Истоки славянской письменности - Игорь Додонов

Линейное письмо А (в официальной науке до сих пор считается нерасшифрованным) было расшифровано Г. С. Гриневичем исходя именно из предположения, что минойский язык — это праславянский. На нём говорили пеласги — одно из крупнейших племён Древнего Крита. То есть пеласги и есть праславяне (II, 24; 56).

Фестский диск написан, по мнению Г. С. Гриневича, именно минойским языком. Количество слоговых знаков в системе этого письма (их около 60, т. е. столько же, сколько в линейном А) свидетельствует о том, что они передают только открытые слоги, что характерно для звуковой структуры минойского языка. Тождественность минойского языка и языка Фестского диска вытекает также из следующих обстоятельств. Во-первых, из родственной географии текста диска и текстов, написанных линейным письмом А. Во-вторых, из анализа надписи на вотивной (предназначенной для посвящения божеству) бронзовой двусторонней секире из святилища в пещере Аркалохори. Эта надпись содержит знаки обоих силлабариев (линеара А и Фестского диска) (II, 24; 56), (II, 40; 82). Данное обстоятельство служит важным подтверждением того, что обе слоговые системы предназначены для передачи на письме минойского языка (он же — праславянский). Линейное письмо А и письмо Фестского диска — единая праславянская письменность (в разновидностях) (II, 24; 56).

Какая же схема вытекает из построений Г. С. Гриневича? Подведём итоги. Кириллица и славянское письмо типа «черт и резов» имеют 10 сходных знаков. Кириллица составлена на основе греческого алфавита, и десять указанных знаков также имеют «греческое происхождение». Более 40 % букв греческого алфавита и знаков славянского письма типа «черт и резов» сходны, считая от 24 знаков греческого алфавита. Это даёт полное основание говорить о родственности славянского и греческого письма. Причём в данном случае речь не идёт о заимствованиях славян у греков, ибо слоговое письмо — это более низкий уровень развития письменности, чем буквенное. И вряд ли знаки фонетической письменности стали бы приспосабливать к слоговому письму. Легче перенять саму фонетическую письменность. Так что приходится говорить о каких-то общих корнях. Но где их искать? Греки заимствовали свой алфавит у финикийцев. А последние 20 из 22 букв своего алфавита заимствовали из протобиблского слогового письма. Оно не расшифровано, но, по всей вероятности, родственно критскому линеару А и письму Фестского диска, которые суть разновидности славянской слоговой письменности. Вот и общий корень — эгейские силлабарии. Греческий алфавит уходит своими корнями в славянские слоговые системы.

И волей-неволей напрашивается ещё один вывод, который, правда, пойдёт вразрез со взглядами Г. С. Гриневича. По нашему мнению, можно выдвинуть предположение, что протокириллические алфавиты, которыми пользовались славяне до создания кириллицы, не являются греческими заимствованиями (или, во всяком случае, являются не все). Они появились в результате трансформации славянской слоговой системы письма в буквенную. В дальнейшем святой ли Кирилл, его ли с Мефодием ученики лишь дополнили уже существовавший до них алфавит греческими буквами для передачи христианских имён и терминов и новыми славянскими буквами для передачи специфических славянских звуков. Последних в протокириллическом алфавите не было вследствие его несовершенности: трансформировать слоговую систему в буквенно-фонетическую — не такое уж простое дело.

Итак, вот новый взгляд на протокириллицу. В дальнейшем мы поговорим об одном памятнике, который служит подтверждением подобного взгляда.

В одной из наших предыдущих глав мы упоминали о трёх глиняных табличках с загадочными рисуночными знаками, найденных в 1961 году близ маленького румынского посёлка Тэртэрии в Трансильвании. Мы говорили тогда, что тэртэрийские таблички методом радиоуглеродного анализа датированы пятым тысячелетием до нашей эры и что многие исследователи видят в знаках этих табличек письмо, самое древнее письмо на Земле.

Г. С. Гриневич сделал перевод знаков одной из табличек (рис. 26). Почему только одной? На этот вопрос ответ нам не известен. Вероятно, в его распоряжении не было текстов двух других. Язык переводимой таблички, по мнению Гриневича, праславянский. «Тэртэрийские знаки в графическом отношении абсолютно идентичны знакам праславянской письменности…» (II, 58; 340). Перевод следующий: «Дети примут ваши грехи… Держитесь около», т. е. держитесь детей своих.

Звучит невероятно. Действительно, не укладывается в голове, что славянское письмо может быть древнее египетского и шумерского. Уж очень это диссонирует с общепризнанными научными постулатами. Но тем не менее у всех этих построений есть научная основа. Сейчас скажем о ней кратко. Г. С. Гриневич (и не он один) считает праславянами трипольцев. Последние, в свою очередь, были прямыми наследниками культуры Винча-Турдаш, которой и принадлежат тэртэрийские таблички.

Не менее необычно будет звучать, что Г. С. Гриневич считает праславянскими этрусские надписи и надписи первых индийских цивилизаций — Хараппы и Мохенджо-Даро. И у таких утверждений тоже есть историческая основа, которую мы рассмотрим в своё время. К сожалению, мы не располагаем возможностью привести хотя бы некоторые из дешифровок этрусских и протоиндийских надписей.

Выше указывалось, что Г. С. Гриневич подвергся уничтожающей критике как со стороны историков, так и со стороны филологов-языковедов. Однако необходимо отметить, что в научном мире у него есть и сторонники. Приведём несколько их высказываний.

Вот что писал профессор Белградского университета, президент Сербского фонда славянской письменности и славянских культур Р. Н. Мароевич по поводу вышедшей в 1993 году книги Г. С. Гриневича «Праславянская письменность. Результаты дешифровки»: «Речь идёт о капитальном труде, составляющем эпоху исследований, который отодвигает начало славянской письменности и славянской истории на несколько тысячелетий назад. Это книга, с которой начинается новое направление в славистике — изучение праславянской слоговой письменности и после которой методологически будем различать, с одной стороны, новую (фонетическую, гласно-согласную) славянскую письменность Кирилла и Мефодия, их учеников и последователей и, с другой стороны, собственно праславянскую письменность, письменность «праславянских рун», письменность «черт и резов», основанную на слоговом принципе, которая и может укорениться благодаря действию фонетического закона «открытых слогов» в праславянском. На существование праславянской письменности до Кирилла и Мефодия указывали многочисленные факты» (II, 58; 336–337).

Рис. 26.

Филолог А. К. Прийма так оценил результаты Г. С. Гриневича: «Г. С. Гриневич умудрился содеять практически невозможное. Он сделал научное открытие принципиального толка в той области гуманитарных знаний, которая, казалось бы, была уже изучена лингвистами и отчасти историками вдоль и поперёк. Г. С. Гриневич окинул, если можно так выразиться, абсолютно свежим взглядом дошедшие до наших дней образчики письменности типа «черт и резов», а также пиктографического типа и… прочитал начертанное на тех образчиках. Выяснилось, что древнейшие памятники письменности на евразийской континентальной плите были составлены — все до одного! — на праславянском языке. Попутно выяснилось также, что у истоков индоевропейской цивилизации лежала праславянская культура» (II, 58; 337).

Авторы «Пособия по истории России для школьников, студентов, преподавателей» А. и В. Сторожевые в предисловии к своей книге отметили: «Особая роль в создании этой книги принадлежит труду замечательного переводчика древнеславянских текстов Г. С. Гриневича… Фактически Г. С. Гриневич своей работой предоставил тот уникальный лингвистический материал, который стал опорой материалу историческому и укрепил стремление авторов этого издания к разработке особого направления исторического исследования» (II, 58; 338).

Кто прав — сторонники или противники Г. С. Гриневича, — покажут время и новые научные исследования. Сейчас же скажем, что на данный момент Г. С. Гриневич, не единственный учёный, который разрабатывает тему славянского слогового письма. Ещё одним является В. А. Чудинов. О результатах его работы у нас и пойдёт сейчас речь.

В. А. Чудинов начал, если можно так выразиться, с начала, т. е. он попытался теоретически обосновать возможность слогового письма у славян в прошлом. Подобным обоснованием, по его мнению, служат «живые» остатки древнего письма в одном из современных славянских языков — русском. Что это за живые остатки?

Во-первых, правила переноса. Согласно им, нельзя переносить или оставлять на строке одну букву, а слоги желательно оставлять открытые. В английском языке, напротив, перенос требует разбивки на закрытые слоги (слово «имидж» будет разбито как «им-идж»; с позиций русского языка это слово вообще неделимо и непереносимо). Иными словами, даже сегодня русские слова как бы делятся на древние морфемы (мельчайшие значимые части слова), звучащие как открытые слоги, и мы их оставляем на строке так, чтобы удовлетворить как бы требованиям древнего читателя, если бы он ухитрился дожить до наших дней. Это всего лишь традиция, немотивированный анахронизм, т. к. современные слоги семантической, т. е. смысловой, наполненности не имеют. Традиция, являющаяся следствием слогового характера древней славянской письменности (II, 58; 371).