Башня Медузы - Девид Мэйсон

— С тобой что-то произошло, или это я стал другим? — тихо спросил он.

— Ты соединил с ней свою душу в видении, — ответил за нее Кайтай, — а она ведьма, хотя и не злая. Теперь ты повязан.

— Ха! — фыркнул Оуэн. Он продолжал смотреть на Зельзу. — Я никогда не буду повязан ни одной женщиной. Но ты, цыганка… ты необыкновенная женщина. В этом надо отдать тебе должное.

Он подбросил дров в костер, завернулся в плащ и лег.

— Хватит на сегодня снов, — послышалось из-под плаща, — поспите немного, завтра надо будет поспешить.

12

Солнце было уже высоко, когда трое путешественников вышли на свет из развалин, служивших им ночлегом. Оуэн, хмурясь каким-то своим мыслям, вел остальных по этим пустынным местам, широко шагая по проложенной древними дороге. Кайтай тоже был погружен в себя, и только Зельза, казалось, была в прекрасном расположении духа. И это новое настроение придавало легкость ее шагу и вызывало тихую улыбку, когда она смотрела вперед, на широкую спину Оуэна.

Кайтай взглянул на нее, а затем на Оуэна.

— Женщина, мудрая в столь многих вещах, может быть глупа в одном, — заметил он, отрешенно глядя на приближающиеся горные пики.

Зельза ответила совершенно бесхитростной улыбкой.

— Я не признаю ходьбу как средство передвижения, — раздраженно заявил Оуэн. Тем не менее он быстро двигался по равнине. Оуэн был не в духе.

— Если удастся найти где-нибудь лошадь, мы можем ее украсть, — утешительно сказал Кайтай, — нам ведь не привыкать это делать.

— Хм. — Оуэн продолжал шагать.

— Я вижу лошадей! — вдруг вскрикнула Зельза.

Дорога начала подниматься вверх — они уже достигли подножия горного кряжа. Впереди виднелся узкий перевал. Тень горы лежала на обеих его стенках. Далеко впереди, на фоне яркого неба, мелькнули три крошечных точки — Зельза была права. Это были животные со всадниками, и они приближались.

— Хо! — Оуэн отстегнул топор и приготовился.

— Ты просил лошадей, и вот они! — заметил Кайтай, закладывая в арбалет стрелу. — Теперь все, что нам нужно, — это убить их седоков, чтобы сесть на них самим.

— Кровожадный желтый человечек, — отозвалась Зельза. — Осторожнее! Их может быть слишком много. Подожди.

— Это не лошади! Смотрите! — сказал Оуэн, опершись на топор. — Что бы это ни было, это похоже на огромных овец, очень мохнатых. А шея змеиная. Один, два, три… Девять. И еще три… нет, четыре животных без всадников. Кажется, всадники вооружены… а может, и нет. Остроконечные шапки, палки… скорее, это пастухи, вроде тех, ночных.

— Надо постараться не испугать их, — предложил Кайтай. — Раз уж у них есть свободные животные. У меня болят ноги.

— Мы будем держать нашего друга в надежном месте — в его ящике, — ответил Оуэн.

Всадники подъехали ближе, и было ясно, что они заметили путешественников. Но они не выказали ни страха, ни удивления, а продолжали двигаться вниз по склону. Они были одеты во все темное, на них были короткие остроконечные колпаки, и каждый держал длинный шест, который мог оказаться орудием и труда, и нападения одновременно. Другого оружия у них, видимо, не было.

Везшие их животные были помельче лошади, мохнатые и с длинной шеей. Бежали они быстро, несмотря на то что ноги их седоков едва ли не волочились по земле. Приблизившись к трем путешественникам, животные скосили на них большие темные глаза, глядевшие умно, как бы изучая людей.

Первый всадник остановился и спешился. Уверенно направился к Оуэну и поднял руку. Его бритое лицо было изжелта-коричневым, будто он постоянно находился под лучами солнца, но во всем остальном это был обыкновенный человек. Он улыбнулся и заговорил, медленно и запинаясь:

— Мне… сказали… вы приходи, да. С нами.

— Вы говорите по-нашему? — изумился Оуэн. Но всадник отрицательно затряс головой:

— Нет. Нет. Говорить только то, что посылают. Нет хорошо говорить. Приходи. Мы не делать вреда.

Оуэн взглянул на остальных:

— Я не вижу причин не пойти с ними, а? — Он обернулся и внимательно рассмотрел остальных всадников. Они, как он и ожидал, не были вооружены, если не считать шестов. Они глядели вежливо и безразлично, но никак не враждебно.

— Хотел бы я знать, откуда они знают о нас, — быстро проговорил Оуэн.

— Среди них есть кто-то, знающий языки Запада, — ответил Кайтай, — но не этот. Ему, похоже, просто показали, что произносить.

— Если бы они имели целью убить нас, у них уже был удобный момент это сделать, — заметила Зельза. — Дайте мне сесть на одного из этих смешных зверей. — Она подошла к животному и без усилий вскочила в седло. Мохнатая тварь тут же закинула назад голову на длинной шее и, блеснув зубами, безуспешно попыталась укусить Зельзу за локоть. Та улыбнулась и крепко стукнула сжатым кулачком зверя по морде. Издав возмущенный вопль, животное мотнуло головой.

— Ахай-ха! — Наблюдавший эту сцену всадник широко улыбнулся и ткнул другого палкой под ребра, привлекая его внимание к необычной женщине, с такой легкостью укротившей их скакуна. Остальные засмеялись.

— Берегись их зубов, Кайтай, — крикнул Оуэн, взяв мохнатого зверя за седло и перехватывая удобнее топор. Ожидаемая на этот раз, атака была встречена ударом, за которым последовал еще один болезненный вопль зверя и взрыв одобрительных смешков.

Кайтай был готов отразить нападение, но его скакун оказался уже научен опытом двух первых. Мохнатое животное издало звук, похожий на стон, повело огромными глазами и оставило попытки укусить.

— Юх! — смеясь, проговорил старший всадник. — Это… называть юлла. Это… злой животный. Уф! — Он оставил трудный язык и высказался на родном — длинной фразой, вызвавшей взрыв смеха у остальных. Затем он что-то коротко крикнул, и отряд галопом двинулся обратно к перевалу.

13

Дорога, теперь уже больше напоминавшая тропу, вела все выше, к горному гребню, мимо острых зубцов скал, где проход был так узок, что в нем помещался только один всадник на юлла. Животные ступали по уступам легко, как танцоры. Казалось, наездники и не думают об открытых пропастях, разверзшихся под ними. Через некоторое время Оуэн понял, что они правы и вниз действительно лучше не смотреть.

Они обогнули еще одну отвесную скалу, и впереди открылась долина. Это было крохотное блюдце зелени, лежавшее в тени горы и закрытое с другого конца нависающей массой темного камня. И тут Оуэн понял, что это не скала, а крепость.