Кубинский зал - Колин Харрисон

— Согласен, — сказал Герзон.

— Кто будет оплачивать регистрационную пошлину, налоговый сбор, дополнительные налоговые сборы округов Саффолк и Кингз, титульный поиск, задолженности по налогам на оба объекта недвижимости и другие возможные издержки, о которых мне пока ничего не известно?

— Мы, — сказал Герзон. Я наклонился к Джею:

— Вы обговаривали это?

— Это вытекает из цены.

— Значит, обсуждать больше нечего? — спросил я у Герзона.

И он, и Джей отрицательно покачали головами. Я снова повернулся к своему клиенту:

— В таком случае я тебе не нужен.

— Нет, нужны, — возразил Герзон. — При совершении сделки непременно должен присутствовать адвокат, чтобы впоследствии мистер Рейни не мог заявить, будто он ничего не понял в договоре, который на самом деле ущемлял его интересы.

— И поэтому он отыскал в ближайшем ресторане незнакомого парня, который случайно имеет юридическое образование и может ему помочь. Как видно, его это устраивает, но разве это устраивает вас? — Я указал на копии договора, которые так и не посмотрел. — Мистер Рейни это уже подписал?

— Нет еще, — подал голос Джей, и я с некоторым запозданием понял, что он был одним из тех крупных и сильных мужчин, которым необходимо постоянное движение. Такие, как он, просто физически не в состоянии сконцентрироваться на деталях договоров и контрактов, потому что это занятие требует сосредоточенности и внимания. Судя по всему, Джей знал за собой этот недостаток, так как в его взгляде читалось нескрываемое желание полностью довериться мне.

— Если контракт еще не подписан, ты можешь торговаться о цене, — сообщил я ему.

— Нет, не может! — воскликнул Герзон.

— Ну разумеется, может, — возразил я как можно спокойнее. — На документе нет подписи продавца. Цена тоже пока не проставлена. Ничто не мешает моему клиенту прямо сейчас встать и отправиться, например, в кино.

Герзон бросил на Джея быстрый взгляд:

— Я просил вас найти адвоката, а не сторожевого пса.

— Все в порядке… — неуверенно начал Джей. — Я…

— Мы покрываем все издержки и идем на уступки по всем пунктам! — злобно перебил Герзон. — Разве этого мало?

Он нравился мне все меньше и меньше. Ситуация мне тоже очень не нравилась, но я все равно потянул за витой шнурок, включавший настенную лампу, и поднес к свету экземпляр контракта, пытаясь понять, о чем там все-таки говорится. Джей хотел купить шестиэтажное (плюс технический этаж) офисное здание на Рид-стрит в Манхэттене в нескольких кварталах к югу от Канал-стрит, где улицы прихотливо извивались, следуя иррациональной логике коровьих троп и фермерских подъездных дорожек, вдоль которых они когда-то были проложены. После атаки на Центр международной торговли цены на недвижимость в этом районе повели себя достаточно странно. Часть владельцев, напуганная террористической опасностью и высоким уровнем загрязнения окружающей среды химическими продуктами горения близ места катастрофы, продавали дома буквально за бесценок, тогда как остальные продолжали держаться реальных цен. Если бы у меня был в запасе хотя бы один день, я бы обязательно проверил городской реестр актов регистрации сделок с недвижимостью, чтобы узнать, как давно клиент Герзона владеет этим зданием и за сколько он его приобрел. Согласно документам, имевшимся в моем распоряжении, это здание принадлежало компании с ограниченной ответственностью со странным названием «Буду», которая готова была обменять его на участок земли площадью восемьдесят шесть акров на мысе Норт-Форк в Лонг-Айленде. Акт обследования и оценки прилагался. Участок представлял собой полосу земли в три тысячи футов длиной и почти в тысячу двести пятьдесят футов шириной, упиравшуюся узким концом в побережье пролива Лонг-Айленд-Саунд.

Я снова посмотрел на Герзона.

— Вы обмениваете малоценную недвижимость, отягощенную к тому же долгосрочными и малорентабельными договорами аренды и, возможно, зараженную продуктами горения после катастрофы ЦМТ, на превосходный участок плодородной земли на океанском побережье, — сказал я. — Мой клиент испытывает нужду в наличных, необходимых для оплаты дополнительных расходов для завершения сделки по купле-продаже недвижимости, и на этом основании вы добились от него существенного снижения цены. Да, вы согласились выплатить ему четыреста тысяч долларов, но это на самом деле сущий пустяк по сравнению с тем, что он мог бы получить в другом месте. — Я повернулся к Джею. — Надеюсь, ты понимаешь, что как только ты подпишешь этот контракт…

— Давайте поскорее закончим, мистер Уайет, — прорычал Герзон. — Давайте поскорее заключим эту чертову сделку и разойдемся по домам!

Мимо нас медленно проплыл древний официант; в полутьме его легко можно было принять за клуб сигарного дыма. Элисон сделала ему знак подойти.

— Господа, — сказала она несколько неестественным голосом, — быть может, прежде чем мы начнем, кто-то хочет поужинать, закусить или выпить?

Баррет сложил пухлые розовые ручки на столе и заказал самый большой бифштекс, какой только подавали в стейкхаусе.

— Вам, мистер Герзон?

— Мне ничего.

— Билл?

— Кусочек шоколадного кекса, пожалуй.

Элисон кивком отпустила официанта, потом посмотрела на меня. Она улыбалась, но глаза смотрели пристально, тревожно. Очевидно, подумал я, что-то в Джее смущало, беспокоило ее, хотя его огромная лапища вот уже несколько минут рассеянно ласкала ей спину.

— Принеси мне одну из ваших сигар, — попросил он Элисон. Когда она выполнила его просьбу, Джей несколько мгновений разглядывал сигару, потом провел ею под носом и, удовлетворенно кивнув, убрал в нагрудный карман пиджака.

— О'кей, — промолвил я, обращаясь ко всем сразу. — Я продолжаю настаивать, чтобы мне дали возможность ознакомиться с контрактом без помех. Мне нужна отдельная комната, где я мог бы спокойно поработать с документами. Если не ошибаюсь, у меня есть еще… — Я посмотрел на часы. — … Еще двадцать девять мнут.

— Отлично, — сказал Джей. — А мы пока…

— Двадцать четыре минуты, — поправил Баррет. — Мне тоже нужно пять минут, чтобы просмотреть все записи с начала и до конца. Не больше пяти минут, но и не меньше…

— Пусть будет двадцать четыре.

Герзон достал из кейса еще пачку бумаг:

— У меня здесь передаточные формы, которые я должен нотариально заверить, и вся документация по налогам округа Саффолк. На это тоже потребуется около пяти минут.

Джей забеспокоился.

— Девятнадцать минут — это очень мало, — сказал он. — Билл не успеет. Может быть, я лучше…

— Нет, — твердо возразил я. — Ничего не подписывай, пока я не вернусь.

Элисон вызвалась отвести меня в свободную комнату. Мы поднялись по винтовой мраморной лестнице, прошли через главный обеденный зал и кухню и оказались в узком коридоре, заставленном ящиками с луком и картошкой.

— В Кубинском зале только одна дверь? — спросил я.

— Да, — ответила Элисон, обернувшись через плечо. — Сейчас в моем кабинете работает бухгалтер из ночной смены, так что я не могу отвести тебя туда: его арифмометр сведет с ума кого угодно.

Мы поднимались по служебной лестнице, и я смотрел, как круглятся при каждом шаге ее икры. Как там сказал Липпер?… «Она знает такие трюки, о которых большинство мужчин даже не слышали». Мы прошли мимо нескольких официантов, миновали стоящую на площадке тележку, загруженную канапе, вскарабкались еще на три пролета, и Элисон открыла небольшую глухую дверь:

— Вот самое тихое место, какое только можно найти в ресторане в этот час.

Это была бельевая. Когда Элисон устроила мне экскурсию по ресторану, сюда мы почему-то не зашли, и сейчас я с любопытством огляделся. В комнате стояла древняя швейная машинка «Зингер», и какая-то женщина, склонившись над ней, ритмично нажимала ногой на педаль электрического привода, обеими руками подавая под сверкающую иглу разорванную ткань. У дальней стены, в барабанах трех промышленных стиральных машин, крутились в хлориновом вихре хлопчатобумажные скатерти, салфетки и поварские фартуки.

— Простите, миссис Корделли, нам ненадолго нужна эта комната, — сказала Элисон. Женщина тут же встала и вышла, а Элисон расчистила для меня небольшой деревянный столик. — Я постучу в дверь ровно через пятнадцать минут.

Не тратя времени даром, я засел за работу. Запах отбеливателя словно обострил мое восприятие, и вскоре я разобрался в сути контракта. Это был самый настоящий и совершенно законный калейдоскоп поправок, дополнений, особых условий, делегированных полномочий и прочего. В нем были расплывчатые общие параграфы и параграфы, которые нельзя было объяснить иначе как острым приступом паранойи. Судя по всему, Джей Рейни несколько раз предоставлял «для проверки покупателем» (срок проверки давно истек) различные документы, удостоверявшие, что продаваемая им земля может быть разделена на более мелкие участки, что в ней не содержится захоронений промышленных отходов, в частности — бензиновых цистерн, что имеющаяся система отстойников одобрена Министерством здравоохранения, что грунтовые воды содержат допустимое количество перхлората аммония — продукта естественного разложения удобрения, использовавшегося местными картофелеводами, что на участке нет древних курганов и кладбищ коренных американцев, а также что он не является местом обитания пятнистых саламандр и других редких видов птиц, животных и пресмыкающихся. Содержались в контракте и различные оговорки и ограничения, касающиеся болотистых земель, находящихся в ведении федерального департамента природопользования, участков отчуждения дренажных систем, сроков освоения участка, строительства «поселков большой скученности», и так далее. Что ж, ничего удивительного, ибо согласно общему правилу, чем больше участок, тем сложнее оформить его продажу. Как следовало из сделанных на полях пометок, покупатель — компания «Буду Лимитед» и ее представитель Герзон проверили все пункты договора и оставили их без изменений. Это было странно. Когда речь идет о продаже достаточно дорогого объекта недвижимости, стороны почти всегда спорят из-за какой-нибудь мелочи, стараясь добиться преимущества, прежде чем договор будет подписан.