Интересно жить на свете - Алексей Михайлович Ирошников

говорите?

П е р е п е л к и н. Об этом, э-э…

В а л е р и я. О моей вазе?

П е р е п е л к и н (не моргнув). Да! Да! О вашей вазе.

В а л е р и я. Где вы ее видели?

П е р е п е л к и н. Я, собственно, не видел — слышал. В Областном союзе художников… Там только и разговоров, что о…

Н а д я (дергает Геннадия за руку, вполголоса). Что вы делаете?

В а л е р и я (обрадованно). Значит, хвалят?

П е р е п е л к и н. Превозносят до небес!

В а л е р и я. Но ведь нет еще решения отборочной комиссии.

П е р е п е л к и н. Что вы!

В а л е р и я. Как? Уже состоялось?! (Схватилась пальцами за виски; громко, возбужденно, в сторону веранды.) Платон Иванович! Платон!.. Ты слышишь?! Мой «Триумф»… (Убегает в сад.)

Н а д я. Вы в своем уме? Что вы ей наговорили?

П е р е п е л к и н. Надо ж было как-то вывернуться.

Н а д я. Перепелкин! Вы отдаете себе отчет?..

П е р е п е л к и н. Весьма смутно.

Надя быстро уходит в сад.

(Вполголоса.) В самом деле, не перехватил ли я через край?

С медным тазом в руках появляется  А н н а  Т и м о ф е е в н а.

(Громко.) Салют, бабушка!

А н н а  Т и м о ф е е в н а (вздрогнув). Фу, напугал! Прилетел, сокол ясный? Пенки любишь? Угощайся.

П е р е п е л к и н. Вишневое? Изумительная вещь! Позвольте сначала передать вам подарочек. (Вручает сверток.)

А н н а  Т и м о ф е е в н а (разворачивает сверток). Косынка? Это еще зачем?

П е р е п е л к и н. Как — зачем? Подарок!

А н н а  Т и м о ф е е в н а. С какой стати?

П е р е п е л к и н. А кто сказал: «Я бы «Рожденных бурей» обязательно на выставку послала»?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Правильно. И сейчас скажу.

П е р е п е л к и н. Так вот, разрешите, Анна Тимофеевна, доложить: ваш совет выполнен! «Рожденные бурей» — на выставке. Поедут в Москву!

На веранде появляется  О л а д ь е в. Перепелкин, увидев его, делает бабушке знак молчать и убегает в сад.

О л а д ь е в (входя). Мама, можно садиться за стол?

А н н а  Т и м о ф е е в н а (несколько растерянна). Что? А! Да-да. Сейчас, салат только приготовлю. (Идет, останавливается.) Эх, вина маловато. Раз такое дело, надо бы шипучки этой купить, шампанского…

О л а д ь е в. Ну, это не обязательно.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Как это так — не обязательно? За Надюшу и за Илюшку я и то сегодня выпью!

О л а д ь е в. За Илью? Неужели вы, мама, не заметили, что за Надей давно ухаживает этот, м-м… будущий искусствовед Перепелкин? Илья Корзухин — ни при чем.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Как — ни при чем? Скульптуру они лепили вместе, значит, и успех делят пополам.

О л а д ь е в (пожимая плечами). Успех? О чем вы говорите, мама?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Ты разве ничего не знаешь? (С гордостью.) «Рожденные бурей» в Москву отправляют. (Вдруг вспомнив, про себя.) Батюшки, Перепелкин-то велел мне молчать!

О л а д ь е в (изумленно). В Москву?! Что за чушь? Кто вам сказал?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Ну мало ли кто… Один молодой человек. Он был на выставке. (Поспешно уходит.)

О л а д ь е в. Что это? Шутка? Молодой челов… А-а! Знаю! (С веранды кричит в сад.) Геннадий Алексеевич! Геннадий, идите-ка сюда!

На веранду поднимается  П е р е п е л к и н.

Послушайте, где вы видели «Рожденные бурей»? На какой выставке?

П е р е п е л к и н. Я?! Понятия не имею!

О л а д ь е в. Стало быть, моя матушка это сама выдумала?

П е р е п е л к и н. Анна Тимофеевна?! (Про себя.) Э-эх, подвела-таки бабушка. (Оладьеву.) Видите ли, Платон Иванович, я лично не видел…

О л а д ь е в (перебивая). И не могли видеть — скульптура находится на заводе.

П е р е п е л к и н. Один мой приятель видел…

О л а д ь е в. Что видел?

П е р е п е л к и н. Эту самую… скульптуру.

О л а д ь е в. Где?

П е р е п е л к и н. На областной выставке.

О л а д ь е в (продолжая недоумевать). Позвольте, позвольте, каким же образом «Рожденные бурей» оказались на выставке?

П е р е п е л к и н (уклоняясь от ответа). Знаете, там толпы стоят… Турки, финны, узбеки…

О л а д ь е в. Какие турки? Где?

П е р е п е л к и н. У скульптуры. С утра и до самого закрытия выставки.

О л а д ь е в (злится). Слушайте, Геннадий, вы, кажется, того…

П е р е п е л к и н. Думаете, заговариваюсь?

Входит  И л ь я.

И л ь я (холодно). Простите, Платон Иванович, я опять к вам. (Протягивает бумагу.) Вот заявление. Прошу мой образец снять с производства.

О л а д ь е в. Снять статуэтки? (Вдруг кричит.) А вот я вас самого сниму с производства!

И л ь я (озадачен). За что?!

О л а д ь е в. Он еще прикидывается!.. «За что»? (Угрожающе.) За должностное преступление — вот за что!

И л ь я (испуганно смотрит на Оладьева). Преступление? Платон Иванович, да что это вы говорите?..

О л а д ь е в (свирепея). Ты что же делаешь, а?! Кто тебе разрешил взять с завода «Рожденные бурей»?!

И л ь я. Я не брал.

О л а д ь е в. А как же они попали в город, на выставку?..

И л ь я (изумленно и в то же время радостно). Как? «Рожденные бурей» выставлены? Клянусь — я ничего об этом не знал!

О л а д ь е в. «Не знал»! (Кивнув на Перепелкина.) Вот… товарищ этого товарища видел собственными глазами.

И л ь я. Гоша, это правда?

П е р е п е л к и н. Ошеломляющая истина.

О л а д ь е в (Илье). Слышите? Кто отправил скульптуру на выставку?

И л ь я. Не знаю. Вы же тогда забраковали нашу работу.

Пауза.

О л а д ь е в. Я сейчас позвоню на завод, и если скульптуры нет… (Идет к телефону.)

П е р е п е л к и н (преграждая дорогу Оладьеву). Платон Иванович, не звоните. Корзухин чист как стеклышко.

О л а д ь е в. «Стеклышко»! Происходят загадочные явления, а вы…

П е р е п е л к и н (вполголоса). Э, семь бед — один ответ. (Оладьеву.) Я…

О л а д ь е в (перебивая его). Что «я»?!

П е р е п е л к и н. Я отвез скульптуру на выставку.

И л ь я. Ты?!

О л а д ь е в. Вы?

П е р е п е л к и н. Я. (Подставляя грудь.) Режьте, колите!

О л а д ь е в. Ну, Геннадий… (Кричит.) Да как вы смели?

П е р е п е л к и н (серьезно). Осмелился! «Рожденные бурей» — талантливая вещь! Она поразила меня своим благородством, захватила пластической выразительностью, и я…

О л а д ь е в (прерывая его). Да вы знаете, как это называется! Кража! Понимаете, кража!

П е р е п е л к и н. Теоретически возможно и так, но практически? Вы же не станете меня привлекать к ответственности?

О л а д ь е в (ударяя кулаком по столу). А вот привлеку!

П е р е п е л к и н. Ну что ж. Тогда уж заодно привлекайте и автора этой гениальной идеи… (Жест в сторону Анны Тимофеевны, которая появилась на веранде.)

О л а д ь е в (опешив). Мама?!

В комнату входит  В а л е р и я.

В а л е р и я (возбужденно). Платон, а я тебя ищу. Ты слышал? Оказывается, есть уже решение.

О л а д ь е в (раздраженно). Какое решение?!

В а л е р и я. Мою вазу посылают в Москву.

О л а д ь е в. Кто тебе сказал?

В а л е р и я. Геннадий Алексеевич.

О л а д ь е в. Кто-о? (Перепелкину.) Ну, молодой человек, вы поплатитесь за ваши проделки! Я в институт напишу…

Продолжительный телефонный звонок. Анна Тимофеевна, стоящая ближе к телефону, снимает трубку.

А н н а  Т и м о ф е е в н а (в телефон). Слушаю… Из области?.. Да, Оладьева… Поздравляете? Триумф? А-а… Платоша, тебя. (Протягивает ему трубку.)

О л а д ь е в (срываясь с места). «Триумф»? Слышите?! Ага-а! (Бросает победоносный взгляд в сторону Ильи и Перепелкина.)

В а л е р и я. Ой, Платон… (Подбегает к телефону, перехватывает трубку.) Это я, автор «Триумфа», Туровская… Что-о?.. (Упавшим голосом.) Платон… (Передает трубку Оладьеву. Пошла по направлению к веранде. В дверях остановилась, прислонилась к косяку.)

О л а д ь е в (берет трубку). Оладьев слушает… Здравствуйте… А я и не сомневался в «Триумфе»… Виноват — что?.. Простите, повторите, пожалуйста… Ах, «Рожденные бурей»? Утвердили?..

П е р е п е л к и н (Илье). Слышишь? Где Надя? (Убегает в сад.)

О л а д ь е в. Да, это большая честь для нашего завода. Да, они оба здесь… Когда им выезжать?.. Немедленно?..

И л ь я (взволнованным шепотом). Куда,