Свой мир - Иола Гайнова

того, чтобы даже прислуга посочувствовала ей. Однако, когда Роза услышала звук поворачивающегося ключа, отскочила и принялась усердно руками тереть глаза, придавая им красновато-припухший вид.

– Здравствуй, милая моя, – злобно сказала только что вошедшая Миссис Холмак. – Вот… я пришла попрощаться, жаль, конечно, но такая у нас с мужем, значит, судьба.

– Да. Мне Вас будет очень не хватать. Может быть, останетесь? Вас ведь никто отсюда не гонит, – спокойно сказала Роза, изрядно расслабившись и уже не играя ролей. – А муж пусть уезжает один.

– Как? – удивилась Миссис Холмак. – Я же люблю Гарри! К тому же мы с ним так давно вместе, что моя жизнь без него будет казаться бессмысленной!

– И как Вы можете продолжать его так самозабвенно любить? Он же Вас предал и причем не единожды! В Вас нет ни капли достоинства! Если Вы не разорвете с ним отношения, то я перестану Вас уважать как женщину!

– Да, быть может, со стороны это кажется унизительным, но любовь заставляет забыть все правила, особенно если она такая сильная как моя! Ты еще слишком молода и наивна, чтобы вот так категорично судить.

– Вряд ли солидный возраст влияет на отсутствие гордости и чувства собственного достоинства. Ведь Вы же умная, хорошая, образованная женщина. Неужели Вам никогда не хотелось найти кого-то лучшего, более порядочного?

– Не сочти меня глупой, но после того, как я узнала о романе моего мужа со Сьюзен, то стала еще больше его любить, сильнее за него держаться, потому что поняла: если уже такая красавица и умница как твоя сестра влюбилась в Гарри, что уже говорить о более мелкой, так сказать, сошке. А он принадлежит мне, стареющей, никому не нужной гувернантке. И, кстати, мне обидно, что из-за тебя уволили моего мужа… Это очень эгоистично с твоей стороны.

– А что, по-вашему, мне надо было делать? Извините, конечно, за Мистера Холмака, но все уже зашло слишком далеко, а обратного пути не было. Тут был такой выбор: либо я, либо Сьюзен с Гарри. Однако, как Вы видите, я по своей натуре борец, и…

– Чушь! Выбор есть всегда! Можно было и что-нибудь другое придумать! Всегда так было и так будет: богачи думают только о себе, а из-за этого страдают бедняки. Вы, Роза, эгоистка, и кроме того младше меня почти в два раза, поэтому не стоит учить меня жить!

– Успокойтесь! – слегка повысив тон, сказала Роза. – Да, быть может, был способ наказать Сьюзен, при этом не трогая вашего мужа, однако для моей сестры полезнее всего – это находиться как можно дальше от Гарри. К тому же ей сейчас очень больно, что доказывает мою победу над ней, хотя и временную. Моя сестра стала каким-то монстром…

– И Вы, Роза, не лучше, чем она, раз действуете ее методами. Да, я слаба! Да, у меня, возможно из-за любви пропали достоинство и гордость, но Вы могли бы и не обрекать меня на такой позор и такие муки. Теперь каждый в этом доме знает: я замужем за изменником, которого, увы, не могу… или не хочу оставлять на произвол судьбы. Без меня Гарри не найдет работу, особенно с такими-то рекомендациями! Прощайте, Роза, надеюсь, впредь Вы не будете так жестоки по отношению к людям, которые к вам добры…

– До свидания! Быть может, мы еще раз увидимся! – мягко и тихо произнесла Роза, каким-то отрешенным взглядом смотря вслед уходящей Миссис Холмак. Казалось, она задумалась о чем-то большем, чем о споре двух людей, о том, что не на все вещи стоит смотреть с логической точки зрения, порой, стоит смотреть и с человеческой.

Глава 5

– Мне не больно, – произносила Сьюзен вновь и вновь, глядя в окно, через которое был виден исчезающий вдали экипаж Мистера и Миссис Холмак. Это почти не помогало, однако, пытаясь таким образом саму себя убедить, она, слушала звук собственного голоса и отвлекалась от бесконечного потока мыслей, которые давили изнутри. Погода была бесподобной: тепло, сухо и безветренно, что, к сожалению, в данных обстоятельствах не было уместным. Если бы был дождь, Сьюзен обязательно как птенчик забилась бы в угол, где оплакивала бы свою потерю. Теперь же она даже не знала, куда себя деть и с кем поговорить. Конечно, она прекрасно понимала, что сама виновата в произошедшем расставании, недооценив свою сестру, однако свои действия Сьюзен оправдывала желанием быть счастливой и любимой.

Выпросив у матери разрешение посетить сестру, Сьюзен направилась на второй этаж, чтобы поговорить с Розой. Несмотря на все эмоции, бушевавшие внутри, она решительно заговорила спокойно и рассудительно:

– Здравствуй, сестра! Отчего же у тебя красные глаза? Ведь для тебя ничего серьезного не произошло… В любом случае я не хотела, чтобы все так получилось.

– Я бы на твоем месте тоже не хотела, чтобы выгоняли моего любовника.

– Он был не просто каким-то любовником или временным увлечением! Гарри был человеком, которого я любила, который открыл мне глаза на многие вещи и рассказал, кем я была на самом деле. Но я не думала, что ты так подло с ним поступишь!

– А ты со мной поступила честно и порядочно…

– Я лишь хотела припугнуть тебя, дать понять, что я не такая глупая, какой ты меня считаешь, и что я могу бороться за свою любовь! Ты могла просто перетерпеть, там, в кабинете отца, доказывая свою непричастность, – четко и убедительно проговорила Сьюзен, затем ненадолго замолчала и резко продолжила: – Да любой доктор в момент доказал бы твою телесную чистоту и непорочность! Согласно моему плану после этого уволили бы несколько обознавшихся служанок, которым я, кстати, лично заплатила кругленькую сумму. А что было бы после? После этого Розу Вартиган чтили бы, почитали и просили прощения за такое ужасающее недоразумение. И все! Инцидент исчерпан! Но нет… Ты захотела мне отомстить, причем таким коварным способом, от которого пострадали все!

– Да, увы, не все идет согласно плану, однако тот факт, что Мистер Холмак покинул наш дом, мне изрядно греет душу, ведь это ради твоего же блага! Я люблю тебя и поэтому забочусь. Однако, объявив войну, не жди пощады, и мне все равно, если в этой битве не будет победителей.

– Мне не хочется больше с тобой воевать! Давай останемся подругами как прежде, а из комнаты тебя все равно вскоре выпустят.

Сьюзен слегка улыбнулась и подошла к своей сестре с распростертыми объятиями. Роза удивилась такой перемене, однако согласилась на перемирие, хоть и понимала в глубине души о его временности.