Трагедия Сталина и его сыновей - Юрий Мухин

Второй сын Микояна Володя — летчик-истребитель. Погиб в сентябре 1942 года в воздушном бою. Было ему 18 лет и два месяца.

Еще один сын Микояна, Алексей Микоян, 1925 года рождения, летчик-истребитель, успел не только повоевать, но и к 1945 году сильно разбитый лежал в госпитале. Он был генерал-лейтенантом авиации в отставке, умер в возрасте 60 лет.

Четвертый сын, Иван, по возрасту летать еще не мог, но, будучи совсем мальчиком, стал механиком-мотори-стом в боевом полку, где летали его старшие братья: он им готовил машины для полетов, а плохая подготовка могла плохо кончиться для летчика. Ион отвечал таким образом в какой-то мере за жизнь собственных братьев и остальных летчиков. Затем Иван Анастасович стал крупным военно-авиационным инженером.

Михаил Максимович Кульков, имевший дачу неподалеку в Усове, был секретарем Московского комитета партии. У него было два сына. Старший, Саша, 1918 года рождения, в бою потерял ногу. Второй сын, Борис, 1922 года рождения, пропал без вести в самом начале войны. Вероятнее всего, погиб, а похоронить, сделать соответствующую запись в начале войны было очень сложно: противник наступал быстро. И штабам вести соответствующую переписку было очень трудно. Борис, повторяю, скорее всего погиб.

В Усове жил Хрущев. Его сын Леонид, летчик-бомбардировщик, в 1941 году был тяжело ранен. После выздоровления стал летчиком-истребителем, погиб в 1943 году в воздушном бою.

Далее дача, где жил министр лесного хозяйства и его первый заместитель Рудаков. У него был сын Игорь Рудаков. Он погиб в бою.

У первого заместителя министра судостроительной промышленности Разина сын был пулеметчиком, тяжело ранен, и в течение первых восьми месяцев после ранения было мало надежды на выздоровление.

В Барвихе была дача, где с семьей жил начальник главного управления авиационной промышленности Петр Ионович Баранов. Сам Баранов погиб в 1933 году в автокатастрофе, а его сын Юра совсем молодым погиб во время войны.

Похоронки получили многие семьи, жившие тогда по Рублевскому шоссе».

Это одна правда, но есть и другая. Историк Зенько-вич сообщает о ней словами участников и очевидцев.

«Двоюродный брат Василия Сталина В.Ф. Аллилуев: «Была весна 1943 года, когда в один из ее дней Володя Шахурин (сын наркома авиационной промышленности) застрелил Нину Уманскую (дочь посла), а потом и себя. Роковые выстрелы были сделаны из пистолета системы «Вальтер», принадлежавшего Вано Микояну (сыну члена Политбюро и наркому торговли), с которым Володя учился в одной школе. Этот «Вальтер» да еще дневник Володи одно время лежали у нас в буфете.

Моя мать этот дневник нашла и тотчас отдала С.М. Вовси, матери Володи. Что это за дневник, она, конечно, понятия не имела. И очень жаль, так как из этого дневника следовало, что Володя Шахурин был «фюрером» «подпольной организации», в которую входил мой брат Леонид, Вано и Серго Микояны, Артем Хмельницкий, сын генерал-майора Р.П. Хмельницкого, и Леонид Барабанов, сын помощника А.И. Микояна, все эти ребята учились в одной школе. Софья Мироновна, получив от моей матери дневник сына, через некоторое время передала его... Л.П. Берии, снабдив своими комментариями. В результате все эти 13—15-летние подростки оказались во внутренней тюрьме на Лубянке. Последним был арестован Серго Микоян.

Следствие длилось около полугода, а затем ребят выслали в разные места: кого в Омск, как Леонида, кого в Томск, а Вано Микояна по просьбе отца — на фронт, обслуживать самолеты, на которых летали братья.

...Бывший сотрудник кремлевской охраны Красиков:

«... Пистолет Володе дал один из сыновей Микояна. Сталин на это сказал: «Волчата». Началось следствие, и выяснилось, что «кремлевские дети» играли в «правительство»: выбирали наркомов и даже собственного главу правительства».

...Доктор исторических наук Серго Анастасович Микоян: «Мало кто знает о том, что репрессии коснулись и семьи Микояна. В 43-м увезли на Лубянку моего брата Вано, ему было 15, а вскоре и меня, четырнадцатилетнего. Дело нам «шили» нешуточное: «Участие в организации, ставившей своей целью свержение Советской власти». У одного из парней, с которым мы играли на улице, нашли книжку Гитлера «Майн кампф». На Лубянке мы с братом просидели где-то с полгода. Потом нас выслали в Таджикистан».

Сам Зенькович итожит эти свои сообщения так:

«Можно интерпретировать эту историю по-разному. Но я размышляю так. Шла война, тяжелая и беспощадная. И вот еще два бессмысленных трупа, странный дневник со странными шалостями детей «верхов», о которых Сталин в сердцах как-то сказал: «Проклятая каста!» Потом — эти комментарии С.М. Вовси, сплетни, разговоры вокруг этой истории. Можно ли было оставить ее без последствий, замять? Сомневаюсь. Ребятам, конечно, был дан суровый урок, который не мог пройти бесследно для детских душ».

Да, шла война, и в этой войне советские подростки гибли, сражаясь с фашистами, а вот эти подростки «играли» в фашистов, и играли серьезно — с оружием, с изучением «Майн кампф». И ведь не в захудалом колхозе, а в Москве и в той же Рублевке. И воспитались эти «детские души» не в среде каких-то уголовников, в среде высшей правительственной элиты СССР.

Это, конечно, пример крайнего уродства кремлевских деток, а их привычным уродством стала алчность и жажда деток околокремлевской элиты выделиться не умом и трудом, а барахлом, и эта жажда сплачивала вокруг элиты любителей этого барахла, а эти любители стремились в среду околокремлевской элиты всеми силами и всей хитростью.

Сталин мог это не видеть? Видел, разумеется, отсюда и его горькие слова: «Проклятая каста!», «Волчата!»

И теперь риторический вопрос — хотел ли он, чтобы и его внуки, опираясь на близость к нему, вошли в эту проклятую касту?

Но вернемся 30-е годы к Якову.

Период «изячной» жизни

Юлия Мельцер была дочерью еврейского купца второй гильдии из Одессы. Еврейская энциклопедия сообщает, что Юлия (Юдифь) Исааковна Мельцер родилась в 1911 году, т.е. энциклопедия омолодила девушку на 5 лет. Ее отец после революции пытался вместе с капиталом вывезти семью за границу, но ГПУ помешало, тогда отец отдал Юлию замуж. Та же энциклопедия сообщает, что «от первого брака (муж — инженер) имела бенка», — но куда делся этот ребенок, не сообщает. Надо думать, что при следующем замужестве Юлия оставила ребенка инженеру на память о себе.

Юлия Джугашвили (Мельцер)

Еще энциклопедия сообщает, что Юлия в 1935 году закончила неизвестное хореографическое училище. И хотя очень сомнительно, чтобы в подобное училище принимали девушек в возрасте 29 лет, но приходится принять это за то образование, которое Юлия имела, поскольку ни о каком другом сведений нет, как и какой-то иной работе Юлии, кроме расплывчатого «танцовщица».