Право первой ночи - Екатерина Красавина

Я раскрываю сумочку и вываливаю ее содержимое на диван. Чего тут только нет. Такая маленькая дамская сумочка, а напихано… Мобильник «Нокиа»! Я не знала, что Ника купила мобильник! Даже номер своего сотового не дала! Ну и сестренка! Развела секреты! Я смотрю дальше. Записная книжка, темные очки, упаковка одноразовых платков, пачка презервативов, жевательная резинка «Орбит», две расчески, карамель «Бон пари», кошелек. Я раскрываю его. Триста баксов и семь российских сотен. Пудра. Дорогущая. Золоченая, с подписью на верхней крышке — «Нина Риччи». Платье от Дольче энд Габбаны, пудра от Нины Риччи. Помада в золоченом тюбике. Тоже под стать пудре. Я верчу эти предметы в руках. Замахнулась сестренка на шикарную жизнь. Подцепила на крючок богатую рыбку и затаилась. С кровати до меня долетает скрип. Я замерла, затаив дыхание. Впечаталась в диван. Намертво. Если Ника сейчас неожиданно проснется — мне капут. Она растерзает меня на мельчайшие кусочки. Меня не смогут даже похоронить — не соберут останки. Но моя тревога была ложной. Я продолжаю свой осмотр. Я роюсь, как заправский кладоискатель в надежде найти неизвестное сокровище. Так… дальше… Браслет в виде тонкой цепочки. Конечно, золотой. Ника теперь на дешевку не разменивается. И я ее понимаю. Жить хочется по максимуму.

Я продолжаю осмотр. Телефонная карта. Билет на метро. Реклама кухонной мебели. Наверное, сунули при выходе из метро. Все. Ничего такого, что указывало бы на ее воздыхателя. От досады мне хотелось завыть и стукнуть кулаком по дивану. Вторую часть своих пожеланий я осуществила. Диван был мягким и стучать по нему можно было сколько угодно. Облегчения мне этот жест все равно не принес. Я листаю записную книжку. Телефоны, имена. Попробуй вычислить: кто есть кто.

Я складываю все обратно в сумочку. Последней была пудреница. Я решилась раскрыть .ее, посмотреть, как выглядят шикарные пудреницы шикарных дам. Пока есть возможность. А то завтра Нике дадут коленом под мягкое место, и вся ее роскошь мгновенно кончится. Я раскрываю пудреницу, и оттуда выпадает сложенная вчетверо бумажка. Я разворачиваю ее и читаю адрес. Большой Харитоньевский переулок, дом двенадцать, квартира девять. Код 953. У меня нет ни капли сомнений: это адрес Никиного любовника. Того, кто покупает ей платье от Дольче энд Габбаны и пудру от Нины Риччи. Поэтому она и хранит эту бумажку в потайном месте.

Я быстро переписываю адрес и код в свою записную книжку. Что же! Я нашла, что хотела. И Никины тайны скоро перестанут быть таковыми.

Вячеслава Александровича я увидела только во второй половине дня. До обеда он отсутствовал. Он выглядел озабоченным и усталым. Как обычно за последнее время. Он подошел ко мне, я встала и протянула ему папку бумаг: напечатанные документы и проект на подпись. Он взял папку из моих рук и спросил:

— Как вчерашний день? В новом качестве у Натальи Родионовны?

— Все нормально.

— Зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.

В кабинете он предложил мне сесть в кресло для посетителей и без всяких предисловий сказал:

— Все, что я сейчас скажу вам, должно остаться строго между нами.

— Я клянусь в этом, — с жаром сказала я. — Не сомневайтесь во мне.

Легкая улыбка скользнула по его губам. Больше всего в шефе мне нравилась вот эта легчайшая ироничная улыбка. Она стремительно возникала и так же стремительно исчезала. В ней была печаль и мудрость человека, знавшего о жизни все. Или почти все.

— Наталья Родионовна — тяжелобольной человек. Помимо сердца, — он запнулся и какое-то время смотрел прямо перед собой, как будто обдумывая, как лучше сформулировать свою мысль, — у нее серьезное психическое расстройство, — резко сказал он. — Мании, галлюцинации. Прошу вас иметь это в виду.

Я удивилась. Наталья Родионовна не показалась мне дамой с расстроенной психикой. Напротив, ее язвительные реплики и подкалывания говорили мне, что с рассудком у нее все в порядке. Но мужу лучше знать собственную жену. Тем более я видела ее всего один раз.

— Я буду внимательна к ней, — заверила я его.

— Напротив, я прошу вас разубеждать ее. Если Наталья Родионовна будет делиться с вами своими… своими фантазиями, не поддерживайте ее в этом. Договорились? Это моя просьба к вам.

— Я сделаю все, как вы хотите.

— Хорошо, приступайте к своим обязанностям. Я встала и вышла из кабинета.

Работы было много: я перепечатывала документы, отвечала на звонки. Когда в приемную вошел Руслан, я сразу опустила голову и сделала вид, что напряженно работаю. Я помнила, как он небрежно обращался со мной в прошлый раз, и готова была дать ему отпор. Но здесь случилось нечто неожиданное. На документ, с которым я работала, легла роза. Алая роза на длинном стебле. Я растерялась и подняла глаза.

— Это вам.

Я молчала, не зная, что сказать.

— Примите мой скромный подарок в знак вашего расположения.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила я, откладывая розу в сторону. — Красивый цветок.

— Работы много?

— Как всегда.

Я старалась быть деловитой и краткой. Настоящей секретаршей, которая не пускается в длинные разговоры с посетителями. А соблюдает дистанцию.

— Да… Ольга, — протяжно сказал Руслан. Он стоял довольно близко от меня. Я чувствовала аромат его одеколона и обжигающий взгляд черных глаз. Соблазняет он меня, что ли, мелькнуло в голове. Может, у него хобби такое: соблазнять секретарш. Моя догадка оказалась верна. Потому что следующими словами Руслана были:

— А что вы делаете сегодня вечером?

Кто сказал, что настоящая женщина не сможет выпутаться из щекотливого положения? Всегда можно вежливо отказать, не задев честь и самолюбие мужчины. И я собиралась это сделать, но меня опередили.

— Возражений я все равно не приму.

— Это почему же? — Маска чопорной секретарши постепенно слетала с меня.

— Потому что таково мое желание.

— Вот как! — Мои брови взлетели вверх. — Но ваши желания могут не совпадать с моими.

— Это и надо выяснить…

— Каким образом?

— Во время ужина.

— Странное предложение, — сухо сказала я. — Очень!

— Нормальное. Сколько вам лет?

— Это к делу не относится!

— Еще как относится. Вы молоды, перед вами прекрасное будущее. Но в «Морском бризе» вы еще не были.

— И что с этого?

— Я хочу сегодня ликвидировать этот пробел в вашей жизни.

— Интересно! Это единственный пробел, который вы собираетесь сегодня ликвидировать? — И я посмотрела на него. В карих глазах Руслана плясали насмешливые искорки.

— Пока — да.

— Понятно!

— Ну так как? Во сколько договоримся встретиться?

— Ничего не получится. Сегодня вечером я занята!

— У Натальи Родионовны. Я знаю. Но вы работаете там до девяти. Я подъеду прямо к дому. В девять ноль-ноль.