Линкор «Альбион» - Борис Вячеславович Конофальский

на всякий случай лягнул труп каблуком ботинка: может, мертвая отреагирует. Нет, это было всё равно, что пнуть мешок. Труп лежал себе спокойно на дне повозки. Выпустив клуб отличного сигарного дыма, Джон успокоился. Хотя нет, не успокоился. В кармане его брюк лежал револьвер. Отличный и надёжный «бульдог», его можно было использовать и для стрельбы, и для удара по упрямой башке рукоятью. Но вытаскивать его Дойл постеснялся. Постеснялся перед самим собой. Ветеран стольких компаний — и вдруг испугался трупа, да ещё и трупа девки. Нет, конечно, револьвер — это чересчур, он просто заснул руку в карман сюртука и сразу нащупал там свой любимый кастет. Пальцы привычно нашли предназначенные им отверстия. Да, так ему было спокойнее, но когда экипаж проезжал под очередным фонарём, он ещё раз, на всякий случай, пнул лежащее перед ним тело. И только после того, как оно опять не шелохнулось в ответ, он откинулся на твёрдую спинку лавки и весь оставшийся путь до дворца спокойно курил свою сигару.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Глава 13

⠀⠀ ⠀⠀

Юнгфернштиг. Даже ночью улица, что растянулась вдоль южного берега прекрасного озера, жила насыщенной жизнью. Те, кто не хотел спать, приезжали прокатиться по роскошной набережной и выпить бокал шампанского в парочке ещё открытых дорогих ресторанов. Экипажу даже пришлось немного постоять в небольшой пробке, прежде чем он добрался до дворца, в котором жила герцогиня.

Конечно, вносить труп через парадный вход Дойл не собирался, хоть и была на дворе уже ночь, поэтому приказал кучеру завернуть к кованым воротам, что вели к черному входу во дворец. Честно говоря, во дворец не так просто было попасть. Фасад с большими окнами, красивая и очень крепкая дверь, а остальные подходы ко зданию были за высокими коваными решётками с пиками. А как иначе, по сути — это главная резиденция Интеллидженс Сервис в Гамбурге, и заодно здесь проживала глава всего германского направления службы.

— Это я, Дойл! — кричал он, видя, как приоткрылась дверь служебного хода. — Выходите и отпирайте ворота, бездельники!

Ему пришлось ждать, так как никто ночью не откроет ворота без ведома дворецкого. Только когда появился старик Джеймс, перед ними распахнули ворота и позволили въехать на внутренний, хозяйственный дворик.

— Джеймс, забери труп. Леди Рэндольф приказала привезти его сюда и не тянуть с этим, — распорядился Дойл.

— Отнести его доктору Мюррею? — уточнил дворецкий, глядя как два лакея достают тело из повозки.

— Понятия не имею, хоть в спальню герцогини отволоки, — отвечал Джон, расплачиваясь с кучером. — Мне приказано было только доставить его сюда. А тут уж вы сами решайте.

Надо признаться, он почувствовал некоторое облегчение после того, как выполнил это неприятное задание. Лакеям пришлось приложить некоторые усилия, когда они несли небольшое тело по лестнице вверх.

«Труп совсем свежий», — заметил дворецкий. И проводил ношу до самых дверей вивисекторской залы, а там постучался в дверь и громко произнёс:

— Доктор Мюррей! — подождал и постучал ещё раз. — Доктор Мюррей.

И только после этого дверь чуть приоткрылась, и из-за неё выглянула лысая голова смуглого человека. Это был не доктор, а его первый помощник Сунак.

— Что тебе? — весьма грубо поинтересовался он.

— Дойл привёз тело, — отвечал ему Джемс со всей своей профессиональной почтительностью и добавил со скрытой надеждой: — Полагаю, что это для доктора.

Он и вправду надеялся, что это тело предназначается именно для анатомических и медицинских целей. Это дворецкому нравилось больше, чем если бы тело привезли Освальду, повару герцогини. Впрочем, для кухни этот экземпляр, завёрнутый в отвратительно грязную простыню, был великоват, а значит, не слишком изыскан. К тому же для кухни «еду» во дворец доставляли всегда живой. И людей дворецкого для переноски «еды» никогда не использовали. Этим всегда занимались подручные шеф-повара. Так что Джеймс был прав, когда приказал тащить тело на второй этаж в левое крыло дворца. И в подтверждение его правоты безволосый Сунак, раскрыв пошире двери, произнёс:

— Да, затаскивайте его сюда.

И пока лакеи втаскивали тело, помощник доктора с удивительным безразличием взял и столкнул с одного из столов лежащее на нём существо. Весьма бесцеремонно скинул его на пол, несмотря на то что оно было живо и у него была вскрыта брюшная полость.

— Куки, Рыжий, — заорал Сунак и указал на лежащее на полу существо. — уберите это на дальние столы к стене, я потом им займусь, — и, видя, как два небольших и проворных человека кинулись исполнять его распоряжение, он стал приказывать лакеям, указывая на освободившийся стол: — Сюда, кладите сюда.

Когда тело было водружено туда, куда было велено, он приказал лакеям:

— Всё, убирайтесь.

Труп был на столе, помощники уволокли подвывающее существо с распоротым брюхом на столы к стене, а сам Сунак, подтянув к себе поближе столик со страшными медицинскими инструментами, взял скальпель и быстро, одним движением, взрезал простыню.

— Ну, что у нас тут?

Вивисектор расплылся в улыбке. То, что он увидал, ему понравилось. Он с силой содрал и вырвал из-под девичьего тела остатки мерзкой простыни, небрежно кинув их на пол, и замер на пару секунд разглядывая идеально сложенное тело молодой, сильной женщины. Которое к тому же имело бумажно-белый цвет. Как раз под его вкус. Он всё ещё держал в руке скальпель, но знал, что этот инструмент ему не понадобится:

— Куки! Расширитель для глаз! — крикнул Сунак и положил скальпель обратно на столик с инструментами. Он растянул пальцами веки умершей и взглянул на её зрачок. — Совсем недавно умерла. Глаз совеем как живой, — он вытащил из кармана своего грязного халата лупу и, сфокусировав стекло и своё зрение, заглянул в глаз трупа. — Отличный экземпляр. Куки, бесполезный идиот, ты меня слышишь? Расширитель для глаз — и ложку для изъятия глазного яблока захвати. Быстро тащи сюда.

Сунак стал осматривать второй глаз у трупа и вдруг понял, что его интересуют совсем не глаза. Куки уже приволок нужные для удаления глаз инструменты и неаккуратно, с металлическим стуком, кинул их на передвижной столик.

— Ты болван, Куки, убирайся отсюда.

Но кривоногий человечек с нечеловечески длинными руками и большими оттопыренными ушами не ушёл, а заговорил в ответ, правда, заговорил плохо, видно было, что речевой аппарат у него не самый развитый:

— Не тебе… Доктора хотел сам брать. Не тебе брать. Сам брать хотел. Он…

— Заткнись, Куки, я тебя опять переделаю, будешь уборщиком, недоумок! — отвечал ему Сунак, но отвечал вяло, без энтузиазма. Ведь доктор Мюррей и вправду сам