Убойная стрела Амура - Андреева Валентина Алексеевна

– «Повторение – мать учения», – вздохнула Мухатская. – Кроме того, неожиданно произошла смена их состава. Незначительная, но, как выяснилось, трое записались на завтрашний прием. Мне ничего не удалось узнать о господине Дятлове, кроме того, что он является владельцем крупного антикварного магазина, женат в третий раз и третья жена закрывает глаза на его многочисленные хождения «налево».

– Значит, это ей выгодно, – отметила Наташка. – В его отсутствие она со своими «закрытыми» глазами наощупь гуляет «направо». Во сколько ему назначен сеанс ясновидения?

– На три часа. – Мухатская вздохнула, осторожно потрогала на голове марлевую нашлепку и опять сморщилась: – Больно.

– В следующий раз умнее будешь. Не все можно бодать головой. Трудная у тебя работа – с риском для жизни добывать необходимые сведения и, соответственно, хлеб насущный. На ночь салфетку снимешь. Быстрее заживет. Ранка там пустяковая. А некоторые интересные моменты из жизни антиквара мы тебе завтра подкинем. Правда, Иришка.

– Один можем подкинуть и сегодня, – пожала я плечами. – Обрадуй его тем, что поздним вечером он попал в лапы довлеющей над ним нечистой силы и она увлекла его в темное подземелье, из которого его вытащили ангелы небесные. Мы и вправду обнаружили его, вдрызг пьяного, в подвале. Вытащили благодаря Черному монаху Ивану и его супруге и соратнице Анастасии. Кое-какие обрывки воспоминаний у него останутся – надорванный рукав пиджака, левый… нет, правый, и ряд пуговиц.

Таисия оживилась:

– А как он попал в подвал?

– Я же говорю – черти унесли! Все выходы на запасную лестницу были закрыты. Мистика какая-то. Кстати, Таисия, минувшей ночью ты так уверенно отправилась на ночевку в пустой дворец… Ольга Леонтьевна назвала тебе конкретный номер комнаты? Во флигель не звала?

– Разумеется, свой конкретный номер я знала. Вас, естественно, поселили рядом. Еще не хватало мне одной в пустом здании ночевать! Рассчитывала-то, что приедем утром. Что касается флигеля, он мне совсем ни к чему. Я должна жить здесь, а не рядом с косметическим салоном и массажным кабинетом. Это в интересах работы. Кречетникова учла мои пожелания, хотя мы с ней немного поссорились. Я просила выделить мне отдельную машину. У меня много багажа – определенные атрибуты профессии. Поездом все это везти очень неудобно. Договорились, что Лилиана Сергеевна после прилета за мной заедет… Довольно вредная личность. Высказала мне столько претензий! По-моему, она злоупотребляет дружеским расположением Ольги. Хотя, надо отдать должное, Лилиана с толком использовала все связи и знакомства мужа-художника, чтобы помочь приятельнице построить этот дворец и завершить его отделку.

– Тая, а тебя не удивила личность встретившей нас здесь девушки?

– Не удивила. Это воплощение задумки Ольги Леонтьевны… – Ясновидящая немного помолчала и вдруг брякнула: – Бабоньки, а ведь я в тот момент струхнула! Уж очень она была похожа на настоящее привидение. Только благодаря вам удержалась и не рванула назад в машину. Да она и сама, наверное, растерялась. Дебют все-таки. Помните? Назвалась Полиной, а не плановым именем Анастасия. А как рвалась ко мне в комнату?! Жуть! Девушка явно переигрывает. Не знаю, кто подсказал Ольге эту безумную идею с привидениями несчастных влюбленных… Хорошо, хоть громкость динамиков убавили. И из записей кое-что лишнее удалили. Людям вообще было бы невозможно спать. Слава богу, теперь «привидения» должны пугать только загулявших отдыхающих да тех, кто этого желает. Кстати, насчет поведения Черного монаха Ивана ничего не могу сказать, а вот его жена Анастасия ведет себя крайне неприлично. Я случайно кое-что слышала. Завтра Ольге Леонтьевне так и доложу. И зачем она отпустила ее встречать туристов в Великие Луки еще с вечера! Никому не известно, где она этот вечер провела. Не вернулась ли во дворец…

– Ну и ладно, – отмахнулась Наташка. – А ты действительно не видела Вениамина Потапова на берегу озера? Ну, перед смертью. Или кого-нибудь еще?

Наташка невольно привстала с дивана, но тут же плюхнулась обратно.

– Нет больше у Ольги Леонтьевны правой руки… Второй, я имею в виду. Осталась только своя, собственная. Вениамин не дожил до момента торжественного открытия дворца. Говорили, он был отъявленным ловеласом. Сердце не выдержало напряженной борьбы рассудка с безрассудством и отказало. Умер, даже не успев захлебнуться.

В следующую секунду с Таисией стало твориться что-то невообразимое. На пару секунд она сосредоточилась, брови нахмурились, а затем лицо исказилось гримасой ужаса. Недоверчиво отмахиваясь от нас обеими руками, она попятилась, уперлась в боковинку кресла, и не успели мы охнуть, как она кувыркнулась через нее на сидение. Так и зависла, сверкая устремленными вверх обнаженными «по самое некуда» ногами. Неудобство положения вернуло ее к суровой действительности, она попыталась приподняться на локтях, но это ей не удавалось.

– Чего это она? Эк ее приподняло да шлепнуло! – ошалело спросила у меня Наташка и быстро оглянулась по сторонам. – Кроме нас никого нет.

– Воистину, мы сообщили ей сногсшибательную новость, – пролепетала я, не будучи уверенной в том, что ясновидящая не сбрендила и неизвестно как воспримет желание ей помочь, но, к счастью, ошиблась.

– Помогите мне встать, – прохрипела с кресла Таисия. – Кажется, я потревожила рану…

Мы мигом пришли на помощь, обрадовав Таисию и порадовавшись сами тому, что на голове у нее ничего нового не добавилось. А вот в голове… То, что она творила и что несла, было похоже на бред человека, впавшего в состояние временного помешательств. Лихорадочно хватая нас за одежду, руки, ноги – за все, что попадалось ей в результате наших уверток, страшным голосом настоящей прорицательницы вещала:

– Я догадалась! Я поняла! Я все вижу, как на духу!

– Бли-ин! – взвыла Наташка. – Очнись, идиотка! И, если все видишь, отпусти мои брюки, ты же мне штанину почти разодрала! Ирка, я тебя прикрою, выползи как-нибудь и приволоки сюда подушку. Пусть над ней издевается! Перья полезут, сразу оклемается.

– Ждите следующей жертвы! Художника! – вела свою партию сбрендившая ясновидящая. – Я им помешала!

– Кому?! – едва выговорила я, яростно пытаясь парализовать левую длань прорицательницы, которой она активно трепала меня за волосы так, что на глазах выступили слезы.

Мухатская вдруг обмякла, отпустила нас с Наташкой на свободу и убитым голосом поведала:

– Им! Настоящим! Покойная Полина и покойный Черный монах вышли на тропу мщения. Я видела Черного монаха, направлявшегося из леса к купальне перед убийством Потапова. Он шел, прячась за кустами. Только я не придала этому значения. Думала, ряженый в свой костюм Чернов. Актерам не положено носить театральные одежды днем. И Полину, идущую к Рогожину, тоже видела. В лесу, недалеко от родника. Завтра Дятлов на прием наверняка не придет. Не зря его покойница в подвал заманила. Но здесь уже не я, вы с Черновыми ей помешали.

Мы с Наташкой переглянулись и поняли друг друга без слов – надо уходить, пока у ясновидящей окончательно крыша не съехала. В тот момент, когда она видела пробирающегося через кусты к купальне Черного монаха Ивана, он, по словам Вовчика, отправился обедать вместе с Настей. Осторожно и с мягкими уговорами мы уложили Таисию в кровать. И только потом озадачились – что делать с дверью? Нельзя же оставлять ее открытой.

– А-а-а, будь, что будет! – заявила Наташка, вытолкнула меня в коридор и закрыла апартаменты ясновидящей ключом снаружи. – Завтра пораньше встанем и вернем ключ. Хотя замок изнутри и без ключа прекрасно открывается.

Коридор освещался слабым светом настенных светильников. И в этом призрачном свете было хорошо видно бесформенную женскую фигурку в хламиде знакомого покроя, медленно удаляющуюся в другой конец коридора.

– Спокойной ночи, Настенька, – пожелали мы ей вслед.

Фигурка застыла, медленно развернулась, протянула к нам руки и направилась обратно.

– Я – Полина!!! – Громкий шепот гулко пронесся эхом по всему пространству.