Колдуны - Адам Нэвилл

Те замирают статуями, а потом начинают прыгать.

Травы вокруг камней принимаются тянуться вверх. Такие древние часы, которые показывают странное время – годы и годы, а не минуты или часы.

Пластинчатые тела личинок скручиваются.

У Грейси пересыхает во рту, она совсем не может его закрыть. От лица отливает вся кровь, а девочка даже не догадывается, что она такая же белая, как деревянные панели, которые вчера покрасил папа. Вот кого она сейчас хочет увидеть рядом – своего папочку. Грейси напугана, ей плохо в этом облаке из мух и вони.

Теперь белые существа идут задом наперед вокруг травянистого холмика. Они раскручивают большие каменные часы в обратную сторону, прыгают спиной вперед и выпучиваются, заметив среди зелени лицо Грейси. Арчи лает как сумасшедший и не может остановиться. Затем он рычит, и Грейси лишь дважды слышала, чтобы он зарычал: один раз – на ветеринара, и еще раз – на курьера.

Грейси не в силах шевельнуть ногой.

Белые существа могут быть призраками плохих животных. У толстяка, который упал на четвереньки и бегает внутри травяного круга, потрепанная черная голова с желтыми клыками. Он бежит задом наперед куда быстрее, чем Грейси бегает прямо. У второго существа – тощего – кости торчат, как у скелетов в могилах.

Мысли Грейси разбиваются на кусочки и разлетаются в разные стороны, будто в окно внутри ее головы попали булыжником. Остаются только глупые мысли, которые пытаются не давать ей думать о тощем, который пружинисто скачет через просеку на цыпочках спиной вперед, точно ужасная голая обезьяна с холодной кожей.

Грейси вся дрожит и не может вздохнуть, в глазах у нее мерцает, она совсем не знает, что ей делать, и тут с другой стороны смотровой щелки появляется лицо.

Наверное, пока она глядела на толстяка, тощий с черной головой перестал пятиться и подкрался к краю поляны, а теперь ухмыляется, как бы говоря: «Это бесполезно. Я вижу тебя и собираюсь добраться».

Потрепанная, покрытая клочьями облезлого меха морда. Большие белые глаза. И эти штуки у него на голове – рога? Как у быков. Таких плохих, которые гоняются за людьми по полям. Но едва Грейси переводит взгляд на бугристую морду с выпученными глазами, как та отодвигается назад. Или, может, просто исчезает.

Грейси шарахается. Опрокидывается на спину. Отбрасывает нового Уоддлса, будто это он виноват в ее падении.

Где-то позади лает и мечется из стороны в сторону Арчи. Грейси поворачивает голову и смотрит на щенка. Он глядит не на нее, а на тех двоих, которые снова бегут вокруг холма, окруженного кольцом деревьев. И кольцом камней. Бледные ноги и шлепающие ступни повернуты в неправильную сторону и шагают задом наперед, оттого и взгляд Грейси движется в неправильную сторону, даже мысли, свернувшись в круг, вертятся не туда.

Грейси закрывает глаза и с трудом встает на четвереньки, чтобы больше не видеть этих бледных. Но иногда, когда они проносятся мимо, их черные лица, должно быть, смотрят на нее сквозь прорехи в кустах. Эти существа знают, что она здесь. Грейси не хочет больше видеть их физиономии, но их видит Арчи и начинает беситься, когда у нее над головой шуршат листья и сквозь них просвечивают жуткие лица.

Открыв глаза, Грейси глядит на мокрую грязь, которая пропитала ее платье, заморозив и спереди и сзади. На земле извиваются личинки, тянутся слепыми мордочками туда, где должно быть солнце.

Арчи на животе отползает от хозяйки, больше напоминая кошку, чем собаку. Он направляется к кольцу из камней. Грейси окликнула бы его, но в ее теле не осталось воздуха. Там лишь вихрь увиденных тут ужасов – они поднимаются, опускаются, кружатся, кружатся, будто сама Грейси обходит холм и произносит имя, чтобы та леди внутри снова запела.

Девочка с трудом встает, и у нее начинает кружиться голова. Грейси кажется, что она ничего не весит и может взлететь к прибитому к дереву лису, с которого сыплются личинки. Вот его розовый язычок обвивает черные десны в ухмыляющейся пасти. Большие желтые глаза по-прежнему открыты. Рыжие лапы тонкие, словно флейты. У него белый животик. Черные мухи жужжат, вбирая запах его смерти.

Грейси уже раскрывает рот, чтобы заплакать, как страх всасывает ее огромную печаль обратно в тело, ведь белые существа, которые бегали задом наперед вокруг травянистого холма, теперь стоят на его вершине. И ведут себя очень тихо. Их взъерошенные черные головы обращены к небу. Арчи тоже там, щенок взбирается на толстяка, будто у того есть еда, и лижет под его толстыми ногами. Тощий стоит на задних лапах, а передние болтаются и подергиваются. Из его огромного рта в небо несутся всхлипы.

Голос в голове Грейси велит ей бежать.

И она бежит.

Слезы обжигают и слепят глаза. Ветви хлещут по коже. Маленькие ножки отталкиваются от земли, но им не хватает скорости.

В лесу не слышно ни звука. Все здесь закрыло уста и смежило веки.

Последний взгляд назад, чтобы убедиться, что за ней не гонятся, и Грейси видит, как тощий спрыгивает с холма и выходит из круга камней. Затем подтягивается и исчезает из виду, будто ушастая обезьяна, несущаяся через лес.

Грейси не слышит, как тощий касается ветвей, так что, возможно, он умеет летать. И девочка понимает, что, если увидит этот полет, у нее остановится сердце.

19

– Грейси! Грейси! Иди посмотреть на свои занавески. Краска высохла.

Фиона с грохотом спускается со стремянки и прислушивается, откуда в доме раздастся ответ дочки. Предвкушает быстрый топот ножек и торопливую историю о выходках Уоддлса в пустой комнате. Море слов, накрывающих друг друга потоком, от которого не вздохнуть.

Но на зов отвечает только тишина, затем внизу раздается приглушенный стук молотка Тома, давая Фионе почувствовать, что она не одна в доме.

Даже полностью отдаваясь игре, которая поглощает каждую частичку ее существа, Грейси крайне редко не уцепляется за голос окликнувшей ее матери. Фиона выходит из спальни и наклоняется над лестничным пролетом.

– Муж!

– Да! – Том отвечает из выходящей окнами в сад гостиной. Комнаты, почти законченной их предшественником. Аккуратно оштукатурив стены, тот начал загораживать окна кусками дерева, а затем повесился в холле. Всякий раз взбираясь на стремянку, Фиона думает, что он проделывал то же самое.

– Грейси с тобой внизу?

Пауза, затем:

– Я думал, она наверху.

Фиона отталкивается от перил и заглядывает в главную спальню. Пол здесь пестрит игрушками дочки. Фиона помнит, как Грейси