Убийственно хорош (СИ) - Саша Стрельна

выговор у него действительно совершенно московский. Профессиональных мозолей, которые не сходят не то что за пять, за десять лет, нет. Я прижала ладонь к своей щеке — она была шершавой и твердой. У людей, занимающихся чисто интеллектуальным трудом ладони иные. Правда, с тех пор прошло четыре года… Отпечатки! Я вопросительно уставилась на кончики его пальцев — гладенькие, даже чудно. О чем это нам говорит?

— Пытаешься прочесть мою судьбу? — Голос насмешливо-печальный.

Я внезапно смутилась и, быстро поцеловав самую середку его ладони, ответила:

— Нет, пытаюсь вызнать, что же такого приключилось у дяди Вени, что ты вернулся домой с подбитым глазом.

Он было рассмеялся, но потом как-то осекся.

— Домой… Слово-то какое — «домой», — вздохнул, помолчал немного, а потом: — Да все нормально. Сделал все, как было велено в той записке. Встретились, поговорили. Рассказал о себе все, что только что узнала и ты, только с адресами и фамилиями, чтобы он, если будет желание, проверить мог. Потом заговорили о покушении на тебя, которому я чуть было не стал свидетелем. Вытянул он из меня все. Даже то, на что я, казалось, и не смотрел, заставил припомнить… Потом стал спрашивать, не замечал ли чего необычного вокруг Васи, не крутился ли кто подозрительный у дачи…

Я встрепенулась и тревожно уставилась ему в глаза.

— Да, есть у него и такие мысли. Он вообще полон разных подозрений, этот твой дядя Веня, и очень обеспокоен. До похода к нему, честно сказать, я и не думал, что все может быть так серьезно, Маша. Может быть, вам с Васильком стоит на время уехать? Хотя бы к Петюне?

— А работа?

— Сколько лет ты его кормила, теперь пусть потрудится он!

— Да нет, Ванечка. Если захотят убить, найдут и там. История знает тому массу примеров. Нет, разбираться надо. Действовать как-то.

— Можешь целиком на меня положиться. Ты и Васька… Ты даже не представляешь…

— Спасибо, — я смутилась, чувствуя себя робкой восемнадцатилетней дурочкой. — Только… Только ты мне зубы-то не заговаривай! Почему я опять ничего не услышала про подбитый глаз?

Он расхохотался. На этот раз совершенно искренне и раскованно.

— Ну Машка! Давай-ка вылезать, а то скоро жабры отрастут… И плавники. Из тебя выйдет шикарная русалка. С глазами цвета моря…

— Не подлизывайся, а рассказывай. И вообще сначала стулья потом деньги, — я выразительно потерла пальцы на сей раз у его античного профиля.

— А можно?..

— Можно, но деньги вперед!

— Ах, Машенька… — столько нежности, что я почувствовала волну такого безмерного, всепоглощающего счастья…

«Боже, спасибо тебе, что дал мне еще раз испытать подобное! Три большие любви в одной жизни одной не очень крупной женщины — это много, очень много… И я благодарна… Как я благодарна за твою щедрость!»

Глава 15

Следующим утром я должна была уезжать рано. И так сколько времени прокидывала работу!

И лучше б я там не появлялась! Правда, не приди я сама, нашли бы по мобильнику. Начальству взбрело в голову послать меня в очередную командировку. Слава богу, это была не очередная «горячая точка», а всего лишь Сибирь. Военная часть, расквартированная в одном из тамошних городов, взяла под свою опеку почти две дюжины мальчиков-сирот. Вот этих-то новоявленных «сынов полка» я и должна была снять. Впрочем, дело было доброе, благое, и я с энтузиазмом взялась за подготовку. Надо сказать, что любое мероприятие, которое требовало каких-то разрешительных слов от военного начальства, всякий раз начавшись с одного факса, обрастало потом такой волокитой, на которую к тому же накладывалась и наша собственная телевизионная неразбериха, что к середине дня голова у меня уже шла кругом. Позвонил Иван, но его было почему-то очень плохо слышно, и я попросила перезвонить…

— Ванечка?..

Но это был мой начальник.

— Маша! — Интонация странная до удивления. — Зайди ко мне, пожалуйста. Э… Да. Это срочно.

В кабинете, помимо привычной фигуры шефа, я увидела еще двоих мужчин, которые учтиво поднялись мне навстречу. Один был невысок, круглоголово лыс и объемист, другой же, наоборот, строен и широкоплеч. Оба производили впечатление более чем энергичных людей, которым по силам любые преграды. Лелик и Болек — я как-то сразу окрестила их для себя именно так — поздоровались. Первый (Болек? Хоть убей, не помню, кто из мультяшных персонажей был коротышкой, а кто долговязым) кратко и почти нечувствительно обхватив мои пальцы своими, и даже самый благосклонный свидетель не назвал бы это рукопожатием. Лелик же наоборот уделил ритуалу куда больше внимания. Пожалуй, даже излишне много…

— Мария Александровна, — шеф откашлялся. — Владислав Николаевич и Леонид Иванович хотели бы поговорить с вами… Гм… Приватно. Они представляют одно из наших силовых ведомств… Э…

— ФСБ, — это уже Болек — кратко, уставив на меня свои глаза-буравчики, то ли каркнул, то ли квакнул, то ли рыкнул…

Не будь я под защитой привычных стен родной телекомпании, предприятия сугубо режимного, где на проходной денно и нощно дежурит охрана, и где не принято, как это он выразился, приватно убивать сотрудников, я, должно быть, сбежала бы сразу. Просто развернулась бы и удрала. Если бы, конечно, ноги послушались… Однако вместо этого отозвалась каким-то задушенным голосом:

— Да?

— Ну, я пойду? — шеф двинулся к выходу, а я была вынуждена почти силой затолкать в горло истерический призыв не оставлять меня на съедение этим двум глубоководным акулам.

— Присаживайтесь, Мария Александровна, — обволакивающе-нежно промурлыкал Лелик, и похожий на бейсбольный мяч Болек незамедлительно плюхнулся в стоявшее у него за спиной кресло.

Все ясно — разводят. Два следователя — добрый и злой. Классика детективного жанра.

Я тоже села, и это как-то сразу наладило деятельность моих мозгов — видимо слишком много «памяти» на твердом диске моей черепушки занимала функция удержания тела стоячим, а ног нетрясущимися. Теперь я легко сообразила, что пришли они явно не убивать. А значит, действительно хотят поговорить. О чем? Не будут же попрекать меня тем, что им не удается меня кокнуть?

В любом случае, всякая беседа — есть источник дополнительной информации, а уж умение получить ее как можно в