускать грудь и плечи Чарли. Через лужайку к ним бежали фельдшеры в белом с кислородным баллоном.

Мертвенное сияние безрадостного рассвета озарило место происшествия. В таком белесом свете никто не вернется к жизни, подумал Вик. Это свет смерти. Фельдшеры хлопотали, задавали вопросы, снова принимались делать искусственное дыхание, а Вик чувствовал, как устал. Он как будто очнулся от транса. До него лишь сейчас дошло, что он обречен, если де Лайла спасут. Пока он делал искусственное дыхание, это не приходило ему в голову. Он старался изо всех сил, как если бы на месте Чарли был Хорас. Он совершал необходимые движения, хотя и не хотел, чтобы де Лайл возвращался к жизни. На какой-то миг ему померещилось, что он не топил де Лайла, что все это произошло лишь в его воображении, а не в действительности. Вик внимательно всмотрелся в лицо де Лайла, как и все остальные – все, кроме Мелинды, которая с остановившимся взглядом причитала и всхлипывала.

Один из фельдшеров обескураженно покачал головой.

Хлопнула дверь. По лужайке торопливо шел доктор Франклин – энергичный седовласый старичок с черным саквояжем, врач, который был свидетелем появления на свет Трикси, который всем лечил переломы и острые несварения, вскрывал нарывы, прописывал диету и мерил кровяное давление.

– Вы начали искусственное дыхание после того, как позвонили мне? – спросил он, держа де Лайла за запястье и приподнимая ему веко.

– Нет, – сказала Эвелин. – Мы начали на несколько минут раньше.

Доктор Франклин недовольно мотнул головой.

– Неужели никакой надежды? – спросила Эвелин.

Мелинда застонала громче.

– Похоже, что нет, – хмуро ответил доктор Франклин, готовясь сделать инъекцию.

Мелинда, рыдая, закрыла лицо ладонями.

Доктор Франклин, очевидно привыкший к неотложным ночным вызовам и к тому, что обнаруживал в такие часы, не обращал на нее никакого внимания – наверное, обратил бы, если бы утонул Вик. Тогда у доктора Франклина нашлось бы время, чтобы сказать словечко безутешной жене. Он воткнул в руку де Лайлу иглу.

– Через несколько минут увидим, – сказал доктор Франклин. – В противном случае…

Он держал де Лайла за левое запястье.

Фил отступил на несколько шагов, за ним последовала Эвелин. Хорас и Мэри присоединились к ним, как будто дистанция между ними и трупом поможет им снять напряжение. Вик осторожно взял Мелинду за руку, но она высвободилась. Он пошел к остальным.

Фил побледнел, как будто вот-вот упадет в обморок.

– Думаю, нам всем не помешает кофе, – сказал он, но никто не сдвинулся