Мужской стриптиз - Наташа Королева

– Не надо ее касаться. Она – хороший человек. Просто… просто у меня не получилось.

– А может, у тебя, парень, просто дурацкий комплекс вины? – Черный выдул папиросу, ловко примостил на прищепке первый мокрый снимок. – Может, тебе надо не винить себя, а гордиться? Ритуля, ты глянь, прелесть какая…

Слово «прелесть» резануло. Не мог себя преодолеть, почти физически дернулся, но удержался в рамках. Смотрел со стороны, как художник развешивает его голого, синего, фиолетового, лилового. И они оба затихли, точно поняли – лучше помолчать, надо дать дикарю возможность привыкнуть, принюхаться, перестать кидаться на стены…

На стены, которые сам же и выстроил.

– Сережа, ведь красиво?

– Да… – выдавил кое-как. – Это словно не я.

– Но это ты.

– И совсем не гадко, так?

– Нет, но… Как-то по-женски, волосы на лоб.

– Не стриги волосы, – ровно посоветовал Черный. Словно для него все пикантные вопросы были давно решены. – И не делай с ними ничего, пусть так ровно лежат. Волосы тебя вытащат не хуже мышц, вот увидишь. Я позвоню Кольцовой, в «Ред Старс». Может, согласится на тебя взглянуть…

– А кто она такая? Богиня?

– Татьяна – кремень, – уважительно отозвался Черный. – Вот приходят люди и ноют – ах, как трудно делать бизнес! А бизнес – это вторично, надо делать себя. Таня строительный закончила, дороги мостить собиралась. Замуж вышла, дочку родила… Она от «Большевички» моделью стала. Ну, красивая, ну и что? Мало у нас красивых? Да в России столько наций намешалось, что на Западе у всех слюни текут. Но Кольцова пробилась, знаешь почему? Потому что сделала то, о чем не догадались другие. Покаталась по стране с дурацкими платьями от Дома моделей, видал я эти кошмары… Потом встретила чуваков из «Баруччи», слыхал о них, нет? Они «Пинк Флойд» сюда привозили, классные ребята, у них нюх есть. Эти парни Кольцовой сказали – чего топчешься, ты можешь больше! Делай настоящее агентство! И она сделала. Другие в штаны бы наложили, а Таня рискнула. А потом приехал этот… как его, Касабланкас, владелец «Элиты». А «Элита» держит весь модельный мир в кулаке. У них и Кроуфорд, и Линда Евангелиста. И никто ее в спину не толкал. Ты уловил, нет?

– Кажется, уловил…

– Разберись, кто ты такой, где твое место. Делай себя, не оборачивайся на других. Делай что-то первым. И все у тебя будет!

Спустя неделю забавным образом наложились друг на друга два события. Мебельное руководство вызвало Сергея к себе в кабинет и одарило очередным повышением. А вечером позвонил Черный и сказал, что порт-фолио готово. Все по высшему классу, деньги можно занести частями. И продиктовал телефоны трех ведущих модельных агентств.

Утром он отпросился с работы. Новый салон, набитый кожаными диванами, ждал нового старшего менеджера на другом конце столицы. А старший менеджер, кусая ногти, разглядывал в альбоме свое голое туловище.

– Алло, это агентство?

– Да, здравствуйте. Модельное агентство «Ред Старс».

И ухнул, как в прорубь.

– Я хочу показать вам свои фото.

Глава 22 МАЙЯМИ

– Настя, собирайся, мы едем в одно место.

– Жанна, ты? В какое место? Поздно уже…

– Место очень хорошее и очень необычное. Тебе там понравится.

– Ну-у, как я без Марка поеду? – Она выглянула в окно. Огромный город пульсировал в жаркой тьме. По трехуровневой развязке карабкались вереницы машин, на уличных экранах бесновалась реклама.

– Но его же нет?

– Его нет, но… как-то нехорошо.

– Настюха, ты в Мухосранске или в Майями, а? – врезался в линию тонкий пьяненький голосок. – Здесь поздно не бывает!

– Леська?! Боже ж мой, ты тут? А я и не знала… Почему мне Жанна не сказала, что ты приехала?

– А я ненадолго. Мы должны договор на следующий год подписать, и снова укачу к своим япошкам. Давай мы за тобой заедем. Просто посидим, оторвемся немножко. Или тебя совсем из отеля не выпускают?

– Выпускают, – засмеялась она. – С Жанной муж меня отпускает. Ладно, уже бегу…

Настя кивнула пожилому портье, кивнула напыщенному швейцару. У бордюра со свистом развернулся ослепительный спортивный «лексус».

– Жанка, ну ты крутая! Водишь, как заправский гонщик! Леся, сладкий мой. Сколько же не виделись?

– Ааа, Настюха, четыре года почти. Какая же ты худышка стала! Неужто в Штатах пожрать нечего? Ой, повернись, а красавица какая!

Обнялись, поцеловались. Жанна отступила на шаг, прищурясь, оглядела Настин «вечерний наряд».

– Не, Арефьева, ну ты в своем духе! Вы только гляньте на нее – ситец в горошек! Ты что, на деревенские танцульки собралась?

– Это дорогое платье, – обиделась Настя. – Мне его муж во французском бутике купил!

Из машины ворохом полезли подружки. Толстая Люда, как и Жанна, была женой одного из «новых русских» воротил, у них с Марком периодически проклевывались общие дела. Зато Света Левченко казалась почти родной, вместе с Настей работала в «Дю Солей», только в гимнастике.

– Настя, три дня отдыха, а? – Со счастливой улыбкой Света потянулась, прогнулась сильным спортивным телом. – Мои мальчишки на скачки укатили, но нам и без них неплохо, да?

И подмигнула как-то странно, двусмысленно.

Едва не воткнувшись «лексусу» в хромированный зад, с ревом припарковался открытый «кадиллак», тоже доверху забитый девчонками.

– Настя! Сама Арефьева с нами, в кои веки, обалдеть!

– Смотри, на ней платье в горошек! Ну, прелесть, давайте лукошко ей купим – будет Красной Шапочкой!

Близняшки из Бурятии, гибкие, точно воск. Марк втайне гордился ими, близняшки уже четвертый год поражали публику и приносили солидный барыш. На родине, в Улан-Удэ, он в буквальном смысле вырвал их из заплеванной общаги, едва ли не выкупил, отмыл, привез в столицу и превратил во всемирно известных «девочек без костей».

С Настей чинно поздоровались еще две русские барышни, Настя их вспомнила – тоже жены цирковых, но общались нечасто.

– Ах ты, развратница, платье в горошек! – По рукам пошла бутылка в пакете.

Благопристойные американские соседи по отелю, седой швейцар, мальчики в белых перчатках – все в испуге глазели на женскую «русскую мафию».

– Настя, не слушай ты Жанку, она вечно прикалывается!

– А куда мы поедем? Мне хоть сказать надо…

– Не-а, твоему Марку лучше не докладывать! Он все тебя пасет?

– Он говорит, что тут много негров, опасно вечером…

– Да не волнуйся ты, – дохнула винной отрыжкой одна из близняшек. – Когда еще три дня свободных? На пляж-то некогда сходить. А ты – герой, мы за тебя всегда болеем и боимся. Особенно когда в темноте, под барабаны прыгаешь…

– Ой, спасибо, – порозовела Настя. – Но вы тоже герои…

– Жанна, забери Настюху к себе, у нас уже некуда!

– Девочки, что же нам делать? – растерянно улыбнулась жена банкира. – Нас чего-то слишком много, а у меня тут племяшкино сиденье…

– Вот зараза, фигушки отвинтишь, – засмеялась толстая Люда.

Детское оранжевое сиденье держалось на мощных болтах. Сейчас в нем развалился плюшевый Мак Даг.

– Ничего страшного, мне подойдет. – Настя отважно втиснулась в пластмассовое креслице.

– Ты смотри, влезла! – ахнули подружки. Из «кадиллака» тоже подбежали, похохотать. – Ну, ты у нас куколка! Ну что, девочки, с ветерком?

– Эх, какой русский не любит американских машин? Ха-ха-ха!

И понеслись с визгом, оставляя полосы резины на асфальте, размазанные отблески фонарей, черные лица у дымящих фастфудов.

Обернувшись, толстая Люда протянула бумажный пакет с вином.

– Будешь? Не? Ты чего, совсем не употребляешь? Или мужа боишься? Да брось, давай по паре глотков, сегодня же праздник!

– А какой сегодня праздник? – Настя наморщила лоб, честно пытаясь вспомнить американский календарь.

– Праздник нас ждет, – рассмеялась Жанна, оторвавшись от бутылки, и зачем-то подмигнула подружкам.

– Расскажи мне, как дела, как семейные дела? – обняла в машине Леся. – Вы сколько уже вместе?

– Четыре года… и как один день, – рассмеялась Настя.

– Ребеночка не планируете? Я вот родила – и не жалею. Настюха, я сперва так боялась, что не смогу восстановиться, но обошлось… Гляди вон – живота совсем нет!..

– Леся… я не против, но… муж пока не хочет.

– Погоди… ты же вроде говорила, что когда контракт закончится, выпишешь сюда маму, купите дом…

– Да, но… мне продлили контракт. Они сказали, что я им очень нужна. Что будут делать новое шоу, целиком воздушное, но я им все равно нужна. А Марку сказали, что если он не захочет дальше со мной заниматься, то мне готовы предложить другого продюсера. Только, Лесечка, я тебя прошу, ты ему не проговорись!

– Да что ты, милая. Я с твоим мужем виделась всего два раза… Настюха, но ты же от него не уйдешь? В смысле – как от продюсера?

– Он все за меня решает, куда я денусь? Я не умею так с деньгами, он счета какие-то открывает, все подписывает, все переговоры на нем…

– Решает, куда тебе ходить, куда тебе в отпуск ездить, да? И с кем тебе дружить? Света говорит, он тебя ревнует страшно?