Литературная Газета 6560 ( № 29 2016) - Литературная Газета

В феврале министр финансов А. Силуанов предложил сократить расходы на здравоохранение с 45,8 до 13 млрд. руб. Здравоохранение хронически недофинансируется десятилетиями, всего 3,5% ВВП (по некоторым данным, уже 2,8% ВВП), так давайте пайку ещё уменьшим! Где логика? Страна только-только вышла по продолжительности жизни на показатели 1985 года, мы живём на 6–7 лет меньше, чем в Чехии, Венгрии, Польше, Словакии и даже той же Эстонии. У мужчин средняя продолжительность жизни всего 66 лет. 46% жителей России старше 15 лет имеют какое-либо хроническое заболевание. А у Минфина на всё это один рецепт – урезать бюджет, сокращать число медицинских работников и стационарных коек, а самим врачам побольше работать (читай – крутиться волчком).

Позвольте, но если это не предательство национальных интересов, то что? Помнится, чиновниками Минздрава было обещано довести к 2018 году зарплату врачей до 200% от средней по региону. Ага, как же, жди от кошки лепёшки! Министр здравоохранения В. Скворцова в недавнем интервью сказала, что средняя зарплата врачей в стране 47 тыс. рублей. Но это как «средняя температура по больнице» – зарплата руководства по сравнению с зарплатой рядового, начинающего врача без категории и стажа выше в девять раз. И эта «усреднённая» цифра учитывает не одну ставку, а и совместительство, и работу на 1,5–2 ставки.

До 2015 года медики, имеющие дело с вредными и опасными условиями труда, имели некоторые преференции в виде различных компенсаций и дополнительных отпусков. Условия труда врача скорой помощи, анестезиолога-реаниматолога, хирурга, рентген-лаборанта, имеющих дело с биологическими выделениями, инфекциями, запахами, излучением, считались вредными. Теперь – нет. Теперь вдыхать заражённый воздух, видимо, полезно.

Пока медики имеют право вый­ти на пенсию, отработав 25–30 лет. Чиновникам из Минтруда это кажется роскошью, и они предлагают увеличить требуемый стаж до 40 лет. У меня есть встречное предложение. А почему бы медикам не начать работать бесплатно? Или за еду? И почему бы не оставить на всю страну по одному реаниматологу, хирургу, гинекологу, неврологу (и так далее)? Человек 30–40. Это ж какая будет экономия!

Нас убеждают, что Россия не в состоянии много тратить на медицину (сложная международная обстановка, экономический кризис). Хочу напомнить, что во времена СССР, в годы отпора мировому фашистскому злу, Советское государство тянуло тяжёлую ношу бесплатного и доступного здравоохранения. Теперь медицина – жёсткий бизнес, в котором пациент – всего лишь клиент, из которого надо выжать как можно больше, а врач – бесправный раб. Я, отдавший медицине почти четверть века, переживший 11 министров здравоохранения и испытавший на себе всю тяжесть перманентных постперестроечных «реформ», подошёл к своему закату растерянным аутсайдером. Спасал человеческие жизни, много работал, и в итоге, кроме болячек и разочарования, не накопил ни-че-го. В «светлое будущее» веры осталось только с горчичное зёрнышко. Так что если, покинув этот мир, окажусь в аду, попрошусь там в кочегары, чтобы сутками подбрасывать уголь в котёл, в котором будут скопом вариться наши горе-реформаторы.

«Жизнь, как подстреленная птица»

«Жизнь, как подстреленная птица»

Общество / Человек / Своими глазами

Ковалёва Ирина

14 июля, за несколько часов до трагедии

Теги: Ницца , теракт , трагедия

Пока ехали на Лазурный Берег, в голове проблесковым маячком всё крутилось тютчевское: «О, этот юг, о, эта Ницца!.. / О, как их блеск меня тревожит!» Глядя на сверкающие кресты Николаевского собора, я наконец произнесла эти строки вслух. «Жизнь, как подстреленная птица, / Подняться хочет – и не может…» – подхватила моя филологически подкованная дочь. Обе мы даже не могли представить, какое страшное, отсроченное на полтора века пророчество содержится в знакомом с детства четверостишии!

Дорога смерти

За спиной что-то громко, но не слишком убедительно – для взрыва! – громыхнуло. Музыка на Английской набережной оборвалась на полутакте, сменившись отчаянными криками и сухим треском выстрелов. Школьная подруга, с которой мы внезапно сорвались в Ниццу, никого не предупредив (родители до сих пор не знают, что мы были ТАМ), ошеломлённо сказала: «Ира, это теракт! Надо спасать детей!» Я схватила ладошку взрослой уже дочери, подруга, как маленького, взяла за руку своего 16-летнего сына, которому едва доходит до плеча, и мы кинулись в переулок, стараясь не потеряться в нервной толчее.

Ещё секунду назад такая уютная и безмятежная Ницца теперь превратилась в минное поле: не знаешь, где рванёт! Казалось, что город захвачен террористами: ведь на улицах не было ни одного стража порядка или военного! Не выли сирены полиции и скорой помощи: первые её кареты приехали на Английскую набережную спустя 40 минут – за это время многие из тех, кого можно было спасти, просто истекли кровью.

Невероятно, но факт: на сеющий смерть грузовик мы (как и большинство гуляющих) не обратили внимания, приняв его за фургон организаторов праздника. Раз для других машин шоссе вдоль Английской набережной перекрыто, а ему проезд разрешён, значит, он свой, – что можно было ещё подумать? Представить, что французская полиция пропустила на закрытую для транспорта набережную набитый оружием и взрывчаткой фургон имевшего судимость террориста, который прикинулся добрым мороженщиком, – такое точно не могло прийти в голову…

Последняя экскурсия

В Ниццу мы с дочкой собирались давно. Она окончила отделение художественного перевода с итальянского в Лит­институте и теперь учится в докторантуре в Генуе, откуда до Ниццы рукой подать. Мечтали пройтись по бунинским местам, прогуляться по Английской набережной, посмотреть Николаевский собор – самый большой православный храм за пределами России, но всё как-то не получалось. А уж когда во Франции начались теракты, и подавно оставили эту идею.

Но мечты иногда сбываются: за пару дней до 14 июля знакомые позвали нас с подругой на праздничный концерт, который в честь Дня взятия Бастилии давал оркестр легендарного оперного театра Ниццы. Это было абсолютно закрытое мероприятие для местной культурной элиты и официальных лиц. Вход только по приглашениям. И мы решили: надо ехать! Ведь шанс попасть на такой концерт и отметить 14 июля в Ницце, которая славится праздниками сказочной красоты, выпадает раз в жизни.

Забронировав апартаменты на ночь, утром 14 июля мы отправились из итальянской Лигурии на Лазурный Берег Франции. День был депрессивно серый, да ещё и вещи было деть некуда: приехали в Ниццу в час дня, а заселение в квартиру – только в пять вечера. Так и прошагали через весь город с чемоданом на колёсиках, забираясь всё выше и выше в горку до самого Николаевского храма.

Над собором сияло солнце, и такой он весь был радостно-прекрасный, такой былинно-сказочный, хоть и построенный по печальному поводу, что все мысли о плохом, все недобрые предчувствия мигом испарились. На ступенях усыпальницы старшего сына Александра Второго столкнулись со священником, пересказывавшим историю постройки церкви семейной паре: судя по всему, каким-то важным гостям, иностранцам с русскими корнями. Я им ещё позавидовала: вот бы нам тоже такую экскурсию провели! Как оказалось, жить им оставалось меньше семи часов…

По дороге к Английской набережной, в кафе, услышали английскую речь: две темноволосые и кареглазые девушки, очень красивые, объясняли официанту, что они армянки. Несколько часов спустя одна из них прикрыла своим телом детскую коляску…

84 погибших, сотни раненых – от этих цифр волосы встают дыбом. Утром 15 июля на Английской набережной, приведённой за ночь в порядок и огороженной красными лентами, взгляд то и дело натыкался на следы ночной трагедии. Тут пробитая пулей витрина, там – красный тапочек на асфальте. На подстриженных кустах – затоптанная кепка. Здесь совсем страшно – розовая пинетка. Детей на променаде было очень много, в том числе и совсем маленьких – их катили в колясках, несли на руках. А вот под этой лавкой – кожаная перчатка с руки байкера, который пытался остановить фуру, но погиб под её колёсами…

На станции в Санта-Маргарите (посёлке под Генуей) встретили попутчика, Дениса, с которым 14 июля ехали в Ниццу. Красивый, улыбчивый. Обрадовались ему, как родному: все эти дни гадали – жив ли? Оказывается, он ждал своих знакомых в нескольких кварталах от набережной и оказался вне зоны теракта. Ко мне, рассказывает, однажды подошла незнакомая женщина в электричке и сказала: у вас ангел-хранитель очень сильный, с вами ничего плохого не случится. Так оно и вышло!