Такси счастья (СИ) - Лунина Алиса

Затем подвозила одну странную парочку. Двое молодых, прилично одетых парней (при галстуках и кейсах), а изъясняются на непонятном языке. Один другому говорил, возбужденно размахивая руками: «Прикинь, Серый, я вчера лося завалил! А лук пошел в отстой!» Тот ему: «Во дела! А Раиса пошла вверх!»

Так, подумала Саша, что со мной? Неужели в «Кащенко» сегодня всех отпускают на побывку? Она не выдержала, посмотрела на них с удивлением. Те глазенки таращат, мол, что не ясно? Потом оказалось, что они трейдеры и разговаривают на профессиональном жаргоне. Типа, лук — ЛУКОЙЛ, и так далее. У Саши от сердца отлегло.

А как-то сели к ней в машину два мужика пролетарского вида. Ехали на стройку. И вот эти два строителя завели между собой изысканную беседу. Все существительные, прилагательные, глаголы, междометия и даже придаточные предложения они заменяли одним коротким, емким словом. Стиль, столь любимый русским народом…

Задача для первокурсника театрального вуза — одно и то же слово произнести много раз, но с разной интонацией. Так и ее пассажиры. Пятнадцать минут на все лады склоняли одно слово, но с разной интонацией, при этом, что самое удивительное, понимали друг друга! А Саша подумала, что если бы их речь запипикать, они стали бы беззвучны, как рыбы.

Маразм в Москве крепчал вместе с морозом. В воздухе витало ощущение безумия. Ей позвонил коллега по прежней работе и попросил его подвезти.

— Сань, подкинь в центр, я заплачу!

Отчего не помочь человеку, тем более Миша — отличный парень.

Миша был грустным, в руках держал огромный баул. Когда баул засовывали в багажник, Саша поинтересовалась:

— Что там?

— Лучше не спрашивай!

— Труп, что ли?

— Хуже! — фыркнул Миша.

— Тещу, что ли везешь?

Он захихикал.

— Медведь там, Саня!

Помня, что Миша — хороший человек, но чувство юмора у него отсутствует и шутить он вряд ли станет, Саша воскликнула:

— Какой медведь?

— Коричневый. С башкой, лапами.

Она выключила двигатель.

— Никуда не поеду, пока не расскажешь!

— Да что рассказывать! — вздохнул Миша. — Кризис!

Опять это волшебное слово! Кризисом скоро станут пугать маленьких детей вместо лешака или бабайки.

— После того как наша контора загнулась, мне пришлось искать работу!

Ага, знакомая история!

— Причем любую, потому что у меня семья, и ее надо кормить! Ничего путного я не нашел, пришлось соглашаться на то, что предложили.

— Миша, ты меня пугаешь. Мало того, что у тебя в мешке медведь, так ты и неизвестно кем работаешь?

— Я работаю медведем.

— Я не ослышалась?

— Нет, — грустно потупился Миша.

Вот так люди сходят с ума. Бедный Миша…

— Нет, ты не думай, что я того… Я действительно работаю медведем. Сейчас как раз на работу еду.

Угу. На работу. Интересно, в лес? Или в зоопарк?

— Саш, я работаю в кафе русской кухни. Надеваю на себя костюм медведя и хожу в нем по улице рядом с кафе, посетителей зазываю!

— Вот это да! И кто придумал такую изысканную рекламу?

— Директор наш. Редкостный придурок, — усмехнулся Миша, — впрочем, для меня это все-таки выход! Деньги платят посменно, день отстоял — вечером со мной рассчитались. Кормят бесплатно! Тяжело, конечно, эта медвежья хрень тяжелая, целый день на себе попробуй потаскай, и дышать не очень удобно, но ничего, я привык.

— А люди как реагируют?

— Да кто как. Шарахаются, ржут. Дети руку протягивают, а в основном люди равнодушно проходят мимо. Сейчас такая жизнь, что медведями вряд ли кого удивишь. У всех свои проблемы!

Саша молчала, не зная, что сказать.

— Есть, разумеется, определенный психологический дискомфорт, — продолжил Миша. — Например, я бы не хотел, чтобы меня жена увидела в этом медвежьем облачении или дети. Они ведь не знают. Я им сказал, будто работаю менеджером. Вроде ничего стыдного нет, а как-то неловко. Хорошо, что лицо медвежьей мордой прикрыто и меня никто не видит. А тут мне сон приснился, что я рекламирую презервативы у метро, и меня по этому случаю одели в огромный резиновый презерватив. Так я и ходил по улице в этой резине и со всеми за руку здоровался!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ужас! — воскликнула Саша.

— Конечно, ужас!

Она подвезла его до работы. Да, кафе русской кухни, с медведем на вывеске. Миша спросил, не хочет ли Саша взглянуть на него «при полном медвежьем параде». Она поспешно отказалась. На прощание он заговорщицки подмигнул и сообщил:

— Сань, мне тут приснилось, но на самом деле это было откровение, что надо уезжать в Швецию!

Саша растерялась и попыталась уточнить, кому и зачем. А также напомнила, что неплохо бы иметь какие-то средства к существованию, в Швеции-то…

Но Миша все ее возражения решительно пресек:

— Говорю тебе! Надо уезжать в Швецию, и все! Поняла?!

Она кивнула и заверила, что не возражает.

…Ну вот и зима. Сегодня с самого утра шел снег. Казалось, что он счищает всю грязь и накипь с душ и улиц. Саша расчувствовалась, расплакалась, выказала себя очень сентиментальным человеком. Но когда первый снег и город такой красивый, ей всегда хочется плакать. Вечером она заехала на Воробьевы горы и долго смотрела на то, как город засыпает снегом.

Глава 4

А некоторые, то ли на почве кризиса, то ли просто такие долбанутые с рождения, совсем с ума посходили.

Саша тут узнала историю, от которой ошалела.

Шла она усталая, после трудовой смены, пошатывалась, как и положено честному человеку в конце рабочего дня, и неожиданно, уже у самого подъезда попала в засаду. Засаду устроила милейшая старушка Варвара Петровна, пронырливая, как все старушки. Помнится, только переехав к Арсению, Саша уже на следующий день обнаружила ее в дозоре. Бабулек спросила строго: «Кто такая, чьих будешь?» Взор орлиный — мимо нее никто не пройдет! Так и познакомились. С тех пор они здоровались и при случае перекидывались парой слов.

А на сей раз Варвара Петровна вдруг захотела пообщаться и вместо пары вежливых фраз о делах и погоде огорошила Сашу довольно длинным, бессвязным и, главное, печальным рассказом. Суть его сводилась к тому, что женщина из соседнего подъезда решила усыпить своих кошек, а их сорок голов, или душ.

— Почему? — удивилась Саша.

Варвара Петровна сделала большие глаза и прошептала:

— Так ведь кризис!

Из дальнейшего разговора со старушкой выяснилось, что кошек содержала некая состоятельная дама. Жили кошки в пятикомнатной квартире, а ухаживала за ними специально нанятая женщина, кошачья няня, так сказать. Сама хозяйка квартиры появлялась редко, просто давала деньги на содержание животных. А тут грянул кризис, и ее фирма прогорела, и эту квартиру она теперь продает. И вообще, говорят, от переживаний дама слегка тронулась умом. Короче, кошки отныне никак не вписываются в ее жизненные планы. Ей предлагали их пристраивать, но она отказалась, и решила всех усыпить. Вот так — еще сорок жертв кризиса!

— А зачем надо было заводить столько кошек?

— А кто ж ее знает?! — усмехнулась старушка. — У богатых свои причуды!

Вот и пойми — от кризиса женщина в уме повредилась или просто от природы долбанутая…

— И что теперь?

Варвара Петровна сокрушенно покачала головой.

— Даже думать боюсь, Сашенька! Квартира-то уже выставлена на продажу. Почти всех кошек разобрали добрые люди, осталось несколько. Жаль их! Вот бы каждый хороший человек взял себе по одной кошечке! — И она проникновенно посмотрела на Сашу.

Та вздрогнула, сообразив, к чему клонит соседка.

— Я всем нашим жильцам предлагаю!

— А себе не берете?

Варвара Петровна испуганно вскинулась:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что ты, Сашенька, куда мне брать! У меня дед ворчливый, да и хлопот с ним много, не до кошек мне! — И прибавила с ехидцей вредная старушенция: — Была бы я одинокая, как ты, непременно взяла бы!

Вот спасибо. В общем, свернула Саша разговор и уже направилась к двери, как бабулька вдруг крикнула: