Героика. Сага о не очень хороших людях - Арсений Цой

воротничок своей рубашки. Внезапно ему стало душно, несмотря на открытое окно.

— После того как вы урезали Музею финансирование, у нас не хватило бы денег на людей извне, — пояснил старик оправдывающимся тоном, — поэтому я решил обойтись своими, так сказать, университетскими силами и обратился за помощью к профессору Могильяни...

Лицо проректора окаменело. Помрачневший, как туча, он двинулся на профессора Пампкинса и угрожающе навис над дрожащим смотрителем.

— К декану нашего Факультета заказных убийств?! — в ледяной ярости прошипел лысый.

— Совершенно верно. Он любезно предоставил мне четверых своих лучших воспитанников. Им пообещали, что если они убьют воров и вернут назад украденные наименования, то это будет засчитано как производственная практика.

— Вы послали за студентами других студентов?! Не настоящих профессионалов?!

— Мне не хотелось беспокоить ректорат... К тому же, я снабдил их последним флаконом с кровь Чернокнижника. Можете не волноваться, они смогут выбраться с островами живыми и невредимыми...

— Плевать я хотел, выживут они или нет! — взорвался Кригель. — Вы с ума сошли! Какие-то малолетки грабят тайное хранилище Музея у вас под носом, и вы отправляете по их следам других недоучившихся сопляков! И что хуже всего — делаете это за спиной у ректората!

Под его негодующей тирадой Пампкинс окончательно скис и осел в своем кресле кучкой седых волос, застиранной одежды и старости.

— С этого момента дело переходит под мой личный контроль, — не унимался лысый. — Через час предоставьте мне в письменном виде полные сведения об острове и украденных предметах, а также имена опознанных грабителей. Я сам отправлюсь на озеро Ферн и прослежу, чтобы проблема была решена как подобает. Вам же, профессор Пампкинс, рекомендую всерьез задуматься, какой торт вы хотите на вечеринку по поводу вашего увольнения на пенсию.

— Да-да! Все будет сделано, Ваша Светлость! — обреченно промямлил смотритель Музея. Договаривал он проректору в спину.

Вырвавшись из кабинета, Кригель с шумом захлопнул за собой дверь. Быстро шагая по безлюдному коридору, он гневно постукивал тростью и бормотал себе под нос:

— Проклятый Козель... Давненько я не бывал в этой клоаке.

Глава 2.2

Опять наши дни, но чуть позже

Козель—глухая дыра, где никогда и ничего не происходит

— Итак! — недовольно произнес шериф Блаффорд.

Стоя посреди комнаты, он держал руки сложенными на груди поверх шарообразного пуза. За его спиной в дальнем углу пряталась сутулая тень.

Справа от шерифа расположился письменный стол. Восседавший за ним сухощавый полицейский секретарь обмакнул кончик пера в чернильницу и вывел на чистом листе заголовок: «Протокол допроса оборванцев, задержанных у Арки Богов вечером 5 октября в год Плешивой крысы».

На краю стола торчала раскисшая плетеная корзинка. Из нее выглядывали два полукруглых шерстяных уха.

Над Козелем сгущались сумерки, и видный из окна краешек неба медленно обретал сапфировый оттенок. У дверей казармы рядом с допросной околачивались вернувшиеся с патруля стражники. Опираясь на свои алебарды, они болтали и курили трубки, пуская в воздух колечки белого дыма. Где-то далеко лаяла собака. Прохладный ветерок доносил с соседней улицы аромат жарящихся сосисок.

Шериф Блаффорд глубоко вздохнул, с тоской подумав об уютном кресле, холодном эле и полной миске дымящегося горохового супа со шкварками. Но вместо того, чтобы идти домой, ему приходилось тратить свое время на всяких проходимцев.

— Сейчас вы расскажете о том, что ПО-ВАШЕМУ мнению ЯКОБЫ случилось на том озере! — угрожающе произнес он в сторону небольшой камеры. От остального помещения та была отгорожена железной решеткой. — Я не желаю слышать никаких глупых выдумок, пустых рассуждений и возмутительных инсинуаций. Я знаю наперед все ваши уловки, и поверьте мне — почую их за морскую милю, после чего вы будете очень, ОЧЕНЬ сильно сожалеть. Все, что я хочу сейчас слышать — это правда, правда и ничего, кроме кристально-чистой ПРАВДЫ!

Финальная «правда» прозвенела ударом двуручного молота по хрустально-несбывшимся надеждам.

Клетка была почти пуста, не считая деревянной скамьи у дальней стенки. Двое задержанных — оба растрепанные, как выдры — сидели внутри, злобно переглядываясь друг с другом.

— Милорд, — начала темноволосая девица в утратившем былые цвет и форму платье. Длинная и худая, она сидела, идеально выпрямив спину, что придавало ей сходство с жердью. — Уведомляю Вас, что во всем произошедшем виноват исключительно вот ОН!

Она бросила презрительный взгляд на своего соседа. Широкоплечий коротышка с физиономией, как у мастифа, злобно фыркнул.

— Не верьте ей! — прорычал он, буравя девицу мстительным взглядом. — Это все из-за ее корявых заклинаний!

— Если бы не твоя рыбалка, ничего бы не было!

— Значит, теперь это МОЯ рыбалка?! Тебе напомнить, что ТЕБЯ на нее никто не звал!

— Жалкий бездарь, не способный ни на что, кроме хамства!

— Напыщенная курица, пытающаяся колдовать по кулинарной книге!

Воздух внутри клетки задрожал от сконцентрированной внутри взаимной ненависти. Секретарь яростно скрипел пером по бумаге, стенографируя происходящее.

— МОЛЧАТЬ! — в ярости гаркнул Блаффорд. Сорвав с пояса дубинку, он врезал ей что было сил по прутьям решетки.

Секретарь замер и вопросительно уставился в сторону камеры. Задержанные моментально стихли, опасливо поглядывая на разъяренного шерифа. Тень в углу допросной ухохатывалась в беззвучном смехе.

— Ты! — Блаффорд ткнул полированным концом дубинки в сторону девицы. — Рассказывай с самого начала!

***

Солнце тем утром проснулось в добром здравии и омывало Козель теплым и жизнерадостным светом. По ясному голубому небу плыли перистые облака цвета сахарной ваты. Внизу под ними мерно несла свои коричневые воды река Козлина.

Опоясывающий городскую стену ров зацвел и покрылся зеленой ряской. Плавающие в нем крокодилы пускали пузыри и выползали на берег, дабы понежиться в солнечных лучах.

Маленький тупичок с заведениями для стесненных в средствах и не очень привередливых клиентов жил своей обыденной жизнью. Солнечный свет омывал облупившиеся вывески и отчаянно пытался сиять в немытых витринах. То здесь, то там