Минометчики - Алексей Дягилев

Крадёмся вдоль правого откоса оврага, я впереди, Макар в пяти метрах за мной, контролирует верхний край обрыва по левому флангу. Оружие приведено к бою, в звенящей тишине нервы натянуты как струны, лёгкий хруст снега отдаётся в голове, как цокот копыт по булыжнику. Нет, так дело не пойдёт. Поднимаю руку. Останавливаемся. Сглатываю слюну. Несколько глубоких вдохов. Я в норме. Оглядываюсь назад. Напарник показывает мне большой палец, — всё в порядке. Дальше иду уже спокойно, почти без напряга. Пятьдесят метров — это не километр. И, несмотря на наш черепаший шаг, добираемся довольно быстро. Остаётся только повернуть за угол, и…

— Бах-х!!! — Неожиданный выстрел карабина в нескольких метрах позади меня, бьёт по ушам, как раскат грома. Кувырком ухожу влево, а моя автоматная очередь, в унисон сливается с такой же, только ответной. И если первая была наугад, то второй очередью бью по огоньку выстрелов и виднеющимся впереди призракам.

— Бах! — снова выстрел из карабина, и сразу…

— Бабах!!! — взрыв гранаты. Осколки свистят где-то над нами. Достреливаю до железки магазин, перекатом ухожу левее, роняю автомат на снег, скидываю рукавицы и, повернувшись на бок, вытаскиваю из подсумка гранату. Грёбаное яйцо! Когда же ты, наконец, заработаешь? Открутив колпачок, дёргаю за шнурок и кидаю гранату, следом за ней отправляю вторую. После раздавшихся хлопков взрывов, меняю магазин и ищу новые цели. Пока никого не вижу. Быстро оглядываюсь на напарника, тот перезаряжает карабин. Видимо пока я возился с гранатами, добил всю обойму. Позади раздаётся топот стада слонов.

— Ложись! — ору я и откатываюсь в сторону. Запоздалая очередь. Выстрел из карабина. И тишина.

— Слева по одному, короткими перебежками. Вперёд марш! — Раздаётся команда лейтенанта Герваса. Смотрю вперёд, в готовности открыть огонь. На подбегающих и занимающих место в цепи красноармейцев, со стороны противника никакой реакции. Рядом со мной плюхается взводный.

— Что случилось? Сержант.

— Нападение на часового. Вы прикрывайте, а мы проверим. Макаров, Изотов, — за мной.

Приняв влево, идём боевой тройкой, я впереди, мужики прикрывают с флангов. В окопе туловище в белом маскхалате. Короткая очередь. Готов. Даже если и был мёртвый, то сейчас ещё мертвее. На склоне ещё четыре тела. Троим из них — контроль. По очереди поднимаемся наверх. Одиночная цепочка следов уходит в лес. Может один, а может, и нет. Укрываемся за ближайшими деревьями. Призывно свищу. К нам поднимаются ещё трое. Среди них Гервас.

— Что тут у вас? — спрашивает лейтенант, подойдя ко мне.

— Один вроде ушёл. Что делать будем?

— Командир. — Негромко зовёт Макар. — Там слева возле оврага, ещё один, я его самым первым снял. Проверить бы…

— Гусев, Лебедев. Идите по краю лощины, посмотрите кто там. — Командует взводный.

— Так что делать будем? Товарищ лейтенант. Уйдёт ведь, гад.

— Если и уйдёт, то недалеко. Ранен. — Снова вмешивается пермяк.

— Ещё бойцов позовём и будем преследовать, если уйдёт, может про батарею рассказать, или про другое что-нибудь. — Отвечает взводный. Смотрю на Аристарха. Тот мотает головой.

— Разреши нам втроём, лейтенант. А то много народу пойдёт. Заблудятся. Собирай их по всему лесу.

— А вы сами, не заблудитесь?

— А у меня компас есть. Пошли. — Зову я своих.

— Дозволь-ка, командир. — Придерживает меня пермяк. — По следу я первым пойду. Наше дело, егерское…

— Иди, раз следопыт.

Больше ни слова. Макар идёт впереди, мы с флангов за ним. В лесу сразу потемнело. Если на опушке при свете луны видимость была приличной, то чем дальше мы углублялись в лес, тем толще становились партизаны. То есть тени от деревьев было больше. Поэтому шли рядом, расходиться далеко друг от друга не позволяла темнота. Но всё равно, передвигаться старались от дерева к дереву.

Пройдя шагов пятьсот от опушки в южном направлении, Макар-следопыт поднимает руку и останавливается. Сделав пару кругов вокруг этого места, жестом зовёт меня.

— Один фриц. — Шёпотом говорит он. — Тут он себе перевязку делал и отдыхал. Скорее всего, ранение в руку, хромого бы мы уже догнали, а этот прёт как сохатый прямо по ниточке.

— Точно на юг идёт, — сверившись с компасом, отвечаю я. Видимо хочет до стыка с соседней дивизией добраться, а может где в другом месте коридор. Река-то подмёрзла, плыви, где хочешь.

Дальше идём гуськом, на некотором расстоянии друг от друга. Немец не в курсе, что его преследуют, так что думаю, засаду не устроит. Поэтому ещё полкилометра протопали в хорошем темпе. Снова стоп. Макар прислушивается, и создаётся такое впечатление, что принюхивается. Переводим дыхание и вперёд, но идём уже значительно медленнее. А через некоторое время до нас доносится отчётливый, но сдерживаемый возглас — шайзе. Походу немец на сук наскочил, но те его не заинтересовали. Причём голос донёсся правее того направления, по которому и шёл раньше фриц. Макар сворачивает, и вскоре мы вновь натыкаемся на цепочку следов. Срезали, однако. А вот и он — сучара. Срубленный или сломленный ствол берёзки, торчит в пятнадцати сантиметрах от земли, и именно на него ганс и умудрился наступить. Причём если бы не снег, то обрубок было бы видно, а так всё ровно замело, ступай, не греши. Вот фриц и ступил, причём не по детски. И наступив на сук, этот утупок загремел всеми костями. Снег, конечно, смягчил падение, но раненой грабке от этого было не легче, видимо опереться на неё всё-таки пришлось, причём чисто инстинктивно. Вот фриц и закукарекал.

Идём дальше и минут через пять выходим к небольшой поляне, метров тридцати в поперечнике. Цепочка следов проходит прямо по её центру и теряется среди деревьев. Со светом также стало получше, волчье солнце достаточно ярко освещает округу, а лёгкий ветерок дует в нашу сторону. Макар останавливается на краю за деревом, принюхивается, и неожиданно издаёт такой жуткий вой, что даже меня пробирает до мурашек. Хотя волка из «Ну погоди», я нисколечко не боялся, а живого видел только в зоопарке. Зато в голове всплывают воспоминания о встречах с волками, и эти «весёлые картинки», не мои воспоминания. Идти прямо через поляну стрёмно, можно нарваться на засаду, стоять и ждать, тоже не фонтан, поэтому обходим поляну слева, по дуге гораздо большего радиуса, постепенно забирая вправо, но цепочки следов больше не находим. Хренасе, это мы что, «догнали и