Путь варга: Хищные пастыри. Книга 1 - Елена Владимировна Кисель

— «Вылитая кровища, красота!». А потом сокрушалась, что «голый мужикопад» из окон быстро закончился, потому что «я-то настроилась желанье загадать».

Далеко не первая её выходка. Увы — и явно не последняя. По внеочередным дежурствам Кани явно вознамерилась обставить Нэйша — и у неё есть все шансы.

Гриз щурится на девушку в мучительном сомнении, но всё же говорит:

— Да, Кани. Ты можешь поехать.

Ленивый вопрос Лайла Гроски тонет в ликующих воплях:

— И кто ж тебе так не угодил?

— Раккант. Зеермах. «День Травницы».

Четыре слова производят впечатление очень разное. Мел подбирается в своём кресле и шипит сквозь зубы. Лайл Гроски задумчиво присвистывает. Аманда выговаривает длинную напевную фразу на языке нойя.

— Раккант? — переспрашивает в ужасе Кани. — Раккант — это где королева Трозольдия, Кодексы Нечистоты, книксены-жрецы-храмы-снулые чаепития с сухими бисквитами? Я передумала, это последнее место, куда я хочу.

В памяти шуршат желтоватые страницы энциклопедии: Раккант… Государство на западе Кайетты, менее миллиона жителей, границы — Акантор, Тильвия, Ничья Земли… королева Трозольдия Чистая, время правления — более пятидесяти лет, кодексы, правила, принципы… Единственный крупный город, помимо столицы Ракканте-тена — Эрдей, Город жрецов, а Зеермах — средний городок… чем же он славится — вышивкой? Ткачами?

— Благотворительность, — говорит Гроски с таким видом, будто у него разболелись все зубы разом. — Там понатыкано приютов для сирот и убогих через дом. И — там — не — продают — пиво.

— Мы что, правда сунемся в это средоточие зла? — шепчет Кани, вытаращив глаза.

— Придётся. Они решили проводить День Кнута… так он называется у варгов. Остальные называют кто как. В Ракканте — День Весны. Или День Травницы. В Тильвии — День Танцующих Грифонов. В Крайтосе — День Дрессировщиков. А вот в Ирмелее любят пышное название.

— Торжество Человечности, — выплёвывает Мел с отвращением. — Над природой, надо думать. Со всех стран собираются мрази, которым только дай показать — как они умеют заставлять зверей ходить на задних лапках. Способами, сволочи, хвастаются. Чтоб их всех…

Кани с горящими глазами готовится записывать, но в беседу уже возвращается задумчивая нойя.

— Похоже, твои проклятия уже сбылись, Мел, душенька. Нойя говорят — Великая Травница лишает разума тех, кто ей не угодил. Уводит по тропам безумия и весны. Это я к тому, что они все как один рехнулись, если решили проводить День Кнута именно сейчас. Верно ли, Гриз?

Все задумчиво обращают глаза за пределы питомника, где уже не день и не два властвует весна. От загонов доносится высокое заливистое ржание.

— Вулкан, — сокрушённо говорит Мелони. — Принцессу учуял. Клетку передвинуть опять, что ль.

— Мне как-то помнится, что дрессировщики обычно съезжаются летом, — замечает Лайл, почёсывая бровь. — Когда вот это… ну, словом, закончится. И, поправьте меня кто-нибудь, но я что-то не помню никаких выступлений со зверушками в Ракканте лет… э-э-э, вообще не помню. У них там нет цирков, потому как — неблагопристойное веселье. Ярмарки с дикими животными тоже не проводят, потому что грязно и опасно. Да и вообще, кому охота смотреть на трюки зверей под прянички и чай⁈ Да и к тому же — какого вира Зеермах, там же мелкий город. Разумнее в столице или…

Вновь погружаюсь в прихотливую игру бликов в каштановых волосах. Надеюсь, она позволит мне пойти на вызов. Вместе с ней.

— Ты прав, Лайл, выглядит неокупаемо и попросту нелепо, — моя невыносимая болезненно щурится, загибая пальцы. — Небольшой город, весна, Раккант, толпы безденежных сирот — и я что-то не слышала, чтобы об этом трубили газеты задолго до. Хм. Да ещё эта их странная пошлина в золотницу с входящего — якобы на благотворительность.

— Боженьки! Вот это подход — а мы-то за так пускаем…

— … в общем, что-то нечисто с этим Днём Кнута. Так что отправляемся всем «телом». Исключая Уну — она остаётся дежурной по Чаше и зельям.

Из-под блестящих волн волос в углу доносится тихий вздох.

— Семь золотниц, — страдает Гроски. — После всех этих ярмарок мы того и гляди будем собой торговать, чтобы прокормиться.

— И в таком случае быстро выйдем в плюс, — нойя с явным удовольствием глядит, как я краснею. — М-м-м, с такими кадрами…

Проклятый господин Нэйш откликается тихим смешком. Направленным, не сомневаюсь, тоже в меня.

Бледная Гриз трёт лоб и морщится.

— Деньги не понадобятся, Лайл, мы идём по особым приглашениям. Вроде как… благотворители из Тильвии. Эксцентричные дельцы, падкие на сенсации. Ну, и… их обслуживающий персонал, в общем.

— С такой-то легендой — и не понадобятся деньги, ага.

Гриз сворачивает-разворачивает в пальцах тонкую папку. Солидные пригласительные ложатся на стол один за другим.

— Я повторяю, Лайл, — тебе нужно беспокоиться не о деньгах.

— Ах, сладенький, — нойя подхватывает со стола одно из пригласительных. — Какого эксцентричного дельца мы из тебя сделаем! Конечно, времени мало, ах, как мало, но если прямо сейчас рвануть в Вейгорд-тен, то можно взять костюм напрокат, и я знаю один магазин с дивными готовыми платьями. Кани, девочка, ты же тоже в списке?

— Муа-ха-ха! Чур, мне зелёные перья во все места!

— Ладно, я уже понял, о чём нужно волноваться… — ворчит Лайл Гроски.

Я гляжу на папку в руках Гриз подозрительно. Откуда она взялась, эта папка? Неужто доставили с водной почтой утром? Но водную почту разбирает Фреза, и она утром бросила мне: «Так, ничего». Ошиблась? Нет, у старушки исключительное чутьё на интересные послания.

Курьер? Но никто не говорил о курьерах, и я мог бы поклясться, что за час до «утренней встряски» Гриз и не знала о выезде.

О Единый — и я очень надеюсь, что в этой папке нет чего-нибудь такого… словом, что мне не придётся изображать «эксцентричного дельца».

Гриз мнёт папку в пальцах и выстреливает сухими фразами: за семью богатых тильвийцев идут она, Аманда, Лайл, Кани. Семейная пара Эзиаль-Рэччеров (Аманда и Лайл дружно посылают друг другу поцелуйчики), их сирота-кузина (Гриз мимоходом указывает на себя) и их избалованная дочка (все затыкают уши, чтобы пережить реакцию Кани). Телохранитель, секретарь, горничная — тут всё ясно…

— … ага, Мяснику отлично фартушек подойдёт! — выпаливает Мел.

Но Гриз серьёзна и встревожена. И в серой с прозелени глазах — мне кажется, я вижу, что причина этой тревоги — не здесь, где Аманда и Кани взахлёб