Не считая собаки - Конни Уиллис

Тосси?

– А кто же тогда Принцесса Арджуманд?

– Кошка. В честь индийской махарани, чье имя носит Тадж-Махал. Хотя в таком случае, по логике, ему бы следовало зваться Тадж-Арджуманд. Ее отец служил в Индии – восстание, раджи, «и вместе им не сойтись», сами понимаете.

– Чей отец? Принцессы? – Я совсем потерял нить.

– Да нет же! Отец мисс Меринг. Полковник Меринг. Служил в Индии при британском владычестве, а теперь собирает рыбу.

В каком смысле «собирает рыбу», я не решился уточнять.

– И вот кузина сказала, что им пора, а Тосс… мисс Меринг: «О, надеюсь, мы еще встретимся, мистер Сент-Трейвис. Завтра в два мы будем осматривать норманнскую церковь в Иффли». Кузина ее одернула: «Тосси!», однако мисс Меринг заверила, что сообщает исключительно на тот случай, если я вдруг найду Принцессу Арджуманд. Я дал слово бросить все силы на поиски, и мы с Сирилом действительно ходили туда-сюда по берегу, зовя «кис-кис!», весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро.

– С Сирилом? – переспросил я, сомневаясь, что в данном случае бульдог – подходящий помощник.

– У него нюх, как у ищейки, – похвастался Теренс. – Вот за этим занятием нас и застал профессор Преддик и поручил встретить своих перечниц.

– А кошку вы так и не нашли?

– Нет. И вряд ли найдем, в такой-то дали от Мачингс-Энда. Я ведь думал, мисс Меринг живет в Оксфорде, а оказалось, она тут в гостях.

– Мачингс-Энд? – встрепенулся я.

– Он ниже по реке. Близ Хенли. Матушка привезла ее в Оксфорд на сеанс к медиуму…

– К медиуму? – Час от часу не легче.

– Ну да, знаете, такие загадочные особы, которые вертят столы, заматываются в марлю, обсыпаются мукой и сообщают, что вашему дядюшке на том свете очень славно, а завещание в левом верхнем ящике комода. Никогда им не верил, но, опять-таки, я и в судьбу не верил прежде. А что это, если не судьба? Моя встреча с мисс Меринг и ваше появление на вокзале, и ее слова, что они с кузиной будут днем в Иффли… Ведь у меня недоставало денег на лодку, а значит, вас мне послала сама судьба. Вдруг вы не собирались бы никуда, или у вас тоже не оказалось бы денег? Тогда мы не плыли бы сейчас в Иффли, и я, возможно, даже мечтать бы не мог о встрече с ней. В общем, медиумы кошек ищут не хуже, чем завещания, поэтому мисс Меринг с матушкой и отправились в Оксфорд на сеанс. Но духи тоже не знают, где Принцесса Арджуманд, а мисс Меринг подумала, вдруг кошка сумела добраться вслед за ней до Оксфорда. Маловероятно. Собака – да, на такое способна, а вот кошки…

Из этого сумбура я вынес одно: Теренс не связной. Он понятия не имеет, что от меня требуется в Мачингс-Энде. Если, конечно, насчет Мачингс-Энда я тоже не напутал. Я увязался незнамо куда за совершенно посторонним человеком (и собакой, но она не в счет) из здешнего времени, а связной тем временем напрасно дожидается меня на станции, или на путях, или на каком-нибудь причале. Мне срочно нужно назад!

Я оглянулся на Оксфорд. Грезящие шпили маячили милях в двух за кормой. А прыгнуть за борт и добраться пешком я не мог, ведь в этом случае пришлось бы бросить багаж. Связного я уже упустил, не хватало теперь упустить и вещи в придачу.

– Теренс… Боюсь, я вынужден…

– Нонсенс! – крикнул кто-то впереди, а потом раздался мощный всплеск, и ударившая в борт волна чуть не перевернула лодку. Корзина для пикника, стоявшая на «гладстоне», не кувырнулась в воду лишь чудом – я успел схватить ее в последний момент.

– Что это? – Я вывернул шею, пытаясь разглядеть, что происходит за поворотом.

Теренс скривился.

– Полагаю, Дарвин.

Рановато я решил, что иду на поправку: похоже, перебросочная болезнь по-прежнему не отпускает, и трудности со слухом дают о себе знать.

– Простите? – осторожно переспросил я.

– Дарвин, – повторил Теренс. – Профессор Оверфорс научил его лазить по деревьям, и теперь он взял дурацкую манеру прыгать сверху на ни в чем не повинных прохожих. Разворачивайте лодку, Нед. – Он показал, куда править. – Подальше от берега.

Я послушно потянул рулевые шнуры, все еще вглядываясь за поворот.

– На прошлой неделе свалился прямехонько на плоскодонку с двумя студентами из Корпус-Кристи, которые катали барышень, – рассказывал Теренс, выгребая на середину. – Сирил категорически осуждает.

Вид у Сирила действительно был осуждающий. Вскочив (то есть слегка приподнявшись) в лодке, он уставился на плакучие ивы.

У берега плеснуло еще раз, погромче, и Сирил резко прижал уши. Я проследил за его взглядом.

Либо тугоухость все же ни при чем, либо у меня резко возросла нечеткость зрения. В воде под ивовыми ветвями, поднимая тучи брызг, барахтался пожилой человек.

Боже! И впрямь Дарвин!

У него была дарвиновская белая борода, бакенбарды и лысина, а за спиной по воде плыли фалды черного фрака. Перевернутая шляпа качалась на волне в нескольких метрах от него, – он попробовал ее ухватить и тут же скрылся с головой. Потом вынырнул, отплевываясь и молотя руками, и шляпу отнесло еще дальше.

– Святые угодники, это же мой наставник, профессор Преддик! – воскликнул Теренс. – Быстрее, разворачиваемся, нет, не туда, в другую сторону! Скорее!

Мы поспешили на помощь – я загребал руками, подгоняя лодку, а Сирил встал передними лапами на жестяную коробку и воззрился вдаль, как Нельсон перед Трафальгаром.

– Стойте! Не задавите профессора! – Теренс бросил весла на дно и перегнулся через борт.

Старик нас не замечал. Фрак надулся пузырем, словно спасательный жилет, но на плаву, очевидно, держал плохо. Профессор исчез в третий раз, только рука упорно и безнадежно тянулась за шляпой. Перевесившись через борт, я принялся шарить под водой.

– Поймал воротник! – возвестил я и тут же вспомнил, что на меня Уордер надевала пристежной. Я поспешно отпустил сорочку, нащупал ворот фрака и подсек добычу.

Голова профессора вынырнула на поверхность, словно кит, и по-китовьи обдала нас фонтаном воды.

– «И тогда, чтоб человек и ангелы однажды увидели его, он с громким воплем всплывет»[7]. Не отпускайте, – велел Теренс, цепляя одну руку профессора Преддика за борт и пытаясь выудить другую. Я как раз упустил воротник, когда профессор изверг свой фонтан, зато, снова погружаясь, он вскинул руку, чем я и воспользовался.

Не представляю, как мы затащили его в лодку. Наше судно чуть не черпнуло воды, Теренс кричал: «Сирил, стой! Нед, назад! Мы утонем! Только не отпускайте!» – но, видимо, багаж сыграл роль балласта и не дал нам перевернуться, хотя Сирил в последнюю минуту решил взглянуть, как идут дела, и здорово качнул посудину.

Наконец я крепко ухватил профессора за руку, а Теренс подобрался к нему с другой стороны, уперся ногой в портплед, чтобы лодка не перевернулась, и взял за вторую руку. Так мы его и перевалили через борт, мокрого и жалкого.